– Благодарю, Адала, можешь идти, – приказал дьявол, и суккуб, кутаясь в простыни, пятясь, покинула покои принца.

– Напоминаю, что через час занятия в Академии начинаются, – Сал уселась на кровать, поджав под себя ноги.

Люцифер хмыкнул и потянулся. Наготы он не стеснялся совершенно – Дагон всегда говорил ему, что антропоморфное тело, каким его изваял Создатель, являет собой образец совершенства. Мы же созерцаем произведения искусства – картины, скульптуры, дворцы, объяснял он маленькому Люциферу. А прежде всего мы должны любоваться собой. Одежду придумали люди ради чувства защищенности, поэтому Саламандра не видела причины отводить глаза, любуясь совершенным телом дьявола, покрытым вязью замысловатых татуировок. Татуировки эти несли в себе историю рода Утренней Звезды, наказание Создателя, чтобы все они вечно помнили, чего лишились. Все дьяволы получали их со временем – их значимые поступки появлялись на теле, продолжая историю рода. Люцифер потянулся и мышцы его напряглись, лаская взгляд Сал своим рельефом, и медленно расслабились.

– Знаешь, что я люблю утром больше всего? – голос принца был умиротворенным.

– Любоваться собой? – насмешливо произнесла Саламандра.

– Душ, – с наслаждением произнес Люцифер. – Все-таки эти недалекие существа смогли придумать такую крутую штуку, как душ…

Сал хмыкнула. Как демон она не нуждалась в водных процедурах. В ее теле, и теле Люцифера протекали совсем другие процессы. Но ощущение теплых струй по телу и чувство обновления, дарованное ими, она любила, как и Люцифер. К тому же она вполне могла запачкаться чем-то извне, и вот тут уже душ был совершенно необходим.

Дьявол ушел в ванную комнату, а Сал устроилась на кровати удобнее. Брезгливо скинув с нее одежду суккуба, проведшего здесь ночь, Саламандра заметила выглядывавший из-под подушки край книги. Сгорая от любопытства, она приподняла шелковый уголок и вытащила оригинал «Божественной комедии» Данте Алигьери с подписью автора Люциферу лично. Хмыкнув, она снова убрала том под подушку и улеглась, заложив руки за голову. Постель была мягкой, и она утонула в ней. Хорошо быть принцем. Ее собственные покои выглядели куда проще и находились на несколько этажей ниже апартаментов Люцифера.

Саламандра была дочерью демона Маммона, главного казначея Ада, и с детства воспитывалась как защитник и друг принца.

Потолок над кроватью был зеркальным, и Сал увидела свое огненно-рыжее отражение, картинно закатывающее глаза. Саламандра была подтянутой и очень сильной, как пружина. Длинные рыжие волосы она предпочитала заплетать так, чтобы не мешались в случае опасности. Правда, в Аду Люциферу не грозили никакие опасности и шанса доказать свою верность у Сал еще не было. Зная, кто она и кто он, другие существа при виде их предпочитали расступаться, ибо за один косой взгляд Саламандра могла растерзать любого – нрав у нее был буйный.

Люцифер вышел из душа в одном полотенце. Саламандра села в кровати и кивнула на потолок.

– Извращенец, Фыр, ты это знаешь?

– Еще раз назовешь меня Фыром, я тебе руку сломаю, – пообещал принц.

Сал хмыкнула. Это прозвище прилепилось к дьяволу очень давно, из-за того, как он забавно фыркал, плескаясь в воде. Самого Люцифера оно жутко бесило, поэтому называть его так могли без последствий только она и Меф. Дьявол вытирался полотенцем. Мокрые капли полетели во все стороны. Сал отодвинулась подальше. От нечего делать наблюдала за собирающимся дьяволом.

– Ты так презираешь людей, но перенял от них гораздо больше, чем сам себе признаешься, – насмешливо сказала она, глядя на одежду, которую выбрал Люцифер. – Где же набедренные повязки, туники и фиговые листочки?

– Там же, где и балахоны, – невозмутимо парировал Люцифер.

Он зачесал назад свои черные, еще мокрые волосы, уронив несколько капель на свою форму – принц носил черный лаконичный мундир, застегнутый на все пуговицы под горло, черные брюки и высокие сапоги. Последним он надел перстень с черным бриллиантом – регалию Принца Ада.

