Литмир - Электронная Библиотека
VIII

По кровотоку – молекулы адреналина. Поздняя осень заглядывает в зрачки, расширенные от ужаса. Предательски стучат каблуки, но так хочется: пусть никто не услышит! Их знание украдет у меня торжество – ощущение тайны, а это – вкус недоступного счастья, в поволоке табачного дыма, с тонким запахом облепихи… Он всегда выдает тебя, когда ты работаешь в ночь. Я никогда не говорила об этом. А знаешь ли ты, что я уношу его в обыденность заспанной кухни?

Поцелуй – росинка на бархате ночи. О прибрежные камни ударяются воды, а роща слушает плеск, набегающий на стены многоэтажек. Твой голос. Почему он спокойный? От этого больно.

Но все равно!

Небо врывается в нас, от кислорода голова идет кругом. Где же все это происходит? На острие терпкого запаха старой замши? Равновесие потеряно навсегда.

За сомкнутыми веками неистово пляшут искры. Кружатся, кружатся, кружатся – и так даже страшно. И вот я кричу:

– Не надо!

Над головой все колышется. Все качается и куда-то плывет. Гул деревьев, наше дыхание. Что обжигает? Строптивое растение подо мной? Твои руки?

Поцелуй, прикосновенье пальцев – замкнутое движение: лоб – скула – подбородок – жесткие губы. Горячая пульсация на висках, холодных веках, мое сокровенное – под подбородком, немного левее – мягкая впадина.

Тело не лжет, не умеет.

Еще! Чтоб с ужасом и блаженством я увидела в отражении зеркала следы на губах. Темные, почти до крови.

Еще! Пусть на волю вырвется крик: я люблю тебя! Люблю, когда смотришь в сторону, куришь взатяг, и говоришь с чужими, и думаешь не обо мне.

Еще! До боли – до беспамятства.

Пожалуй, на долгую память.

Бывают дни, но только ночи
порой пылают ярче дня:
сквозь вертикали – солнце, солнце,
углями обрисован свет.
И вход открыт – не увернешься,
так вовлекает, как слиянье
до ужаса с губами губ.
Такое солнце не погаснет,
оно в зените блещет, плещет.
Мол, город был, у речки – роща,
и те, назначенные к речи,
переходящей время вброд,
но тень им выбрала дорогу…
Куда ж дорожка завела?!
На пекле горячи надежды,
а сладкое казалось дрянью —
пломбир расплавился, «Фили».
Сирень благоухала небом,
глубоким, темно-голубым.
Апрель 2000–2016 гг., Москва – Пушкино
Уцелеют одни поцелуи. Три поэмы - i_003.jpg

Ария Дидоны

No trouble, no trouble in thy breast!

– Мне это все равно,
клянусь,
без оговорок,
что на смерть – я,
а ты —

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

2
{"b":"879412","o":1}