Отправил. Мгновение спустя компьютер-умница оповещает: «Ваше сообщение успешно доставлено». Уф! Это было пятнадцатое и заключительное произведение из финальных.
За окном звенят колокола. Чтобы отвлечься от их навязчивого бреньканья, прислушиваюсь к Марине, разговаривающей на кухне с Лукасом.
– Лукас, зачем ты сейчас набезобразничал в туалете?
Лукас знает, что маму обманывать бесполезно, поэтому покорно спрашивает по-русски:
– А чой-та я сделал? Не закрыл дверь, когда уходил?
– Нет.
– А чой-та тогда? Не потушил свет?
– Нет.
– Не повесил полотенце на место?
– Нет.
– Бросил туалетную бумагу на пол?
– Нет.
– Не опустил крышку унитаза?
– Нет.
– Не смыл за собой?
– Нет.
Лукас первым теряет терпение:
– Так чой-та же я там натворил, мама?!
– Всё это вместе!
От драматического разговора меня отвлекает сигнал компьютера. Перевожу взгляд на экран. Видеозвонок с родины. Это звонит мой младший брат Агафон. После смерти мамы, он живёт вместе с нашим стареньким папкой. Агафон – самый безалаберный человек из всех, кого я знаю, что совершенно не мешает ему работать преподавателем в университете, писать кандидатскую диссертацию с рецептом вывода мировой экономики из кризиса и быть последней надеждой человечества. Впрочем, пока Агафон писал диссертацию, экономика вроде немного оклемалась.
Отвечаю на видеозвонок. Агафон, как всегда, великолепен: небритый, непричёсанный, в растянутой линялой майке. Зато с незатухающей улыбкой на устах. Приветствую его нашим традиционным:
– Привет, братан!
– Привет!
– Как жизнь? Как паппа мио?
Незатухающая улыбка тут же тухнет, Агафон с горечью произносит:
– Да какая это жизнь? Сплошная нервотрёпка. Папа повадился хранить сало в банках из-под сгущенки. Сначала замораживает банки в морозильнике, а потом кладёт на батарею и размораживает. Так вкуснее!
– Ты уже пробовал? – задаю я опрометчивый вопрос.
– Боже меня упаси! – выкатывает глаза Агафон. – А вчера папа где-то оставил свой портфель. Дома очень горевал и убивался. Мол, такие важные вещи были в этом чёртовом портфеле! Потом не выдержал и убежал его искать. Пока он бегал, сосед принёс портфель. Нашёл возле помойки. Я открыл, а там один мусор. Представляешь?
– А что папа?
– А что папа? Папа был счастлив, как слон, опять обретя свой портфель.
С минуту оба почтительно молчим.
– В общем, как говорит сам папа, от старости до глупости один шаг, – нарушает паузу Агафон. – Причём, этот шаг необратим. Теперь он только и может, что с важным видом шептунов пускать. А что интересного в вашем золотом миллиарде?
Кратко рассказываю брату о литературном конкурсе.
– А тебя пригласят в Прагу? – интересуется Агафон.
– Не знаю. Наверное.
– А ты поедешь?
Я вздыхаю:
– Вряд ли. Марина работает, а одного меня она не пустит.
– Жаль. Говорят, Прага – очень красивый город. Злата Прага.
– Подумаешь, какая-то несчастная Злата Прага, – кривлю я душой. – Зато я был в Париже и видел Мону Лизу! Вот, как тебя сейчас.
Агафон смеётся…
Пообщались, разъединились. «Пока! – Пока!»
Агафон – это ниточка, связывающая меня с прошлым. Есть ещё сын Роберт, но это скорее моё будущее. С Робертом я тоже иногда обмениваюсь видеозвонками. Часто не получается. То он занят, то я не могу. Не мы такие – жизнь такая. Постукиваю пальцами по столу. На моём тайном языке это означает: «Хоть себе-то не ври, папаша». Ну, о’кей. Признаю, что я никчёмный родитель.
Чувствую общее окостенение организма. Значит, пора сделать кофепаузу. Выволакиваю себя из-за компа, веду на кухню. Кофе – это удовольствие, которое у меня ещё осталось. Удовольствие и подспорье. Заодно съем что-нибудь съедобное.
