Ночью товарищи согласились идти по дороге старшего брата. Утром отправились. Нашли дорогу, по которой поехал старший брат, и по ней поехали, прочли на столбе надпись и дальше; доехали до камней, видят пять камней, а под камнями тело, на камнях на трех цветы распустились, а на двух только еще расти начинают. Старик их встретил, обрадовался и говорит, что под камнями его брат лежит. Товарищ взял одну бутылочку, прыснул жидкости на камни, и все ожили, прыснул на старика, и тот ожил, тут у всех радости конца не было. Вдруг что-то зашумело и затрещало, смотрят, едет на ступе баба Яга, товарищ приготовил бутылочку. Как только баба подъехала, он прыснул на нее, она вдруг перевернулась в змею, прыснул на змею, она в лягуху, прыснул на лягуху, лягуха надулась, лопнула, и стал небольшой камушек, товарищ взял камушек и положил в бутылочку.
Вот все они и собрались в путь-дорогу, только товарищ младшего брата не хотел возвращаться, а просил отделить ему половину. По условию все разделили пополам, простился товарищ и пошел дальше, а остальные пошли в город, чтобы взять царевну, а потом домой к отцу идти. Царь всех ласково принял, угощал всех; царевна узнала своего мужа, и все поехали к отцу. Приезжают, старик со старухой обрадовались. Отец провел сыновей в избу и выносит им на показ самоцветные камни. «Вот и я дома был, да вот что достал». Показывает им камни и рассказал, что раз ночью пришел какой-то человек и дал ему все это за то, что младший его сын этого человека от позора избавил: заплатил за него долг восемьдесят рублей и похоронил. Тут только младший сын узнал, с кем он ходил и кто ему пособил во всем. Два старика остались жить у них. После они ездили и все богатство из дома, где был прикован старик, перевезли к себе.
153
Иван да Марья — дети купеческие
Жил-был купец богатый, был у него большой корабль, и на этом корабле плавал он в иноземные государства и торговал с ними. Однажды купцу не посчастливилось в море, купец посадил корабль на мель, долго бился, но снять не мог. На девятую ночь в полночь на корабль из воды поднялся водяник и говорит купцу: «Отдай мне то, что ты дома не знаешь, и корабль сойдет с мели». Думал, подумал купец и порешил отдать. В ту же ночь корабль сошел с мели, купец выгодно продал товар и возвратился домой. Вышла жена встречать купца, а с ней мальчик, которого жена родила в то время, пока купец ездил. Опечалился купец, да делать нечего. А мальчик-то был какой-то особенный: растет не по дням, а по часам; на первый день после рождения пошел играть на улицу и у бабушки затворенки окошечко разбил, на второй день зайца изловил, а на третий день дерево толстое с корнями из земли выдернул.
Прошло несколько времени после приезда отца, однажды мальчик ушел в лес, а в лесу прилетела птичка и говорит ему: «Мальчик, будет тебе играть, пора деда повидать». Удивился мальчик, пришел из лесу домой и рассказал отцу; отец догадался, что это водяник суленое просит, и говорит мальчику: «Завтра пойдешь гулять и, если птичку увидишь, то иди по той дороге, на которой стоять будешь, все дальше и дальше и все прямо, а там что с тобой будет, сам увидишь; да смотри, сам молод, ничего не знаешь, так старых людей слушай». Пошел мальчик в лес, прилетела птичка и сказала ему, что пора деда повидать, мальчик и пошел вперед дорогой. Долго мальчик шел лесом, видит, идет ему навстречу старик, поровнялся с мальчиком и говорит: «Знаю, дитятко, куда ты идешь, плохо тебе будет, отец отсулил тебя водяному хозяину, но послушай, что я тебе скажу: на этой дороге встретятся тебе девицы, станут тебя целовать, миловать и замуж проситься, ты выбери из них самую худую, а другим красавицам и шапки не криви; а как только схватишь замарашку, то сряду же и оторви у ней косу и заверни себе на шею». Пошел старик вперед, пошел и мальчик своей дорогой. Повстречались с ним девицы, все красавицы, стали его целовать, миловать, замуж за него проситься, а он им шапки не кривит; видит, стоит одна девица, грязная, некрасивая, горбатая, урод уродом; он ее схватил, выдернул у ней косу и обернул себе на шею, замарашка вдруг превратилась в красавицу, а все другие девицы превратились в лягух. Красавица успела только дать мальчику перстенек и сказать, что