Его пальцы проникли глубже. Он впился в сосок. Обвёл большим пальцем потайную жемчужину и больше не сдерживался. По её телу пробегала восхитительная лёгкая дрожь. Её плоть пульсировала. Юфимия была готова.

Он убрал пальцы, нежно погладив её набухшую плоть, затем расположился у входа в тело Юфимии. Эндрю поймал её взгляд, уложил на столешницу и приподнялся. Она обхватила ногами его талию, руками – шею, с её губ сорвалось его имя. Любовь к его драгоценной, необходимой Юфимии переполняла его до такой степени, что ему стало тесно в собственном теле.

Она так и не сняла очки, а он – ботинки.

Эндрю усмехнулся.

Она улыбнулась в ответ. Юфимия провела пальцем по его губам. Её глаза сверкали так же ярко, как северное сияние. Выражение лица смягчилось, став нежным.

– Знаешь, я влюбилась в тебя раньше, – прошептала она. – Ещё до Бергамо. Даже до Лондона. Я полюбила тебя с первого взгляда.

Его сердце сжалось. Глухо забилось. Заныло от переполнявшей его любви.

Он вошёл в неё одним рывком. Юфимия слегка вздрогнула, но вскоре подстроилась под его медленный и размеренный ритм. Когда Эндрю ускорил темп, проникая в неё всё глубже, она обхватила ладонями его лицо, поцеловала в губы, не выпуская из своего плена.

Юфимия сжала его в горячих, влажных тисках.

– Ради тебя я бы сразился с богами, – прорычал Эндрю, ускоряя темп. – Я бы дрался с ними каждый проклятый день, только чтобы вернуться к тебе.

Она улыбнулась. Застонала. На её глаза навернулись слёзы счастья.

– Я бы прыгнула за тобой со скал Гирниго и унесла с собой домой, чтобы мы никогда не расставались.

Он проникал в неё с такой силой, что стол ударялся о стену. Но им не было до этого дела. Наслаждение нарастало и обволакивало, настигало и захватывало. Её изящное тело напряглось и сжало его в своих глубинах, требуя, чтобы он излился. Она закричала на пике наслаждения.

Любовь Юфимии, её сердце навеки принадлежали ему, эта мысль подтолкнула Эндрю к кульминации. Он зарылся лицом в её несравненные белокурые волосы. И вознёсся к небесам, сорвался на землю и одновременно рассыпался в звёздную пыль.

***

Зимой в горах солнце всходило поздно. Юфимия не возражала. Она лениво потянулась рядом с мужем и поглубже зарылась в простыни.

– Я бы хотела провести Рождество с Шарлоттой и её семьёй, – сказала она, положив руку ему на грудь и подперев подбородок. – Возможно, мы сможем посетить Нортумберленд по дороге домой. – Юфимия провела пальцем по его прекрасным губам. – Как ты думаешь, они одобрят?

– Рождество? Думаю, да. Юный Джеймсон обожает пудинг.

Она закатила глаза.

– Глупый. Я имела в виду, одобрят ли твои родственники меня. Они же маркиз и маркиза Резерфорд. Однажды ты станешь сэром Эндрю Фаррингтоном. – Юфимия вздохнула. – А я кто? Научный ассистент. Личный секретарь. Хвалёный служащий. Тебе бы скорее простили женитьбу на экономке.

Эндрю поцеловал её и похлопал по голым ягодицам.

– Чепуха. Миссис Брукс готовит ужасный чай.

Она прыснула со смеху.

– Ты - женщина, которую я люблю, – пробормотал он. – Блистательная, находчивая невеста из клана Синклеров, в жилах которой течёт кровь легендарных предков. – Он снова её поцеловал. – Ты - моё самое ценное сокровище.

Её сердце перевернулось в груди и растаяло от любви к мужчине, которого она обожала.

– Кроме того, – продолжил Эндрю, – если титулы имеют значение, однажды ты станешь леди Фаррингтон. До тех пор будешь миссис Фаррингтон. А наедине со мной – обнажённой чаровницей Юфимией, заклинательницей "весёлых танцоров" и усладительницей мужей. Ну, одного мужа. Меня.

– Хм. Я постараюсь не осрамить столь высокий титул.

Несколько часов спустя, неоднократно снискав заслуженные лавры, Юфимия услышала приглушённые стук копыт и дребезжание экипажа снаружи, пока закалывала волосы последними шпильками.

– Чёрт возьми. Я велел кучеру вернуться до полудня. Признаюсь, я надеялся, что он будет чуть менее пунктуален, – объяснил Эндрю, отрываясь от бритья.