На кухне сидит Марина и под Джей Ло из радио самозабвенно хрустит сушками. В доказательство того, что Россия и Казахстан являются разными странами, Марина называет сушки калачиками и ест их с маслом. Кстати, в Нашем Городке работают два магазина, торгующих привычными для русаков продуктами: водкой, солёными огурцами, пельменями, колбасой, сгущёнкой, конфетами, сушками… Мы называем эти магазины «большой русский» и «маленький русский». Раньше был ещё один «русский» магазин, но он не выдержал конкуренции и недавно закрылся.
Я с иронией замечаю:
– Вот видишь, напрасно ты боишься оставлять меня один на один с холодильником. Сама не лучше. Вечно точишь что-нибудь втихомолку.
Марина невнятно ворчит через сушку во рту:
– И совсем не напрасно! Только я отвернусь, ты уже тут как тут – шаришься в кухне.
– Это всего лишь твой иррациональный страх, не основанный на фактах, – слегка обижаюсь я, заваривая кофе. – Кофе будешь?
– Спасибо, но нет времени.
Разжевав и проглотив сушку, Марина кричит в кухонную дверь:
– Лукас, собирайся! У тебя через пятнадцать минут тренировка!
(Наш Лукас играет в футбол в местном спортклубе)
– А ты меня отвезёшь? – интересуется ребёнок из своей комнаты.
– Отвезу, если быстро приготовишься.
Лукас начинает с топотом носиться по квартире, хватая одни вещи и швыряя на пол другие. Через полторы минуты большая спортивная сумка собрана, сам юный футболист, одетый и обутый, стоит в прихожей.
– Мама, ну, ты скоро?
– Какая тренировка, Марина? – удивляюсь я. – На улице дождь.
– Зимой мы тренируемся в зале, – хихикает Лукас, закрывая за собой дверь.
Проводив родных, возвращаю себя с чашкой кофе к компьютеру. Ого! Пришло новое сообщение от Юлии Леонидовны. Что там? Открываю.
«Уважаемый Вадим! Прошу Вас провести оценку нового произведения. Я получила его только за пять минут до полудня. Как вы знаете, по условиям конкурса финалисты имели право подавать свои работы до двенадцати часов, поэтому этот рассказ зарегистрирован мною, как номер шестнадцатый, последний. К сожалению, у меня не было времени прочитать его самой. Вы не представляете, какая у нас здесь суматоха. Голова просто идёт крýгом. Фестиваль начинается завтра, а многое ещё не готово. Целиком полагаюсь на Вас. В приложении найдёте программу фестиваля и приглашение от Ульяны Подъяблонской. Я очень надеюсь, что Вы сможете приехать, и мы познакомимся лично. С уважением, Юлия».
Познакомимся лично? Я лихо подкручиваю воображаемые усы. А вот любопытно, хороша ли собой эта Юлия Леонидовна? Может, она уродливая старая карга с обвисшей грудью, искривлёнными подагрой пальцами и кожей, словно сыр с плесенью? Ну, уж нет! Лучше поберегу себя для Марины.
Я, конечно, зря веселюсь. Просто в тот момент ещё не знаю, что зло уже здесь.
Глава 2
Потягивая кофе, штудирую программу фестиваля. Выглядит довольно привлекательно. Даже обидно, что я туда не попаду.
Программа мероприятий Третьего международного фестиваля российской культуры в Праге (Чешская Республика)
13 декабря (среда)
09.00 – 17.00 Приём и размещение участников фестиваля, свободное время.
20.00 – 21.00 Ужин в ресторане «У фландрского короля», дегустация чешского пива и огневое шоу.
***
14 декабря (четверг)
09.00 – 10.00 Завтрак.
10.00 – 13.00 Торжественное открытие фестиваля, представление участников, выступления, выставка книг участников фестиваля.
13.00 – 14.00 Обед в кафе
14.00 – 18.00 Рабочие мероприятия: презентации, мастер-классы, встречи с гостями.
18.00 – 20.00 Пешеходная экскурсия «Знакомство с Прагой». (Карлов мост)
20.00 – 21.00 Ужин.
***
15 декабря (пятница)
09.00 – 10.00 Завтрак.
10.00 – 13.00 Рабочие мероприятия: презентации, мастер-классы, встречи с гостями.
13.00 – 14.00 Обед
14.00 – 20.00 Посещение музея орудий средневековых пыток, свободное время
20.00 – 21.00 Ужин.
***
16 декабря (суббота)
09.00 – 10.00 Завтрак.
10.00 – 13.00 Рабочие мероприятия: презентации, мастер-классы, встречи с гостями.
