– Извините.

Кохэна резко обернулся.

– Как ваше имя? – смотрела на него Шерил.

– Кохэна, – раздраженно буркнул он и быстро ушел.

Сев у входа в свой типи, принялся затачивать стрелы. К нему подсел Керух. В этот момент мимо них прошла Шерил с котелком в руках. Оба проводили её взглядом, пока она не скрылась из виду.

– Почему ты не стал настаивать, чтобы их убили? – обратился Керух к брату.

– Это бы уже ничего не изменило.

– Но если белые узнают, что у нас их женщины, они всех убьют.

Кохэна понимал, брат прав.

– Белые уже давно оставили нас в покое. К тому же Бинэ уверен, их не будут искать. Никто не сможет спуститься в пропасть и проверить, есть ли там их тела.

– Но было бы лучше избавиться от них, – заключил Керух.

В это время Шерил вернулась с полным котелком воды. Навстречу ей шла Кэй, жена Керуха. Проходя мимо, та локтем толкнула девушку в больное ребро. Шерил пошатнулась, почувствовав резкую боль и сжала грудь рукой. Котелок из рук выпал. Кэй и другие женщины рассмеялись. Керух так же захихикал. Увидев эту сцену, Кохэна нахмурился.

Справившись с приступом боли, Шерил взяла с земли котелок и вновь пошла к реке.

Кэй подошла к мужчинам.

– Эти белые ни на что не годны, – смеялась она.

Кохэна хотел осадить её, но не имел права, у неё был муж, который молчал.

Шерил благополучно вернулась с реки и добралась до своего типи. Хотя тот находился достаточно далеко, Кохэна мог видеть, как двигается её силуэт. Как могла ему, так ненавидящего белых, понравится одна из них? До этого ни одна девушка из его народа не волновала его сердце. И тут такое!

– Надеюсь, к нам не всегда так будут относиться, – с горечью в голосе произнесла Лаура.

Шерил лишь пожала плечами и подвесила котелок над костром. Лаура закинула в него овощи. Обе уселись на бревно. Каждая думала о своей жизни. Все их планы на будущее рухнули. Они никогда не будут учить детей. Шерил надеялась в будущем путешествовать, посмотреть разные страны, Лаура же хотела найти хорошего мужа и иметь детей. Но ничему из этого не суждено было сбыться. Они по своему разделяли чувства Глории и Синди, пусть и не так открыто.

Вскоре, в центре лагеря стали собираться индейцы. Они переоделись в нарядную одежду, а лица разукрасили красными и чёрными полосками. Женщины вплели в волосы ленты, цветные шнурки и перья.

– Интересно, что они празднуют? – одолевало Лауру любопытство.

Синди с Глорией вышли из дома и уселись рядом. Шерил встала, чтобы разлить еду по тарелкам. Неожиданно раздался мужской клич. С другого конца лагеря индеец вел под уздцы лошадь с всадником. Коня подвели в самый центр, где горел костёр. Все немного расступились и у костра осталась молодая индианка. Она была нарядно одета, а в волосы вплетены красивые перья, лицо украшала раскраска. Всадник спрыгнул на землю и встал напротив девушки. Тут послышались восклицания и улюлюканье стоявших рядом.

– Это же свадьба! – осенило Шерил.

Они внимательно наблюдали за всем происходящим. Первый раз в жизни они присутствовали на индейской свадьбе.

К молодым людям подошёл вождь, накрыл покрывалом и произнес несколько слов. После этого все стали подходить к ним и обнимать. Дальше, судя по всему, началось празднование. Все расселись в широкий круг. Женщины раздавали пищу и разливали напитки.

Веселье продолжалось почти всю ночь. Индейцы танцевали странные танцы у костра, пели свои песни, стучали в барабаны. Всё это выглядело очень необычно.

Следующим утром в лагере царила тишина. Лишь пожилые индейцы сидели у костра, раскуривая трубки, да дети играли у своих домов.

Потянувшись, Шерил вышла на улицу. Около входа она обнаружила ворох одежды, подняв её, вернулась в типи. Глория с Синди принялись брезгливо её осматривать.

– Что это?! – держа платье двумя пальцами, промолвила Глория. – Да оно даже щиколотку не закрывает! Я не могу такое надеть. Это неприлично!

