Элинор стиснула перед собой руки. Джордан искал ее! Возможно, хотел поговорить, но не осмелился. Она задрожала от восторга, вообразив, будто он страдает от любви, как герой рыцарских баллад. Ах, до конца своих дней он сохранит в памяти ее образ, обожая и поклоняясь издалека…

— Элинор! Что с тобой? Поторопись! Очнувшись от грез, девушка виновато потупилась.

— Иду, леди Бланш, — отозвалась она и поспешила наверх.

Дождь мягко стучал по крыше, убаюкивая Элинор, свернувшуюся на соломенном тюфяке. Из-за непогоды гостиница была переполнена, и хитрый хозяин не преминул воспользоваться этим обстоятельством, разделив комнаты на шесть частей. Льняные полотнища, развешанные на веревках, создавали подобие уединения, но Элинор не чувствовала себя в безопасности.

Не испытывая особого доверия к попутчикам, она спрятала оставшееся золото под юбку и спала не раздеваясь, тем более что постель трудно было назвать чистой.

Комнатная собачка едва ли могла служить надежной защитой, однако Элинор радовалась присутствию Крошки. Леди Бланш спала беспокойно, и Крошка пристроилась под боком у девушки, променяв сбившуюся перину хозяйки на соломенный тюфяк Элинор.

С каждой милей, отделявшей ее от Мелтона, ненавистный брак казался Элинор все более призрачным. Мечтательно вздохнув, она попыталась представить себе, каково это — выйти замуж за прекрасного рыцаря в синей тунике. Вот сэр Джордан просит у отца ее руки и, получив согласие, является к ней, чтобы объясниться в любви…

Ее разбудил отчаянный лай Крошки. Подскочив на тюфяке, Элинор, насмерть перепуганная, уставилась в темноту.

— Кто здесь? — громко спросила она, стараясь не выдать своего страха.

Крошка бросилась в угол, откуда донесся хриплый голос мужчины.

— Как ты посмел войти? Пошел вон!

— Ладно, ладно! Только забери эту чертову собаку, пока я не свернул ей шею, — прорычал неведомый разбойник, отшвырнув ногой Крошку.

Пока Элинор ловила собачонку, шум разбудил остальных постояльцев, громко выражавших свое возмущение.

— Убирайся отсюда! — заявила Элинор нарушителю спокойствия.

— Ухожу, — проворчал мужчина. — Подумаешь, ошибся комнатой. — Он чуть не упал, приняв за стену холст, служивший перегородкой, и едва выбрался наружу.

После его ухода Элинор еще долго лежала без сна, трясясь от страха и прижимая к себе теплое тельце собачки.

— Крошка, миленькая, как хорошо, что ты такая свирепая, — благодарно прошептала она. Вряд ли мужчина забрел в их комнату по ошибке. Грабеж или насилие — куда более вероятные мотивы.

Крошка благодарно лизнула ее лицо. Еще некоторое время они бодрствовали, напряженно вглядываясь в темноту. Наконец Элинор задремала, а затем и Крошка погрузилась в сон.

Во второй раз Элинор разбудили сердитые голоса и топот ног на лестнице. Было уже светло. Видимо, остальные постояльцы давно встали. Чем вызван такой переполох, Элинор не представляла.

Услышав голос своей госпожи, она бросилась к кровати.

— Господи, Элинор, что со мной? Должно быть, я умираю. — Леди Бланш тяжело дышала, каждое слово давалось ей с огромным трудом.

Губы ее были сухими и потрескавшимися, влажные от пота волосы слиплись и потускнели. Элинор с ужасом осознала, что ее госпожа серьезно больна.

— Я принесу вам подогретого эля с хлебом.

— Нет, не надо еды. Я ощущаю такую тяжесть в груди, что каждый вздох превращается в пытку.

— Не вставайте. Я сбегаю за поссетом.

Приказав Крошке оставаться с хозяйкой, Элинор откинула полотняную занавеску и поспешила вниз, откуда доносились негодующие крики и рыдания.

— Как вы можете подозревать меня, добрые господа? — громко возмущался хозяин. — Да меня самого ограбили!

— Наше золото пропало, лошади исчезли! Признавайся, мошенник, ты заодно с грабителями! — кричал разгневанный мужчина, потрясая кулаком перед лицом трактирщика.

— Наших лошадей тоже нет! И багажа!

Мэтью Гуд повернулся к Элинор. Лицо его было темнее тучи.

