Джейн, в твоем маленьком мире все мужчины в костюмах работают на правительство?

— Ух… — простонала я и потерла виски. А когда открылся лифт, попыталась избавиться от головной боли, которую испытывала.

Я уставилась на запертые двойные двери в конце коридора.

3140902.

— Ошибка, пароль недействителен.

Как раз, когда я была готова запаниковать, дверь слегка приоткрылась. И на меня сверху вниз посмотрели безумно яркие, зеленые глаза светловолосого мужчины с сексуальной щетиной на лице. Он взял у меня рубашки, казалось, целую вечность, блуждая взглядом по моему телу. Наконец, остановившись на лице, он ухмыльнулся.

— Здравствуйте, мисс Чапман, — соблазнительно, с сильным британским акцентом произнес мужчина.

Он распахнул дверь шире, открывая вид на свою обнаженную грудь, заставляя меня еще раз взглянуть не только на его тело, но и коллекцию татуировок на нем. Не сумев удержаться, я посмотрела. На внутреннем бицепсе красовалось созвездие из пяти звезд, на плече — ловец снов, сбоку на животе — китайские иероглифы, на груди — крест, а чуть выше него — римские цифры.

— Ты закончила пялиться, милая? — спросил он.

— Ты тоже пялился, — импульсивно ответила я и тут же пожалела об этом. Вот о чем говорила Мэри: мое тайное раздражающее желание всегда оставлять за собой последнее слово.

— Туше, — сказал он, приподняв одну бровь. — Ты собираешься войти?

— Да, черт возьми. Извините.

Что со мной не так?

Я тут же перевела взгляд на стоявшего у окна мужчину. Темноволосый и чисто выбритый, на этот раз голубые глаза, которые смотрели на меня ранее, были сосредоточены на телефоне. Он что-то проверил, прежде чем кивнуть. Я заметила, что за несколько минут моего отсутствия он успел снова надеть рубашку и галстук.

— Я понял, Ник. Да, я прочитаю все перед тем, как войти. Скажи Кэрри, что я хочу просмотреть программу, когда доберусь, и плевать, что она это сделала. Если я говорю, что надо сделать это еще раз, вы так и поступите.

В его тихом, но резком голосе угадывался легкий бостонский акцент, а это означало, что он вырос здесь, но, скорее всего, специально учился говорить «правильно». Мужчина повесил трубку и уставился на меня. От меня не укрылось, что он оглядел меня так же, как и тот, другой.

— Вы горничная? — спросил он так, словно не мог в это поверить.

— Да.

— Сколько времени вам нужно, чтобы убрать это проклятое место в одиночку?

— Простите, но как я могу к вам обращаться? — Знай я их имена, то, во всяком случае, не чувствовала бы себя ничтожеством. — Или просто «босс» сработает, — добавила, не получив ответа.

— Ты не знаешь, кто я?

Сердитые глаза буквально впились в меня, заставляя его любовника хихикать, когда тот подошел и упал обратно на диван.

— А должна?

Я так и знала. Он гребаный политик.

— Я Максвелл Эмерсон, — наконец сообщил он.

Уверена, я слышала это имя раньше, но не могла вспомнить, где именно. Он наклонился и схватил пульт дистанционного управления, включив большой плоский телевизор слева от меня. Я не догадывалась, что мне хотят показать, пока на экране не появился новостной репортаж с участием этого мужчины в облегающем черном костюме и темно-синем галстуке.

— Добрый день, леди и джентльмены, я Майкл Мэдисон, и мы начинаем. Уже на следующий день после того, как Максвелл Эмерсон опубликовал статью в «Эмерсон Репорт» о скандале с губернатором Макдауэллом, окружной прокурор заявил о том, что привлекать к ответственности…

— Она поняла. Выруби это чертово шоу, — простонал его любовник и выключил телевизор. Когда я обернулась, он подмигнул мне. — Если хочешь, можешь называть меня «босс». Мне нравится, как ты это произносишь.

Я запуталась. Там, где я работала, нечасто встречала геев, но сейчас создавалось впечатление, что мужчина флиртует со мной. Судя по всему, мой радар не так чувствителен, как следовало бы.

— А этот британец — Уэсли Улер, шеф-повар ресторана «Уэс Хилл».

