Отогнав печальные мысли о семье и оставшемся в прошлом мире, я начала медленно стягивать пиджак и блузку. Юбка и так держалась на честном слове, за неделю нервов и постоянного колдовства я смогла сбросить пять лишних килограммов и три раздражающих меня сантиметра. Теперь фигурка смотрелась точёной и правильной, идеальная форма песочных часов. К заезженным девяносто-шестьдесят-девяносто я никогда не стремилась, мои сто-семьдесят-сто меня вполне устраивали.

Так я и стояла около кровати в одном белье и чулках, держа юбку в руках. Когда же за спиной раздался синхронный крик и грохот чего-то тяжёлого об пол, я едва до потолка не подпрыгнула, хоть и была на шпильках. Обернувшись, поняла, что, похоже, привычного мне понятия белья тут не существует. Если судить по тому, как нервно дёрнулись глаза у девиц и по полу разлетелись вещи с двух подносов. Ажурная спинка лифчика вообще была на бабочку похожа, так что нечего возмущаться и краснеть, аки девицы на выданье.

– Что опять? – посмотрела я на криворуких служанок.

– Почему вы голая? – затрепетали две эти невинные лани.

– Где я голая? – наигранно осмотрела себя с ног до головы и элегантно призадумалась.

– Вы же стоите без всего и даже белье не надели, – одна из парочки смогла взять себя в руки.

– А это что? – обрисовала все, что на мне было надето, руками.

– Тряпочки постыдные, – покраснели обе до самых кончиков ушей.

– Это вы две тряпочки, – едва за голову не схватилась, – навели тут беспорядок, разлили воду, ещё и не можете нормально выполнять самую простую работу. Кто вас вообще в прислугу нанял, моя воля, и я вам даже свиней не доверила бы. Те хоть животные, а чистоплотнее вас двоих будут. Что замерли, немедленно убрали весь этот беспорядок. К моему выходу из ванной комната должна быть стерильно чистой, новая одежда на кровати, а вы двое смиренно ожидать.

И пока эти красотки не успели очнуться, я ушла в ванную. Тёплая вода приятно пахла чем-то цитрусовым. Скинув белье и стащив чулки, с наслаждением погрузилась в мыльную воду. Кажется, неделя без нормальных условий в полудиком домике в чаще леса подействовала на меня плачевно. Спасла только родная косметичка и навыки скоростного сбора на важные мероприятия и торжества. А то представляю, какую ведьму из глуши они тут получили бы.

Почти сразу прозрачная вода окрасилась в серый цвет пыли. Как бы я ни тёрла себя в ближайшей к опушке реке, но без мыла не могла оттереться. Да и тёмные кудри ниже пояса не хотели так просто расставаться с грязью. В такие моменты и понимаешь всю прелесть технологий двадцать первого века.

Пришлось ещё трижды менять воду, прежде чем она перестала сереть. К концу всех банных процедур я чувствовала себя хрустящей до чистейшего скрежета и умиротворённой сверх меры. В таком состоянии я могла даже не ворчать и быть счастливой и расслабленной. Одеваться не стала, в комнате кроме меня и двух служанок явно никого не будет, так смысл натягивать на мокрое тело тонкие чулки.

Похоже, я поторопилась с выводами. Это я поняла уже в комнате, наблюдая, как стремительно краснеет воздушный шарик с ножками, явно не зная, куда деть глаза. Словно полотенца не видел никогда, ну и заодно меня, в него завёрнутую.

– Какая честь, – ехидно протянула я, – чем обязана?

– Вы не явились сами, – старательно смотрел он в сторону, – мне велено вас привести.

– О, посмотрите-ка на них, – подпёрла я ручкой щёчку, – помощь нужна им, а ходить должна я. Простите, мил человек, но ноги у меня не казённые, мне не доплачивают за хождения туда-сюда.

– Прикройтесь, – наконец-то не выдержал Борвир.

– Это вы вломились в мою комнату без стука и приглашения, – вежливо так напомнила ему.

– Кхм, – аж поперхнулся, бедненький, от такой наглости с моей стороны.

– Так что сделайте одолжение, выметайтесь, – подскочила я с постели и указала рукой на дверь.

– Я ещё вернусь, – и красный помидор вылетел из двери, напоследок от души гвозданув ею.

