В одной далекой стране жили-были князь и княгиня. Всё у них было ладно да гладко, только вот их единственная дочь, Жасмин, была настоящим чудовищем.

Помимо заурядных изъянов, с которыми они вполне могли справиться и смириться, будь то невеселый нрав, упрямство, чересчур быстрая, путаная и не всегда внятная речь, мелкие черты лица или чрезмерная полнота, был и тот, который окончательно портил девочке жизнь: все ее тело было покрыто, как чешуёй, отвратительной коростой, мучительно зудевшей и болевшей дни и ночи напролёт. Родители не жалели денег на лекарей, но ни один из них не смог помочь.

Желая как-то сгладить недостатки дочери, князь и княгиня нанимали для неё лучших учителей и одевали в самые элегантные наряды. Однако когда девочка стала чуть старше, она в один из дней, глядя на себя в зеркало, расплакалась: кому есть дело до знаний и тонкого вкуса чудовища?

Чтобы лишний раз не грустить Жасмин частенько сбегала из терема и долго бродила по улочкам или лесу, подкармливая бездомных зверей да беззаботных птиц. В её карманах всегда звенела мелочь: вдруг на пути встретится какой-нибудь нищий, пусть даже грязный и дурно пахнущий – пустяк в сравнении с её внешностью.

Шли годы. И вот в один не самый погожий денек Жасмин, которой минуло семнадцать лет, надумала изменить свою жизнь. Поразмыслив о том, что ей не суждено стать краше, она приняла решение с пользой употребить свои знания и испросила разрешение у родителей обучать ребятишек. «Уж если мне и знания свои таить, то от меня совсем ничего не останется. Красота-то совсем глубоко спрятана», – горько пошутила она в ответ на возражение, что негоже княжне быть нянькой.

Теперь каждый день на полянке в саду, окружавшем терем, она собирала вокруг себя крестьянских ребятишек и обучала их грамоте, счёту, знакомила с дальними странами и рассказывала множество интереснейших историй, некоторые из которых она сочиняла сама. Странное дело – дети, несмотря на всю присущую им жестокость, не смеялись над своей учительницей, а обожали её и не позволяли себе лишних проказ. Их изумляло, как преображался её голос в момент рассказа, становясь мелодичным, как движения из дёрганых превращались в плавные, а в глазах загорался настоящий огонь.

Однажды, когда все увлеченно слушали новую сказку Жасмин, к ним подошёл юноша, на руке которого грозно восседал сокол. Это был новый Сокольничий. Ветер донёс до него несколько настолько прекрасных, утонченных предложений, что ему стало любопытно, кому могли прийти в голову такие слова. Оказавшись на поляне, он сначала удивился тому, что попал на урок, но незаметно заслушался и уже не смог уйти, рискуя получить нагоняй. Более того, за всю свою короткую жизнь он никогда не видел более красивой девушки, чем рассказчица. Его заворожило её точеное лицо, дивный стан, белая кожа, густые тёмные волосы, аккуратно убранные в высокую прическу, и голос, напоминавший пение ангелов.

Вдруг девушка запнулась, густо покраснела и невнятно пролепетала:

– Здравствуйте, что Вам угодно?

Сокольничий понял, что обращаются к нему, но ответные слова застряли у него в горле. Незаметно на его глазах произошла пугающая метаморфоза: вместо красавицы с ним беседовало настоящее чудовище, хоть и весьма дружелюбное.

– Я новый Сокольничий. Извините, пожалуйста, что помешал, – он скромно поклонился, и сокол склонил голову вместе с ним. – Вы очень интересно рассказывали, я заслушался.

– Вам понравилось? Правда? – чудовище весело улыбнулось. – А я Жасмин. – Она протянула ему трясущуюся руку.

На миг он замешкался: пожимать ладонь, сплошь покрытую коростой, было не самым приятным делом, но всё же напомнил он себе: «Когда она говорила, увидел я совсем другую девушку», – и неожиданно для себя поцеловал ей руку.

