Я открыла рот, чтобы сказать ему, чтобы он остановился и шел домой, когда он повернулся, чтобы поставить миску со смесью на столешницу, но замер, устремив взгляд на беспорядок между нами.

— Почему у тебя всё ещё есть это, Кас?

Голос Джейсона звучал настороженно и немного обвиняюще. Я проследила за его взглядом до голубой кашемировой коробки и беспорядочно разбросанного упаковочного материала. Свадебное приглашение выглядело немного заляпанным по краям, где я навязчиво перебирала его десятки, а может, и сотни раз.

Он смотрел на приглашение, как на опасное оружие, бомбу, гранату, единственный человек в мире, который видел этот маленький тонкий кусочек розово-кремовой бумаги таким, каким он был на самом деле. Он не знал, что оно перестало быть проявлением моей сорванной помолвки и стало обратным отсчетом времени до его отъезда. Он отложил миску и взял приглашение в одну руку. Когда я поняла его намерения, было уже поздно его останавливать.

— Это не твоё дело!

— Тебе это не нужно. А только сведет тебя с ума.

Я потянулась к нему, но пальцы лишь слегка задели краешек, прежде чем он отдернул его.

— Это мое. Ты не имеешь права судить меня. Тебе что, двенадцать? Отдай его мне, Джейсон! — он держал его на расстоянии вытянутой руки, а его губы были плотно сжаты в хмурую гримасу, когда я прыгнула за ним, но промахнулась на милю. Паника охватила меня.

— Оно было здесь столько же, сколько и я, и оно тебе не нужно. Зачем ты это делаешь с собой? Ты должна отпустить его.

Пять слов, и всё удовольствие, которое я испытывала, когда была с ним, сгорело в огне. В пустоте, где когда-то жило мое сердце, пульсировало что-то красное и пустое. Я обмякла, ошеломленная и застигнутая врасплох.

— Нет, — споткнулась я. — Только не ты.

Из всех людей в мире, с которыми, как мне казалось, я была в безопасности, именно этот мужчина оказался рядом. Крепкое тело, сильная решимость, страстный, харизматичный и мой. Но он не был моим, никогда не был моим, в силу моих правил и того, что он — Кинг. Он принадлежал Джонатану, а значит, и Бейли, и был одолжен мне, пока я лечилась его поцелуями.

— С тебя хватит. — Его лицо ожесточилось, решимость сделала его очень похожим на Гартона Кинга в этот момент. Он отстранился и двумя длинными шагами направился к раковине. — Это не определяет тебя. И никогда не определяло.

— Остановись, пожалуйста. Джейсон, пожалуйста. Я умоляю тебя, не делай этого со мной. — Я погналась за ним, вцепилась в него когтями, тянула и била его, но была слишком мала для его широкой фигуры. Когда мольбы не возымели действия, я дико сменила тактику.

— Это не твое дело! Ты временный и бессмысленный, и у тебя нет права вмешиваться! Ты не имеешь права готовить завтрак, ночевать у меня или принимать решения о моей жизни. — Он оттолкнул мои руки, прижал мое тело к раковине, но было видно, что он знал, что может причинить мне боль, если ему действительно нужно будет удержать меня, и он старался не допустить этого.

Но знание этого не мешало мне оставлять царапины на его руках и бить его кулаками изо всех сил. Он включил горячую воду и потянулся к переключателю измельчителя бытовых отходов. Он издал рев и сотряс шкафы, как самолет, собирающийся взлететь. Сердце впилось в грудную клетку и разорвалось на части. Я даже не узнала свой собственный голос, выкрикивая его имя, умоляя остановиться, называя его ужасными словами, которые я никогда не смогу взять назад. Он не смотрел на меня, не останавливался и не отталкивал, когда я причиняла ему боль.

Я рыдала, пока он запихивал приглашение прямо в сток, а когда я попыталась спасти его, он отдернул мои руки от него и поднял их вверх и в сторону.

— Прекрати! Ты с ума сошла?

Его руки были слишком горячими, и я больше не чувствовала себя в них комфортно. Лезвия пережевывали бумагу, некоторые клочки взлетали в воздух, но большинство превращалось в мокрую кашицу, которая исчезала в темноте.