– Не торопись, – сказала она. – Я с ним поговорю.

Снаружи её встретил сказочный зимний пейзаж: небо было ярко-голубым, а всё вокруг покрывал мерцающий белый снег. Юфимия плотнее закуталась в шаль и подула на ладони. Погода стояла чудесная, но чертовски холодная.

В десяти футах от дома спешился кучер и приподнял шляпу.

– Мисс.

Она улыбнулась.

– Вообще-то, миссис. Мы ещё не совсем готовы к отъезду. Выпьете пока чаю?

Кучер кивнул в знак благодарности. В этот момент дверца кареты открылась, и наружу вышла миссис Макбин. Вид у неё был измотанный.

– Внутри тесновато для сна.

– Мэри! – Юфимия обняла пожилую женщину и повела её к коттеджу. – Я не ожидала увидеть тебя здесь сегодня утром.

– Именно так обычно и говорили братья Броуди после долгой ночи и трёх бутылок виски.

Юфимия завела её в дом и разлила всем чай. Быстро допив свою чашку, кучер вернулся на улицу, чтобы присмотреть за лошадьми. Миссис Макбин прошлась по комнате, остановилась около ларца и провела кончиком пальца по резьбе на крышке.

– Что привело тебя сюда? – спросила Юфимия, протягивая ей чашку.

Мэри опустилась в одно из кресел у камина.

– Вчера забыла вручить тебе свадебный подарок.

В этот момент из спальни вышел Эндрю. На нём были его самый тёмный коричневый сюртук и бронзовый жилет. Он выглядел таким бравым и таким счастливым, что Юфимии захотелось наброситься на него и потребовать поцелуй.

– Хотите сказать, что мой любимый чай не был нашим свадебным подарком? – спросил он.

Миссис Макбин улыбнулась поверх края чашки.

– Хороший чай. Я попросила друга прислать мне его из Лондона. Он тоже англичанин. Можешь оставить его себе, паренёк.

Эндрю взял из рук жены чашку чая и одарил Юфимию медленной, обворожительной улыбкой.

– Я думаю, он сослужил свою службу.

Сердце Юфимии ёкнуло. Она чуть не расплылась лужицей на мягком диване.

– Девонька, тебе попался на крючок знатный улов. Он напоминает мне младшего брата Броуди. У него были такие же ямочки на щеках. – Она сделала глоток чая и покачала головой. – Эти ямочки будто подмигивали, когда он важничал. Неотразимый мужчина.

Эндрю сел рядом с Юфимией и кивнул в сторону ларца с лебедями.

– Мы бесконечно благодарны вам за этот подарок, миссис Макбин. Другого нам не требуется.

– Но этот вам понравится. – Она опустила чашку на стол и порылась в кожаном кисете, висевшем у неё на поясе. Достав сначала белое перо, лоскут красной клетчатой ткани и сморщенный гриб, она наконец извлекла круглый медальон размером с крупную монету. К нему была прикреплена пара цепочек. Миссис Макбин взмахнула медальоном перед их лицами, и он разделился на две половинки.

Юфимия наклонилась, чтобы получше рассмотреть золотой полумесяц.

– О! – Она поднесла дрожащими пальцами изящный медальон поближе. – Лебедь, – выдохнула Юфимия.

– Ага, – подтвердила миссис Макбин. – Две половинки целого сердца, видите? – Она соединила две части вместе и защёлкнула их. Изогнутые шеи лебедей переплелись, тела наложились друг на друга. За парой птиц виднелась полированная серебряная луна. Когда медальон стал единым целым, в небе позади лебедей появилась блестящая полоска состаренной меди. Зелёного цвета.

У Юфимии перехватило горло.

– О боже, Мэри, – задохнулась она. Перед глазами всё поплыло. Эндрю предложил ей свой носовой платок, Юфимия с радостью приняла его и промокнула слёзы под очками. – Как? Где? Это...

– Да, у парня из клана Россов большой талант. –Старуха пожала плечами. – Что не мудрено, полагаю. У него же отец златодел. – Она нахмурилась. – Хотя причина, по которой златодел управляет гостиницей, за гранью моего понимания.

Эндрю взял изысканное украшение в руки, чтобы рассмотреть его повнимательнее.

– Необыкновенно, – проговорил он. – У меня нет слов, миссис Макбин. Спасибо вам. – Эндрю замолчал и посмотрел на Юфимию, в его взгляде светилась нежность. – Спасибо вам за всё. Не знаю, сможем ли мы когда-нибудь вам отплатить.