Вор выхватил из кармана руку с кастетом и ударил меня в скулу. Но я успел среагировать и отбил летящий ко мне кастет боковым ударом, а затем двинул кулаком в челюсть нападающего.

Моя рука, которой я отбил подлое оружие, полыхнула болью, а вот кулак от удара в челюсть почти не пострадал. Что не скажешь о воре. Тот отлетел к стене ближайшего дома и затих без сознания. А еще я отчетливо расслышал хруст кости. Здорово. Моих новых сил хватило одним ударом уложить не сильно подготовленного соперника.

Я ушел с места боестолкновения, отметив только, что нашу схватку заметили, но никто паниковать и не собирался. Ну подумаешь, дрались-то на кулаках, да оба какие-то непонятные молодые типы. Не стоит волнений.

А чуть позже меня прямо в городе разыскала симпатичная девушка в наряде служанки. Я припомнил, что рисовал её портрет еще вчера, одним из первых. Сейчас же девушка схватила меня за руку и бесцеремонно потянула за собой, прошептав:

– Дружок! Тебя хочет видеть моя госпожа. Ей очень хочется получить портрет. Пойдем, пойдем! И она молодая и красивая! Тебе понравится! И это очень-очень секретно.

Я только вздохнул, предполагая, что начинаются очередные приключения. Но очень кстати. Крови мне хочется уже весьма сильно, особенно после скоротечной схватки, в которой я по неопытности слегка повредил руку при ударе по кастету. Та уже почти не болела, похоже восстановившись рекордными темпами, но лечение потребовало повышенного расхода такой ценной для меня энергии. А способов посидеть в тесной компании я пока так и не придумал, так что придется действовать уже опробованным способом.

Девушка, которая представилась Гердиной, провела меня переулками к черному входу в какой-то богатый дом, и мы по крутой лестнице – как я понимаю, предназначенной для слуг – поднялись на третий этаж и проникли в богато отделанный деревянными панелями коридор, а затем и в комнату, которая оказалась увешана гобеленами и обставлена очень дорогой мебелью.

В богатом доме я оказался в первый раз, но не сказать что сильно впечатлился. Простые комнаты в этом мире выглядят даже как-то поуютнее, а здесь перебор с нагромождением вычурной мебели и чуть не горами явно дорогих тряпок на всех горизонтальных поверхностях. Или это только в этом доме, чтобы показывать богатство?

Еще и окна были завешены тяжелыми шторами, так что даже днем освещение давали несколько магических фонарей.

В шикарном кресле сидела красивая девушка с брезгливой гримасой на лице. И я сразу обратил внимание на платье, каких в этом мире еще не видел. Тот самый вариант с кучей ненужных деталей типа корсета и жесткого каркаса, обеспечивающего очень объемный подол.

Даже мысль мелькнула, и как я всё это снимать буду. Но когда получше всмотрелся в надменное лицо, то мысль была уже о том, что может и не буду. Ну её.

Тем временем, после моего суховатого приветствия и ответного кивка высокомерной девушки, служанка, повинуясь властному жесту, выскользнула в боковую дверь, а хозяйка, или скорее дочь хозяина, произнесла:

– Гердина показала мне свой портрет, и я подумала, что если ты действительно хорошо рисуешь, то мне нужен портрет, который я смогу послать жениху.

Она махнула рукой в один из углов комнаты, и я с удивлением заметил там мольберт, а также кучу баночек в шкафу со стеклянными дверцами.

Вот незадача! А я маслом или любыми красками рисовать-то если и умею, то кое-как. Да и давно не практиковался. А еще, рисовать красками – это же можно несколько дней провозиться только цвета подбирая.

Так что я пожал плечами и произнес:

– Нет, такому я не обучен. Только карандашом.

– Ну что я могла ожидать от сельского самоучки? – проворчала девица и добавила, ткнув пальцем в угол комнаты. – Но ладно. Там в ящике комода есть бумага и цветные карандаши.

