-- Сестра это. -- Тихо пискнула эта пигалица.

-- Что? --Дремавшая до этого момента Ольга Сергеевна сразу изрядно оживилась и уже смотрела на Наталью.

-- Ну не знаю, они часто вместе и она за ним присматривала, а он себе так малыша и не выбрал вот она его к Эду и привела. Вот.-- Повисла глухая тишина, как-то все сразу про меня позабыли.

-- Хорошо. --Оттаяла Ольга Сергеевна, а почему сестра, а не мать?

-- Потому что мать бы себя так не вела, они жёстче.

Об стол с разгоном шлёпнулось ладонь майора Головко.

-- Так, прекращаем балаган, Эдуард, просто расскажи, как всё происходило, а потом о матерях поговорим.

-- Может, сначала хоть чаю дадите?

-- Заканчивай паясничать, я о очень серьёзных вещах говорю.-- Внутри меня… что то лопнуло.

-- О серьёзных значит. А хочешь, майор я тебе самый свой большой буржуйский секрет расскажу, прям самый. Так слушай, я сейчас о сокровенном, о снах. А они у меня редки в последнее время, но если уж и снятся так всегда одно и тоже, одно и тоже. И это мать его не рокот космодрома, и даже, не поверишь, трава у дома не снится.

А кусок хлеба Майор, просто маленький кусочек ржаного хлеба, будьте вы все прокляты со своими тайнами!!!

Упавший стул разрезал тишину, мелькнуло зарёванное лицо Наташки, изящная ладошка Ольги Сергеевны легла на бардовый оковалок этого гада. И тут…

--Хоооо-о-оо!!!

--Ух иии!!! --Ох. Ебу… быки. Да ему в голову туеву хучу дерьма намешали. Кажется, начинаю привыкать. Монстр чёртов.

Внезапно нахлынувшее давление испарилось как утренний туман, а спавшая из глаз краснота, позволила увидеть презабавную картину. Незримый художник крупными масками преобразил добропорядочное лицо бравого Майора, он не стал останавливаться на выпученных глазах, а щедро набросал красок и на милое личико, преобразив его в рыбу шар. Умиляло и непосредственное участие в этом действе очаровательной Ольги Сергеевны. Не убирая с его лапы своей прекрасной ручки, она очень выразительно смотрела на шедевральное лицо товарища майора, практически не оставляя сомнений кто этот художник. Её последующие слова подтвердили мои мысли.

-- Степан Сергеевич, товарищ майор, я попросила бы Вас, держать себя в руках.

Вот это сила! Ох, какая женщина! Вот это экспрессия, вот это напор, каждая буква, что удар молота, всё, женюсь, к чёрту все подробности, сегодня же.

Чудесным образом, на столе нарисовалась большая тарелка наваристой, парящей, каши, активно сдобренной мясными волокнами, а к свежим кусочкам хлеба, прилагались два стакана чая, два, чёрт побери. Мельтешащая вокруг Наташка, ничуть не мешала забрасывать чудесный завтрак в ротовую полость, даже сдувающийся товарищ майор, радовал глаз.

Допевая второй стакан чая, я очень оценил их тактичность, давшую, мне спокойно насладится едой. Но они сами о чём-то тихо шептались, как не в чём не бывало. Поблагодарив свою притихшую кормилицу кивком головы и широкой улыбкой, простил им всё, всем и сразу, к тому же они пришли к какому-то знаменателю. В чём я и вскоре и убедился.

--Покушал? -- Активно замахав головой я собрался внимать. Этой женщине я готов был простить фсёёёё….

-- Хорошо, теперь соберись и расскажи нам всё, очень подробно, и с того момента как ушла массажистка.

Окунувшись в недавнюю память, я пересказал им своё виденье, мысли, и к какому первичному выводу я пришёл, а вот, как и почему упал, не сказал, и не скажу, свою кормилицу я сдавать не собирался. К окончанию моего рассказа, Степан Сергеевич сидел с крайне задумчивым видом. Но, всё же подняв глаза, заговорил.

Первый раз удар молнии я списал на везенье, что в прочем и имело место, когда ты пережил второй небесный приход в своё тело, иначе, чем чудом не назовёшь, а уж твоя последняя выходка выходит за все известные нам границы разумного. Но это «Пандора», и мы уже устали удивляется, поэтому будем с этим работать.