– Никто в племени так не подумает. Все их женщины носят такую длину. Сейчас эта одежда выглядит лучше, чем наша, – и Шерил воткнула палец в дырку на своём грязном платье. – Зато мы наконец-то сможем переодеться в чистое белье, – и взяв себе наряд, вышла на улицу.

Не прошло и минуты, как остальные последовали её примеру. Всем жутко хотелось смыть с себя всю грязь. Ничто за последнюю неделю не принесло столько радости, как ощущение свежести и чистоты, благо вода в реке была теплой. Девушки плескались в воде, брызгали друг друга. Казалось, они снова свободны и никто не следил за ними.

Накупавшись и постирав свои платья с сорочками, оделись в непривычную для себя одежду. Платья доходили до середины щиколотки, на подоле и рукавах была бахрома, около шеи располагалась вышивка. Хорошо хоть ткань была мягкой и приятной к телу. Теперь они стали частью племени.

После обеда лагерь ожил. Женщины готовили еду, а мужчины изготавливали оружие, объезжали лошадей или сбившись в небольшие группы, общались. Девушки сидели в своем типи. Синди помогала Глории заплести её слишком вьющиеся волосы. Шерил читала маленький томик, что носила с собой в кармане, Лаура же предавалась своим мыслям.

Кохэна подошёл к типи. Ему было необходимо поговорить с ними, но зайти он не решался.

– Эй! Выйдите сюда! – прогремел его голос.

Переглянувшись, они поспешили выйти.

Кохэна с интересом оглядел их. Вид у них был гораздо лучше.

– С сегодняшнего дня вам предстоит учить наш язык. Я буду тебя обучать, – и он показал рукой на Шерил, – а ты остальных. А теперь идите за мной.

Он подвел их к одному из типи. Около него сидел пожилой индеец.

– Ты, – показал он на Глорию, – будешь убирать этот дом, стирать его одежду.

Дальше он подвёл их к другому дому и такое же задание дал Синди, а затем и Лауре. Шерил стала гадать, чей же типи достанется ей.

Какого же было её удивление, когда они подошли к типи этого индейца.

– Ты будешь убирать мой дом.

Шерил совсем поникла. Его вид и так внушал ей страх, а теперь ещё предстоит убирать его жилище и обучаться у него языку. Вчера она заметила, как он был недоволен их присутствием и судя по всему, вряд ли будет к ней добр. Лучше бы ей поручили убирать типи какого-нибудь старого индейца. Но выбора у неё не было, поэтому она покорно кивнула головой.

– Можешь начинать, – произнёс он и откинул шкуру, закрывавшую вход.

Шерил послушно вошла во внутрь. На полу были накиданы шкуры зверей. В типи, что занимала она, все шкуры были старыми и в дырах, здесь же они были хорошего качества, без проплешин и с мягкой шерстью. Стены украшали вышитые покрывала. Постелью служило красивое покрывало, которое лежало на медвежьей шкуре. У стены находился ворох одежды.

Шерил принялась за уборку. Кохэна сел у входа и принялся точить томагавк. Он испытывал некоторое волнение из-за того, что она находилась в его доме.

Шерил вынесла тот самый ворох одежды на улицу и положила возле входа. Одежду следовало постирать. Индеец наблюдал за ней. Следом за одеждой она вынесла грязную посуду и небольшие шкуры. Соорудив веник, Шерил подмела шкуры, вытряхнула те из них, что лежали на улице, несколько раз сходила к реке помыть посуду и постирать одежду.

– Я закончила, – сообщила она.

– Тогда иди за мной, – и встав, Кохэна вошёл в типи.

Шерил медлила. Она не знала чего от него ожидать.

– Я жду! – грозно крикнул он.

Она тут же послушалась. Жестом он указал, чтобы она села напротив него. Шерил опустилась на колени. Она испытывала жуткое смущение, находясь с ним наедине. Кохэна неотрывно наблюдал за ней. Ему нравилось смотреть на неё.

Шерил боялась взглянуть на него, поэтому сидела, опустив голову.

– Почему ты не смотришь на меня? – строго произнес он.

Её щёки тут же покрылись пунцовой краской.

– Я первый раз в жизни нахожусь наедине с мужчиной. У нас это не принято и считается неприличным.

– Забудь всё, что там у вас принято. Теперь ты живёшь среди моего народа. Мне нужно, чтобы ты смотрела на меня.