— Надо бы вам поглядеть, как там кобыла леди Бланш. Похоже, все лучшие лошади пропали. Я этого так не оставлю. К чему мы идем, если останавливаться на ночь в гостинице небезопасно?

Прежде чем проверить предположение купца, Элинор нашла хозяйку и попросила приготовить посеет для ее госпожи. К своему изумлению, она получила грубый отказ. Трактирщица вела себя так, словно не чаяла, как избавиться от постояльцев.

Кипя от гнева, Элинор решительно зашагала к конюшне. Стойла Мелисанды и ее собственной лошади оказались пустыми. Только пони Дайкона и костлявые клячи служанок одиноко стояли в темном углу. Сердце Элинор упало. Мужчина, забравшийся в их комнату, видимо, искал ценные вещи. Путешественники имели обыкновение держать свои сумки на виду, облегчая ворам задачу. Можно себе представить, как он был разочарован, когда обнаружил, что золото леди Бланш спрятано, да еще охраняется злобной собачонкой.

Элинор поспешила к госпоже сообщить о свалившихся на них бедах.

— Извините, миледи, но поссета нет, — сказала она, приподняв голову леди Бланш, и поднесла к ее запекшимся губам кружку с колодезной водой. — Нужно срочно перебираться в Эйнфорд. Там о вас позаботятся. Леди Бланш сделала глоток.

— В монастырь, — тупо произнесла она, уронив голову на подушку. — Нет, Элинор, здесь удобно.

— У гостиницы дурная слава, леди Бланш. Наших лошадей украли. Многих постояльцев ограбили. Мне очень жаль, но аббатиса была права.

— Не может быть. Такая прекрасная гостиница… и еда… ох! — Леди Бланш схватилась за голову. — Ну ладно, поедем в монастырь, а то, как бы мне не умереть здесь без покаяния.

— Да, но прежде нужно раздобыть лошадей. Подозрения Элинор, что хозяин причастен к ночному грабежу, только укрепились, когда она увидела во дворе торговца, ведущего в поводу нескольких лошадей. Надеясь утихомирить разгневанных постояльцев, хозяин поспешил сообщить им радостную весть:

— Вы только поглядите, добрые люди, что послал нам Господь! Я купил лошадей и продам их вам по дешевке.

Поворчав, постояльцы высыпали во двор посмотреть па лошадей. Лишь некоторые животные были породистыми, остальные вид имели неказистый. Но путники в их бедственном положении привередничать не стали.

— До чего же кстати он здесь объявился, — ядовито бросила Элинор проходившему мимо хозяину.

— Воистину, миледи, Господь всегда помогает страждущим.

— Но не всегда так быстро, — отрезала девушка.

— На что это вы намекаете, леди? Я из кожи вон лезу, чтобы угодить постояльцам, — и вот благодарность! Что ж, вы не первая бросили тень на мое честное имя нынче утром. Я этого не потерплю! Выбирайте лошадь, а не хотите — дело ваше.

Дайкон, с удрученным видом крутившийся поблизости, указал ей на двух жеребцов:

— Только эти на что-то годятся, Элинор. У тебя хватит денег, чтобы купить их?

— Смотря сколько запросят.

— Можно сказать, задаром, леди, — заявил трактирщик. — Сорок гиней за гнедого и пятьдесят за пегого. — Да это просто грабеж! — возмутилась Элинор. — Эти лошади не стоят и половины.

— Не хотите — не берите. Желающих более чем достаточно.

Элинор зло уставилась на него, понимая, что проиграла.

— Ладно. Я беру этих двух. Хоть и считаю, что вы вор и мошенник.

— Я дам в придачу седла, — предложил трактирщик с довольной ухмылкой. — Поздравляю с удачной покупкой, леди.

Сэм Долли и Мэтью Гуд, не перестававшие поносить бесчестного хозяина, осмотрели оставшихся лошадей. Их жены, усевшись на копну сена, ныли, умоляя отвезти их домой. Лишившись денег, они вынуждены были обменять свои скромные драгоценности и одежду на лошадей. Хозяин торговался до тех пор, пока к нему не перекочевали подбитые мехом плащи купцов, шляпы с перьями и даже головные платки их жен.

Разжившись за счет постояльцев, трактирщик на радостях помог отнести вниз леди Бланш. Он даже настоял, чтобы они перекусили подогретым элем и пудингом, прежде чем пуститься в дорогу.