-- Ольга Сергеевна, Аркадий Иванович, я ненадолго отлучусь, а вы ведите Отрока в курс дела, в пределах допустимого конечно.

Встав из-за стола, он нас покинул, мне даже задышалось полегче, при том реально полегче. А на меня смотрел Аркадий Иванович, который до сих пор не произнёс ни звука, вот его послушать будет интересно, и он начал.

-- Когда первые колонисты ступили на «Пандору», первые кто их встретил были именно «ЭВы», они не проявляли никакой агрессии и воспринимались как красочное дополнение к местной экзотике. Они не шли на прямой контакт, а попытки многих учёных изучить их получше, никчему не приводили, они просто этого не позволяли. Местные земли сразу забросали нас проблемами куда серьёзнее и о них как-то забыли, но ровно до того момента как у поселенцев не начали рождаться дети. -- Иваныч подорвался и заходил по лаборатории.

-- Эти существа сразу стали проявлять к ним не дюжий интерес, Смею заметить, что это происходило по всему миру, ты ещё не знаешь, но они могут становиться абсолютно невидимыми и даже проникать сквозь стены, очень этого не любят, но в случаи опасности, или по своему сильному желанию, они это делают.

Конечно, мало кому понравилось такое повышенное внимание, но девается было некуда и нам пришлось приспосабливается к такой совместной жизни. У подрастающих малышей никаких патологий выявлено не было, а скорее наоборот. Тут, следует наверно оговорится. Зачатый и рождённый на планете малыш изначально очень отличается от его земного собрата. --Зыркнувшим, в его сторону, двум парам глаз, не очень понравилось такое сравнение.

Нам удалось выяснить, что основной их вид питания, это Эфир, но требуется им и биологическая пища, но это неточно. Разместив в детских комнатах кусочки сильно обогащённой руды, люди, в своём большинстве продолжили тяжёлую колонизацию планеты, лишь изредка наблюдая за этими чудными существами. Вскоре они стали крутится и вокруг девушек, но опять же кроме радости и позитива ничего с собой не приносили. Многочисленные наблюдения показали, также резкое увеличение тонуса и чистоты закалки у молодых барышень.

Помимо детей и девушек, они очень любят трупы, человеческие трупы, они их облепляют, и некоторое время сидят на нём, моргая, ну а потом разлетаются в разные стороны, не сразу, но люди догадались, что этот скорбный обряд далеко не дань уважения усопшему, они просто вытягивали из него Эфир. К живым они не лезли, детей не трогали, всё шло хорошо.

Но нашлись у одних религиозных фанатиков радетели за чистоту человека от происков скверны. И служители культа решили избавиться от приставучих к их детям исчадий ада, притом самым радикальным методом. Заманив их в комнату куском минерала, очень быстро их сожгли. --Наташа всё таки не выдержала и разревелась.

-- Этому нашлись свидетели, которые успели покинуть их капище пока не пришло возмездие, доподлинно тогда никто не знал, что произошло, но от всего культа остались лишь разорванные тела, а все строения просто исчезли, будучи сожранными большими червями --Хулидами. И что характерно, сожрали всё, кроме тел, демонстративно оставив на рассмотрение, а дети, дети пропали, не нашли ни живых ни мёртвых.

Был введён запрет, на причинения им какого либо вреда, вплоть до насильственного изучения.

Такие случаи были до этого и даже позже, но этот раз позволил понять происходящие. Мы точно не знаем, но охотники и «сталкеры» не раз замечали некое подобие почтения всего остального животного мира именно к «ЭВам». Но уже были замечены случаи гибели людей с подобными расчленениями буквально на куски. Есть даже свидетели, как эти милые создания просто зависая, разносили свои жертвы на куски, но таких свидетельств мало, но то понятно, кто хочет признаваться в соучастии.

Но знаешь, Эдуард, чего ещё никто не видел и чему не был свидетелем?

Ох как зыркает, чую, ща узнаю великую истину.

-- Они ещё никогда даже не приближались к живому взрослому мужского пола, нигде и никогда.

-- Можно вас попросить называть меня Эд.

На автомате, я выдал свою самую расхожую просьбу, не успев осмыслить последнее предложение, как дверь распахнулась, и в лабораторию влетел наш безопасник. Ещё не доходя до стола его палец, упёрся в меня.