Мне же осталось только рассмеяться и упасть в мягкие перины. Это же надо иметь такой низкий моральный уровень. Ввалиться в комнату и ещё что-то требовать от её обитательницы. Это верх любой человеческой наглости и глупости. И этот мужик будет ещё предъявлять мне что-то за некультурную речь? Он явно рассчитывал на женскую истерику и стыдливость, не зная о моем умении жалить словами. Ввалившись в комнату незамужней леди как к себе домой, не утруждаясь стуком, он явно пытался вывести меня из равновесия. Не дождётся, я из другого теста слеплена, чтобы испугаться такой ерунды!

– Зачем вы так с ним? – Служанки медленно выбрались из самого дальнего угла.

– А что, надо было ему в ножки падать? – Я вновь села на кровати.

– Это же советник Владыки и военачальник всей Империи, – словно по огромному секрету девушки прошептали мне в два уха.

– Да хоть сам Владыка лично, – посмотрела на них как на полоумных, – это моя комната, что хочу в ней, то и делаю. Хочу в белье хожу, хочу в полотенце, хочу голая, захочу и устрою тут вечеринку без одежды, им до этого никакого дело не должно быть.

– Так нельзя, – словно заведённые, начали они убеждать меня, неразумную.

– Стоп, – тихо и властно приказала я, – если вы не в курсе, то я, дамочки, из другого мира. Это раз. Два – я ведьма! Да, настоящая, с даром, и злопамятная до печёнок. Что не запомню, то запишу и потом отомщу. Три – этот отбор невест мне даже за пару сотен не сдался, что уж говорить за бесплатно. Не хотят по-хорошему, будем по-плохому, и я их уже предупреждала. Касаемо вас двоих, пока вы прислуживаете мне, должны запомнить пару несложных правил. Завтрак подавать в половине седьмого утра, меня поднимать без десяти шесть. После ванной у меня обычно была пробежка, как тут с этим, не знаю. Потом выясню этот вопрос. Второе, не трогать письменные принадлежности и листы с документами. Если их подняли, то положили туда же, откуда взяли. Задержусь я тут до финала, так что советую со мной дружить. Одежда и вещи на вашей совести, будет что-то неправильно, ответите по всей строгости. В остальном генеральная уборка в последний день недели, на повседневной основе лишь лёгкая. На этом правила закончились. Вопросы?

– Так это правда? – Они во все глаза на меня таращились.

– Что именно? – Похоже, обе они ума недалёкого.

– Вы совершенно ничего не знаете об этом мире? – Девушки без спросу уселись по бокам от меня. – Вы впервые нас посетили?

– Совершенно верно, – не знаю, на какой вопрос я ответила, но умнее не придумала.

– Бедная вы, – с сожалением смотрели они на меня печальными до жути глазами.

– С какой стати? – Мне как журналистке сразу же стало интересно.

– Вас съедят на этом отборе, – похоже, ко мне начали оттаивать.

– Подавятся в лучшем случае, – весело сверкнула я глазами, – в худшем сразу отравятся.

– Вы не понимаете! – Та, что была справа, схватила меня за руку.

– Так просветите. – Странный у нас с ними выходил диалог.

– Весь отбор за вами будут пристально наблюдать не только тут, но и по всей Империи, – как-то подозрительно переглянулись девушки, – каждая из участниц – возможная спутница Владыки. А народ захочет знать, насколько мила и очаровательна та девушка, которая будет стоять у него за левым плечом. Из-за чего за вами почти неотрывно будут следить репортёры и журналисты из всех ушлых новостных газетёнок. А уж если привлечёте внимание Золотого Треугольника, считайте, вас препарируют, словно мышь для зелий. До того дотошные эти газетёнки.

– А как познакомиться с работниками этого Треугольника? – Я мгновенно подобралась.

– Зачем вам это? – Обе ошарашенно смотрели на меня.

– Хочу предложить им взаимовыгодные условия сотрудничества, – туманно изрекла я.

– Они не согласятся, – тут же прилетел ответ, – там три семьи, и в этом деле они уже не первое тысячелетие, своего точно не отдадут и не упустят.

– Тогда объявлю им войну, – кажется, я знаю, что именно станет первым моим требованием для Владыки, – и если вы будете хорошо себя вести, то к концу отбора сможете послать этот дворец лесом и жить, ни в чем себе не отказывая.