Сергей Сергеевич не считал себя алкоголиком. Он был искренне убежден, что держит все под контролем и выпивает просто для того, чтобы снять стресс.

А его в последнее время хватало.

Тут и постоянная переработка в бухгалтерии Орловых, и постоянное напряжение от посторонних дел, а ведь еще надо успевать играть в свою игру. И все это одновременно. Ведь он очень любил…

Любил деньги.

— Деньги, денежки мои… — протянул он, не сводя взгляд с телефона.

В голове у него уже крутились способы пристроить, провернуть и реализовать последний транш от его «подработки» на стороне. Тем более, что эта подработка близилась к финалу и оставалось всего-ничего. Закрыть вопрос с информацией по доходам с последнего прииска.

— Так, — вздохнул он, взял телефон и открыл книгу контактов.

Проведя несколько раз по экрану, он набрал номер: семьсот тридцать два, сорок пять, девятнадцать, сорок восемь.

Пошел первый гудок, второй, третий, а затем вызов оборвался, словно его кто-то отменил.

Падлов отхлебнул из пузатого бокала насыщенной коричневой жидкости, а затем достал из ящика стола небольшой артефактный планшет. Установив его на столешнице, он откинулся в кресле и принялся ждать.

Спустя пару минут, планшет мигнул сразу десятком рун и перед ним появилось небольшое облако голубого оттенка.

— Слушаю, — произнес мужской голос из облака.

— Василий…

— Без имен! — рыкнули в ответ.

Падлов закатил глаза, тяжело вздохнул и произнес:

— Уважаемый «Снейк», у нас возникли форс мажорные обстоятельства.

— Что на этот раз?

— Посторонний, — вздохнул аристократ. — Ваш способ передачи денег оказался не таким уж конфедициальным.

— Подробности.

— Каким-то образом, посторонний прочел сообщение о передачи первого транша и заявился к ячейке раньше нас.

— Деньги нашли?

— А они никуда не исчезали, уважаемый Снейк, — хмыкнул уже изрядно опьяневший Падлов. — Он взял их и буквально через пятнадцать минут вернул. Чуть было с нами не столкнулся, поэтому устроил небольшое шоу с пожаром на вокзале. Посторонний знал, кому предназначался чемодан. И вернул его.

Облако молчало секунд пятнадцать, за которое хозяин кабинета успел еще раз пригубить насыщенного бренди.

— Это очень… очень скверные новости.

— Вы не представляете насколько. Вся операция грозит пойти коту под хвост, вместе со всеми уже вложенными деньгами, — проворчал Падлов, прикидывая, в какую страну направится если все пойдет во резервному плану.

— Есть информация, кто это? И почему до сих пор Орловы не отреагировали? — спросили на том конце артефактной связи.

— Я рад, что вы полагаетесь на мою чуйку, но если честно я не верю, что вам непонятно, — хмыкнул аристократ. — Вы же понимаете, что либо этот посторонний — залетный, либо меня уже ведут для того, чтобы выйти на вас… Снейк.

— Без домыслов, — буркнули ему в ответ. — Есть конкретная информация?

— Есть. Мы добрались до записей с камер наблюдения на вокзале, — кивнул Падлов. — У нас есть лицо этого «неучтенного фактора».

— Кто он? На кого работает?

— Без понятия. Сейчас этим занимаемся, но есть серьезные основания полагать, что он вне игры. Залетный.

— Ты понимаешь, что подобные случайности крайне маловероятны?

— Какая разница, случайный он или нет? Если он заговорит с нужными людьми — нам всем будет очень больно. Скорее всего даже насмерть.

— Найди его. Найди и устрани, — произнес Снейк. — Если он не случайный — у них будет на одного свидетеля меньше. Если он случайный — мы можем закрыть этот вопрос насовсем.

— Да, я тоже так думал, — кивнул Падлов. — Хочу нанять профессионала и…

— Никаких профессионалов, — отрезал голос из артефактного планшета. — Эти ребята тебя же первым и продадут. Ты немного не понимаешь, что устроил Фома. У него вознаграждение за поимку источника утечки информации — два чемодана, каких мы тебе передали.

— Простите, а вы хотите, чтобы я лично, своими руками его придушил⁈ — возмутился Падлов голосом. На лице же его была глубокая задумчивость. Он облизнув губы и прикинул, как бы не лишиться головы и урвать те самые два чемодана.