Руки опустились, когда я больше не смогла их держать. Он отпустил одну руку только для того, чтобы выключить режим утилизации. Тишина была необычной и мучительной.

— Тебе нужно уйти. — Я не смотрела на него. И чувствовала себя избитой.

Джейсон потянулся ко мне и заключил в объятия, его руки всё ещё сжимали мои, словно я всё равно могла попытаться достать измельченную бумагу из утилизатора. Он прикоснулся щекой к моему виску.

— Я никуда не уйду.

— И ты не вернешься. — Я попыталась вывернуться, не зная, что хуже: то, как он держал меня, или страх, что он мог остановиться.

— Это просто бумажка. Она ничего не значит. Отпусти это.

— Это что-то значит, — мрачно пробормотала я. — Только ничего хорошего.

Я подняла голову, приготовившись встретиться с его глазами, но мое внимание привлекли клубы пыли, поднимавшиеся по длинной дороге, ведущей к моему дому от шоссе.

Я могла назвать лишь несколько человек, которые могли бы неожиданно заехать в субботу в такую рань, и не хотела, чтобы кто-то из них знал, что Джейсон Кинг здесь. Не после того, что произошло в баре прошлой ночью.

— Вы, наверное, шутите. Прячься. — Я подтолкнула его к коридору и напряглась, чтобы следить за приближающимся облаком пыли.

— Теперь люди знают. Я не боюсь, кто бы это ни был.

— Ну, я боюсь, а у тебя есть жизнь в другом месте, так что ты не в счет. Иди. Спрячься.

Я покачала головой и слегка оттолкнула его, а затем манжетами халата вытерла следы слез со своего лица. Я плотно обмотала халат вокруг себя и завязала его, внезапно испугавшись собственной тени.

Машина остановилась рядом с моей. Чёрная Тойота. Отличный расход бензина и люк на крыше.

Моя сестра.

Я открыла заднюю дверь раньше, чем она. Она была не одна.

— Кэссиди. — Голос Джонатана был настороженным и раздраженным, но в нем не было уверенности и надежды, которых я не замечала до Джейсона, у него уверенности и надежды было в избытке. Джонатан казался более худым, чем я могла заметить, менее громоздким, больше похожим на политика из маленького городка. Он сделал пробор слева и держал волосы короткими. Джейсон вообще не делал пробор. Через ржавую дверь он выглядел пиксельным. Не совсем реальным. Как будто видишь знаменитость в реальной жизни, которую раньше видел только по телевизору.

Он совсем не походил на злодея из моей головы, который мучил меня последние несколько месяцев. От этого диссонанса я не могла подобрать слов.

Какая-то часть меня получила удовольствие, увидев синяк, оставленный Джейсоном на лице. Готова поспорить, что Бейли была в ужасе от того, что это будет на её свадебных фотографиях.

Моя сестра размером с птицу резко выпрямилась и окинула взглядом мой потрепанный халат и босые ноги. Я пожалела, что не побрила ноги и не причесалась. Она выглядела такой собранной для этого нечестивого времени суток, особенно после вчерашнего вечера. Маленький нос и распущенные светлые пряди придавали ей воздушность, которую она точно не унаследовала от наших родителей.

— Что вам нужно? — я настороженно осматривала их обоих, как не принято пускать торговцев в свой дом, потому что они могут оказаться замаскированными убийцами с топорами.

— Сделать замеры. — Она протянула серебряную рулетку и блокнот на случай, если я ей не поверю. — Впусти нас.

Джонатан потянул на себя дверь, бесшумно открывающуюся с тех пор, как Джейсон починил её. Когда она шагнула вперед, я поставила ногу, чтобы заблокировать её.

— Нет.

— Что? — Бейли отшатнулась назад. Она явно ожидала ссоры, но не категорического отрицания. Всегда было приятно удивлять сестру.

— Ты меня слышала. Если захочешь сделать замеры моего дома, то сначала позвони и назначь удобное для меня время.

Бейли собралась с духом и наморщила нос.

— Это займет не больше минуты.

Она снова попыталась войти внутрь, но я её не пустила. Она нахмурилась и посмотрела куда-то в сторону спрятанных внутри сокровищ.

— С каких это пор ты готовишь? — она произнесла это как ругательство, словно мне должно быть очень стыдно за свои миски, выставленные на столешницу на всеобщее обозрение.