Они подружились. Теперь Жасмин часто заходила в птичник, чтобы проведать своего друга, а он очень любил как бы невзначай прогуливаться мимо полянки как раз в тот момент, когда звучала очередная сказка. Его удивляло, что помимо прекрасного владения словом, она была знатной рукодельницей, прекрасной стряпухой и мастерски разбиралась в тысяче самых разных вещей. Но каждый раз он мысленно напоминал себе: «Просто ей пришлось себя чем-то занимать, потому что с ней никто не хотел дружить».

Жасмин, каждый раз встречаясь с ним, думала: «Поразительно. Он совсем не обращает внимание на мою внешность. Для него важна я сама. Он всегда так внимательно меня слушает, а его взгляд… Так смотрят только на тех, кого любят… Неужели он полюбил меня так же сильно, как и я его?»

Девушка была крайне взволнована. Ее переполняли самые светлые мечты и яркие надежды. Она ничего не могла поделать со своими чувствами, которые с каждым днём становились всё сильнее, ибо в мире не бывает ни двух смертей, ни дружбы между мужчиной и женщиной. Она думала о нём дни и ночи напролёт и впервые в жизни стала проявлять интерес к нарядам и причёскам. Порой, когда всё казалось совсем уж нереальным, она прислушивалась к своему сердцу, и оно с непосредственностью подтверждало самые смелые догадки.

Одним дождливым вечером Жасмин случайно подслушала, как Сокольничий беседовал с кем-то из своих приятелей с конюшни о некой девушке, которая поразила его своей красотой. Он так подробно описывал внешность незнакомки, что не оставил никаких надежд.

Жасмин зарыдала и убежала домой. «Как же так? Почему сердце обмануло меня? Почему я настолько отвратительна?» – думала она, пытаясь привыкнуть к новой боли, разрывающей всё тело на куски.

Стоит ли говорить, что теперь жизнь девушки стала совсем безотрадной. Встречи с Сокольничим хоть и доставляли радость, но каждый раз после них в груди вокруг сердца плотным кольцом оборачивалась змея и со всей силой кусала. В конце концов, в один из дней они поссорились по самой пустяковой причине и перестали видеться.

Жасмин часто плакала. Теперь ей приходилось прикладывать много сил, чтобы кто-либо ненароком не заметил её скверного настроения. К своему ужасу, она поняла, что вместо желанного облегчения разлука доставляет ей ещё больше горя.

Чтобы хоть как-то справиться со своими чувствами, она стала в свободное время смотреть на небеса.

Яркое Солнце слепило и согревало всё тело своим теплом. Под его жаром высыхали слезы, оставляя после себя липкие, вязкие тропки на щеках. И если физически она чувствовала себя совершенно бессильной и поломанной, то в душе всячески сопротивлялась постигшему её несчастью.

Всхлипывая, девушка непрестанно обращалась к облакам с просьбой помочь ей как-то справиться с собой и смириться с одинокой судьбой. Она так часто смотрела ввысь, что её мысли начали сворачивать на новую тропинку: она принялась фантазировать, как выглядит легендарный облачный город и его обитатели.

Постепенно всё это складывалось в новые истории со множеством приключений и невзгод, но которые всегда имели счастливый конец. Почему так происходило, она и сама толком объяснить не могла. Как и то, почему не обозлилась на Сокольничего. С привычным равнодушием смотрела она на коросту и думала: «Говорят, что нутро всегда – рано или поздно – выберется наружу. Значит, внутри меня так много изъянов, что они не могут оставаться незаметными. Только как мне исправиться?»

Как-то раз, после урока, очень усталая, она сидела в саду под огромным кустом цветущего жасмина. Любуясь уже почти родным облачным городом, она невольно вновь спросила себя: «Как мне победить эту боль? Как избавиться от змеи, свернувшейся в груди кольцом и пожирающей, как мелкого грызуна, сердце? Как мне перестать быть таким страшилищем?»

В этот самый миг ударил лютый мороз, начался снежный буран. Жасмин не успела и дёрнуться, как примёрзла к скамейке и превратилась в ледышку. Это безумство прекратилось так же внезапно, как и началось.

Оттаявшая Жасмин с тревогой осмотрелась – но ни одно растение не пострадало. Напротив, воздух наполнился пленительным ароматом жасмина. Платье девушки промокло насквозь, его ткань тяжелыми складками прилипла к телу, и ей ничего не оставалось, кроме как резво побежать домой.