— Надо будет — придушишь. А пока возьми своего доверенного человека. Такого, что не продаст и не придаст. Желательно, чтобы он кровью с тобой был запятнан. У тебя есть такой?

— Есть, — кивнул Падлов и нахмурился. — Правда он маленько туповат… Но на курок нажать сможет. Тут уж ничего сложного.

— Вот он пусть и действует. Надо устранить этот «неучтенный элемент» любыми способами. Причем чисто! Быстро и чисто!

— Согласитесь, что быстро и чисто противоположные понятия…

— Заткнись и делай, что тебе говорят! Понял?

— Понял, но… Еще надо его найти, но я уже примерно знаю где его искать.

— Хорошо. Работай и как можно быстрее. Время не на нашей стороне. Когда ждать отчеты по всем приискам?

— Скорее всего на следующей неделе. Да, думаю ко вторнику уже будут у вас.

— Хорошо. Тогда до связи.

— До связи, Василий… Снейк. Дос связи Снейк, — буркнул Падлов.

— Да, еще кое-что. Когда твой человек закончит с утечкой — устрани его. Концы должны быть обрублены. Понятно?

Аристократ тяжело вздохнул, откинулся в кресле и недовольно буркнул:

— Понятно.

Следующие полторы недели я работал как ужаленный. Внезапное увольнение из такси должно было ударить по моему карману, но по итогу это лишь стимулировало меня на более усердную работу. Буквально на следующий день я сразу же отправился к Марку Шолохову с надеждой, что он не пошлет меня куда подальше.

Судя по его лицу, он не то чтобы был недоволен, но отнесся ко мне как к надоедливой мухе. Просто отмахнулся и сказал, чтоб я сам разобрался со своей партией через его помощника.

В тот момент, я, конечно, сильно напрягся, вспоминая слова пожилого торговца. Но всё получилось, и я распродал чуть большую партию кофе, купленную на тридцать тысяч рублей, примерно за такой же срок. Хотя пришлось ещё побегать в поисках новых мест. И как я понял, чем больше я буду делать обороты, тем больше новых точек мне необходимо будет найти.

И вот я снова приехал к Шолоховым за кофейными зёрнами. Каждый раз, когда я тут оказывался и собирался идти к Марку, мои ладони начинали потеть. А вдруг именно сейчас он пошлет меня?

Откинув все эмоции, сделал шаг вперед и чуть ли не столкнулся лицом к лицу с Кэтрин.

— О, Фирс! Снова ты! Какой приятный сюрприз! — Воскликнула Шолохова. Однако на её лице особо-то и не было удивления. Хм, значит, знала, что я приду сегодня за очередной партией?

— Привет. — Попытался улыбнуться я. — А я тут вот, к твоему брату всё с той же просьбой.

— Значит, предыдущую уже распродал? Молодец. А мне как раз интересно было, как там у тебя дела?

— Ну да, кофе хорошо разошлось. И я, кстати говоря, уже с двумя партиями успел разобраться. Сейчас вот за третьей собрался. Увеличиваю постепенно обороты. Теперь уже рассчитываю закупиться на сорок пять тысяч. Но, скорее всего, придется подольше уже побегать. Некоторые точки просто не успевают распродавать кофе.

— М-м-м… Похвально…. Нет, серьезно. Я удивлена. Значит, и дальше собираешься заниматься кофе?

— Ну-у… — почесав затылок, протянул. — Вообще у меня есть и другие идеи, но до этого ещё очень далеко. Поэтому стараюсь пока что здесь. Вот.

— Понятно, понятно. Слушай, Фирс. У меня к тебе на самом деле просьба есть — резко перевела она тему. — Ты не мог бы сегодня ночью меня кое-куда отвезти?

Я слегка замешкался, понимая, что это как раз и была бы идеальная возможность и дальше поддерживать контакт с влиятельной семьёй… То, о чем говорил пожилой торговец в такси. Это та самая услуга, которую мне необходимо было оказывать, чтобы меня не послали с моими просьбами по поводу кофе. Только вот машины-то у меня больше нет.

— Понимаешь? Тут такое дело — начал я. — Меня уволили из такси.

— Уволили? — удивленно уставилась на меня Кэтрин.