— Тот самый мудак, который берет почти триста долларов за каждого гребаного человека? — оборвала я, вспомнив, сколько раз видела квитанции оттуда.

У Аллена имелась привычка пытаться жить на широкую ногу за счет клуба и, самое главное, меня. Я так разозлилась, что потребовалась секунда, чтобы заметить выражение их лиц. Едва до меня дошло, что я ляпнула, захотелось провалиться сквозь землю.

— Прос…

— Нет, все в порядке, — рассмеялся Уэсли, качая головой. — Это абсурд, но чем выше цена, тем больше людей хотят поесть там. Помогает и то, что я неплохо готовлю.

— Не скромничай. Тебе это не идет, — пробормотал Максвелл, потянувшись за лежащим на столе листком бумаги.

— Прекрасная любовь, я чертовски крут на кухне, и если бы вы ели в моем ресторане, мисс Чапман, вы бы получали оргазм от каждого гребаного кусочка.

Когда я посмотрела на него, у меня перехватило дыхание. Я чувствовала, как загорелись уши. Между тем в поле зрения возник Макс и взгляд его был жестким, острым и непоколебимым. Он показал документ, который держал в руках.

— Теперь, когда все познакомились, я надеюсь, вы вспомните это, — проговорил он, и я увидела соглашение о неразглашении, которое подписала месяц назад. — Я позвал вас сюда не для того, чтобы проявить вежливость и найти общий язык. Вы сегодня кое-что видели, и я не хочу, чтобы об этом кому-нибудь стало известно, потому что, если это случится, да поможет мне бог, вам придет конец. Все ясно?

Ноздри раздулись и в одну секунду мужчина превратился из хладнокровного и собранного в почти сумасшедшего. Казалось, он даже подумывает убить меня, если я не соглашусь.

— Я умею держать язык за зубами, — ответила я, изо всех сил стараясь держаться уверенно.

— Хорошо. Вот и все на сегодня. Забирайте свои вещи и проваливайте. Новый код доступа вам отправят по электронной почте.

Кивнув, я потянулась за сумочкой и курткой. И не оглядываясь, выскочила. Голова шла кругом. Мне просто нужно было на воздух… и оказаться как можно дальше от Уэсли и Максвелла.

Они противоположны, как огонь и лед, а я не выносила резкие колебания температуры.

Максвелл

Как только дверь закрылась, я повернулся к Уэсу.

— Что это, блядь, было?

— Ты о чем? — небрежно поинтересовался он, вставая с дивана.

— Не прикидывайся дурачком. Ты практически трахал ее глазами.

— А ты ревнуешь? — прошептал он и подошел ближе. Протянув руку, положил большой палец на мои губы.

— Ни капельки. — И это чистая правда. — Но то, что ты соблазняешь ее, пока я пытаюсь запугать, вряд ли разумно, тебе не кажется?

Немного изучив мое лицо своими зелеными глазами, Уэс заговорил:

— Мы с тобой всегда и во всем были честны друг с другом.

— И…

— И я хочу ее, — мрачно отрезал он, придвигаясь еще ближе. — Я хочу, чтобы она была с нами в постели, и знаю, что ты тоже хочешь ее.

— Снова ошибся. Кроме того, вы знакомы всего пять минут…

— Это больше, чем мне потребовалось, чтобы захотеть тебя, — хихикнул Уэс, наклоняясь ко мне. Он почти касался губами моих губ, и мы словно бы дышали одним воздухом.

— Не хочу я ее. — Я желал его… как и всегда. Словно чертов наркотик, от которого я не в силах освободиться. — Тем более, она меня раздражает. Кто просто стоит и таращится на то, как…

— Два льва трахаются в зоопарке? — тихо спросил он. — Может быть, это потому, что мы походили на двух львов, трахающихся в зоопарке. Мне нравится эта горничная и она напоминает мне маленькую рабочую пчелку. Во всех столовых приборах я вижу свое отражение. К тому же она сексуальная и дерзкая.

— Тогда трахни ее и возвращайся ко мне.

Эта мысль разозлила больше, чем мне хотелось бы.

— Нет. — Он покачал головой. — Когда ты перестанешь лгать себе и признаешь, что тоже хочешь ее, тогда и посмотрим, как сильно она может хотеть нас. А до тех пор я просто буду заставлять тебя кончать в мои руки…