– Сал? – его темные, без проблесков эмоций, глаза блеснули и вспыхнули в самой глубине.

– Что?

– Не хочешь прогулять сегодня?

– Ваше Высочество! Какой пример вы подадите другим студентам? – насмешливо улыбнулась Сал. К тому же Дагон сразу нажалуется Вельзевулу, что ты прогуливаешь занятия.

– Будто я его боюсь, – фыркнул принц.

– А иногда стоило бы, – раздался голос от дверей, и Сал тут же в ужасе юркнула в огонь камина, воплотившись в пламя.

Люцифер развернулся одним изящным тренированным движением. Вельзевул стоял в дверях. Еще не старый, но уже тронутый временем Семнадцатый Сатана улыбался точь-в-точь, как принц. Длинный черный плащ выдавал недавнее путешествие, из которого он вернулся. Затянутые легкой проседью черные волосы были зачесаны назад также, как и у сына, но Люцифер был гладко выбрит, а Сатана носил небольшую бороду.

– Доброе утро, отец. Рад тебя видеть. Давно ты здесь?

– Достаточно, чтобы сделать определенные выводы.

– Налить тебе выпить? – Люцифер подошел к камину и снял с полки хрустально переливающуюся бутылку.

– Пожалуй, – согласился Вельзевул.

На него, как и на Люцифера, алкоголь не действовал, но им двоим очень нравился вкус старых дорогих напитков и та атмосфера, которую создавало их распитие. У принца даже было специальное место для этого – уютные мягкие кресла у мерно трещавшего камина. Бархатная обивка обхватывала тело, давая расслабиться и погрузиться в размышления, а жаркое пламя камина, в котором алыми искрами тлели поленья, дополняло картину. Отец говорил, что эти самые кресла очень любил Одиннадцатый Сатана, Хеймдалль Утренняя Звезда.

Люцифер жестом пригласил отца сесть, они расположились друг напротив друга, оба прищурились, разглядывая собеседника. Камин, такой же беспощадно дорогой, как и кровать, усиленно трещал дровами, создавая уютную атмосферу.

Не без помощи Сал, отметил про себя Люцифер.

– Где ты был? – начал разговор сын. – Выглядишь уставшим.

– Бельфегор вызывал. В его департаменте опять проблемы. Отдел Творения пропустил целых три кометы. Ты же знаешь, хоть задача Департамента Катастроф творить небольшие катаклизмы, масштабные он должен предотвращать. Пришлось привлекать ангелов разгребать заварившуюся кашу.

– Что ж, ты успешно справился, как и всегда. Спасибо, что могу сидеть и пить этот виски, – Люцифер отсалютовал отцу стаканом.

Сатана улыбнулся и оглядел комнату сына, как в первый раз.

– Я слышал, что ты говорил Сал про людей.

Принц поднял брови.

– Не отрицаю своих слов. Люди никто, по сравнению с нами.

Вельзевул вздохнул.

– Это не та точка зрения, которая пристала будущему правителю. Я упустил в твоем образовании тот факт, что ты никогда не имел дела с людьми. Пора наверстать упущенное. Я принял решение отправить тебя на землю.

Люцифер громко и недовольно выдохнул. Стакан в его руке опасно затрещал, и он поставил его на стол, грохнув дном о столешницу.

– Ты наказываешь меня, отец?

– Остынь, сын. Это не наказание, а задание. Посмотри на свои покои, – Сатана широким взмахом руки обвел его комнату. – Здесь слишком много человеческих вещей, ты даже не осознаешь этого. Настало время узнать лучше тех, кого ты так презираешь. Тех, кого создал наш предок.

Люцифер скривился.

– Надолго ты меня ссылаешь?

– О, это вовсе не ссылка, Люцифер. Ты можешь проводить сколько угодно времени там и здесь, но в определенный момент я спрошу у тебя, что ты понял.

– Обожаю твои уроки, отец, – улыбнулся Люцифер. – Они никогда не проходят мимо.

Сатана положил руку сыну на плечо, принц сделал то же самое ответным жестом, после чего Вельзевул исчез.

Огонь тут же затрещал громче, и из него выпрыгнула огненная ящерка. Юрко крутнувшись вокруг себя, Саламандра встала на ноги, сбивая с одежды горящие искры.

– Идем, – Люцифер вышел из комнат.

Искренне надеясь, что он отправился в Академию, Саламандра последовала за ним.