Я сходил и взял требуемое, попутно обратив внимание, что на мольберте был закреплен холст со страшной мазней. Похоже, хозяйка пыталась что-то изобразить сама, и под это дело ей купили лучшие прибамбасы для художников, которые есть в этом мире.

Я быстро накидал портрет и показал девушке. И ей он очень понравился, как я понял. Она еле скрывала радость, рассматривая рисунок, но к моему удивлению, через пару минут оторвала от бумаги взгляд и подняла на меня лицо с уже тщательно выверенным презрительным выражением.

– Пожалуй, неплохо, – протянула она. – Но я хочу еще портрет в полоборота. И постарайся, чтобы я на нем получилась получше. Я даже думаю, что одарю тебя целым золотым, если проявишь усердие.

Я нарисовал еще один портрет, уже здорово приукрасив черты хозяйки, особенно увеличив губы. Да и глаза изобразив такого размера, что любой человек, знакомый с анатомией, заорал бы, что такие шары просто не поместятся в черепе.

Девушка пришла в настоящий восторг, даже не сумев скрыть его. И по-своему похвалила меня:

– Даже не думала, что среди подлых сословий встречаются такие самородки. Ведь как написано в древних книгах: «грязь не родит алмазы».

И надо сказать, я разозлился. Даже аппетит пропал. Что это дрянь себе позволяет? А ведь она даже не дворянка, потому что те обязательно носят или перстень с гербом, или даже цепь с тем же гербом на шее, а те, кто в полных правах, так и короны.

Нет, здесь, как я уже узнал, есть и мелкие, зачастую нищие дворяне, вроде испанских идальго. И они считаются выше положением, чем даже самые богатые купцы. Но они-то как раз герб чуть не под нос готовы всем совать.

А эта нахалка явно дочка какого-то купца, так что могла бы вести себя повежливее. Впрочем, сам виноват. Давно надо было купить одежду, положенную барду. А такой наряд, даже потертый и залатанный, сразу меняет статус человека. И я видел в одной лавке чудную куртку в горошек, которую отдавали совсем недорого. Нет, в горошек – это слишком круто, но в любом случае, если бы задался целью, то давно уже переоделся бы.

Я постарался скрыть злость в голосе и сам не знаю зачем произнес:

– Меня обучали лучшие художники, сударыня. И мне горько слышать, что вы решили судить обо мне по одежде, а ведь можно же догадаться, что человек может скрываться. Разве не так пишут в некоторых книгах? Не церковных и не таких древних, в которых вы читали про грязь и алмазы, но куда более занятных.

Я поднял взгляд от бумаги, на которой как раз рисовал ростовой портрет, и пораженно застыл. Девушка вскочила из кресла и смотрела на меня восхищенным взглядом, враз став намного живее и симпатичнее.

– Ах, сударь! Вы сбежали из дворца? А я и не поняла! Простите меня!

Ого! И с чего это она с ходу поверила такой ерунде, достойной самого тупого рыцарского романа? А с того, что по её представлениям, крестьянин никак не может уметь рисовать. Теперь же её картина мира подтвердилась, что вызвало и доверие к моим словам, и симпатию ко мне самому.

Дальше мы перекинулись несколькими фразами, а потом девчонка прошептала:

– А вы можете нарисовать мой портрет в древнем стиле?

Я пожал плечами, а хозяйка метнулась в ту дверь, куда полчаса назад удалилась служанка.

Ждать мне пришлось довольно долго, размышляя, что за косплей она хочет соорудить. А пока я отошел к зеркалу и рассмотрел себя в ипостаси вампира. Ну да, эта нахалка меня здорово вывела из себя.

А затем девушка вернулась, и я только хмыкнул. Ну да… Можно было догадаться. Косплей оказался простыней, в которую её завернула не иначе как служанка. Что-то в античном стиле, как это принято представлять даже в моем бывшем мире.

Ну а дальше все прошло как по маслу. Я накидал портрет в древнегреческом стиле, а затем девушка захотела получить рисунок в жанре ню, и его я заканчивал уже впопыхах, чтобы поскорее переместиться на кровать.