когда он будет в беде, то перстенек его выручит, только следует одеть его на левый мизинец; и вдруг пред Иваном стало озеро, поднялся ветер, и его бросило в воду. Ходит Иван в озере и никого не видит; в одном месте набрел на такое место, где на дне росло много травы; попробовал Иван выбраться из травы, да не может, вот он и стал траву рвать. Вдруг кто-то и закричал: «Ага, не успел щенок ничего сделать хозяину, а уж его и обижаешь, волосы у него рвешь; вот посмотрю, что ты работать умеешь». Смотрит Иван, а водяной хозяин сидит на высоком камне, а волосы от него в разные стороны расстилаются. Подошел к нему Иван и говорит: «Что, дедушка, прикажешь, домой ли идти или службу служить?» — «Сослужи мне службу, а потом и домой пойдешь. Построй в одну ночь корабль». Вдруг водяника не стало, остался Иван один и сейчас же вспомнил про перстенек; одел его на левый мизинец, и кто-то говорит ему: «Не робей, все будет к утру готово, только косы с шеи не снимай; а завтра рано приходи, налево от этого места и корабль увидишь, а кругом корабля будет кот ходить, ты возьми железный прут и кота прутом побей». Утром Иван прошел немного влево и видит: стоит корабль, а у корабля кот; подошел Иван к коту, взял железный прут, схватил кота за уши и бьет его железным прутом, и приговаривает: «Не ходи, кот, прежде хозяина корабля смотреть». Кот рвался, рвался и убежал; пришел чрез несколько времени водяник, посмотрел на корабль, похвалил Ивана и приказал опять ему работу исполнить: коня необъезженного объездить. Переменил Иван перстенек на левый мизинец, и ему говорит кто-то: «Возьми три прута медных, садись на коня и прежде бей коня одним прутом по левому боку, сломаешь прут, другим бей по правому боку, сломаешь, бей между ушей третьим прутом». Взял три прута Иван, крепко сидит на коне и бьет прутом по левому боку; устал конь, пал на колени, и прут у Ивана сломился. Отдохнул конь и опять пустился скакать, бьет Иван коня по правому боку, упал конь на колени, поотдохнул и опять пустился; едва держится Иван на коне и бьет прутом между ушей. Долго конь носился, упал на колени и говорит Ивану: «Больно бьешь, на беду я накупился, еще от перваго раза голова болит, а теперь и совсем разломило; вижу, что мне с тобой не справиться, отправляйся домой, мне тебя больше не нужно, а завтра приходи получить награду за службу». Переменил Иван с пальца перстенек на левый мизинец, а кто-то и говорит ему: «Завтра он тебе давать много всякаго добра, а ты возьми только один камешек, пропусти его в перстень и положи в рот, а потом наотмашь ударь хозяина за подарок». Пришел Иван к водянику, а он сидит, кругом всякого добра накладено. «Бери, — говорит он Ивану, — сколько хочешь». Видит Иван и камешек, взял его, пропустил в перстенек, подошел к хозяину ближе и говорит: «Спасибо, хозяин, за подарок, немного было работы, немного и возьму: один этот камешок», — и со всего размаху ударил наотмашь хозяина. Вдруг поднялся страшный вой, плачь, запрыгали лягухи и вся гадина, всколебалась вода; и вдруг видит Иван, что стоит он на суше и с ним девица. Схватила девица его за руку, и пустились в путь.
Шли они долго ли, коротко ли, девица и говорит Ивану: «Посмотри-ка, Иванушка, что впереди, что позади». Посмотрел Иван и говорит: «Впереди светлым-светло, позади темная туча». — «Это погоня за нами». Ударила девица Ивана по левой руке, превратился Иван в коровушку, а сама она превратилась в пастушка. Подъехал водяник на крокодиле и спрашивает у пастуха: «Не проходили ли тут люди?» — «Ой, ты, дедушка, — говорит пастух, — из людей первого тебя только и вижу». Выругался водяник. «Самого отпустил, а он еще у меня мою Машутку украл». Поворотился старик и уехал. Марья превратила коровушку в Ивана, а сама превратилась в человека, и пустились в путь. Шли долго ли, коротко ли, Марья опять велела посмотреть, что впереди и что позади. «Впереди, — говорит Иван, — светлым-светло, а позади темным-темно». — «Это опять погоня». Превратила Ивана часовенкой, а сама монахиней превратилась, подъехал старик и спрашивает: «Не видала ли ты двух человек?» — «Не видала никого, — говорит монахиня, — здесь и птицы не летают, а из людей первого тебя, дедушко, вижу». Плюнул старик и уехал назад.
