И, наконец, я уже тогда думал, как можно использовать энергию солнца для удалённых населённых пунктов. Да и сейчас, когда речь идёт о всемирном потеплении, не понимаю, почему люди не работают над искусственным заледенением северных морей с помощью морозильных установок на солнечной энергии. Наверное, потому, что мы разучились думать и надеемся, что роботы и компьютеры подумают за нас…

Реальнее всего была возможность стать хирургом. Тётя Сурбик, папина сестра, буквально обещала сделать из меня хорошего хирурга, практикующего в её больнице уже со студенческой скамьи. У неё для этого были все возможности.

Но в те не очень хорошие времена в стране процветал протекционизм. Многие считали, что в выборе профессии я воспользуюсь возможностями и связями своего отца. Мне было обидно это слышать, и я отказался от своей мечты стать врачом.

Это была первая ошибка в моей жизни. Я это признаю…

Я решил поступать в Киевский авиационный институт на специальность «Автоматика и телемеханика». Почему именно туда? Да потому, что, кроме всего прочего, очень любил форму (вспомните военные пуговицы).

И здесь в очередной раз состоялся серьёзный разговор с отцом. Он просто попросил меня не уезжать далеко от семьи. Причиной было его больное сердце, и, если с ним что-то случится, он считал, что его старший сын обязан взять на себя заботу о матери и других детях.

Провидец – он предчувствовал всё…

Короче говоря, остановился я на той же специальности – «Автоматика и телемеханика» – факультета автоматизации производственных процессов в «Азербайджанском институте нефти и химии». Кем стану, пока себе не представлял, но это был один из престижных факультетов, с наибольшим конкурсом на место.

И к окончанию школы, и к вступительным экзаменам готовился очень серьёзно. Ни в отличном аттестате школы, ни в поступлении в вуз с первого экзамена гарантий не было, поэтому нервное, физическое и умственное напряжение доходило до предела.

Наконец, выпускные экзамены и… серебряная медаль! Нельзя сказать, что моей радости не было предела. Где-то в глубине души таилась обида на преподавательницу русского языка. Её четвёрка за сочинение не позволила мне получить золотую медаль. Причём не из-за самой оценки, а просто потому, что описку «великий русскОИ поэт» вместо «великий русскИИ поэт» она посчитала за ошибку, хотя в черновике было написано правильно. (Много лет спустя, встретив меня на улице, она извинилась и признала, что была не права, но тогда уже даже тени обид растворились в потоке жизни, и я просто обнял и поцеловал свою уже старенькую учительницу.)

Расслабляться было нельзя. Поэтому никаких торжеств по случаю окончания школы не было – как обычно, меня скромно поздравили мои родные у деда за обедом.

Первый вступительный экзамен состоялся 1 августа. Это был письменный экзамен по физике. Конечно же, я волновался, но смог подавить это чувство и сосредоточиться, когда вошёл в аудиторию (научился этому на сцене в музыкальной школе). Написал всё и решил все задачи. Однако после экзамена уже не в состоянии был вспомнить вопросы и проанализировать ответы. Результаты должны были объявить 7 августа, а 8-го – уже второй экзамен. И эти мучительные и напряжённые семь дней: мучительные из-за ожидания результатов, а напряжённые – потому, что необходимо было готовиться к следующему экзамену.

Наступило 7-е число. Пока добрался до института, меня буквально трясло от волнения. Не спеша и без особой надежды подошёл к табличке «ФАПП» (название факультета), и здесь даже не дали задать вопрос. Видимо, узнав по фотографии, сказали: «А вот это не абитуриент, это уже наш студент первого курса». Меня поздравляли, куда-то повели, задавали какие-то вопросы, на которые, по всей вероятности, я давал бестолковые ответы. Мне было просто не до них – пока ничего не мог осознать…

Как добежал до работы отца, тоже не помню. Помню только, что всегда сдержанное лицо папы не могло скрыть радости. Он кому-то дал распоряжение закрыть магазин и накрыть на стол. А мне дал денег со словами: «Сдачу не бери», посадил в такси и отправил домой – обрадовать маму. На наше счастье, Эрмина была у нас, и мама от известия упала в обморок прямо ей на руки.

Да, это была первая победа, первое достижение в моей жизни.

Конечно, в этот же вечер вся наша большая семья от мала до велика собралась у нас дома. Меня поздравляли, хвалили, в глазах родителей и прародителей я видел безмерную радость, пожеланиям не было конца. Это был один из счастливейших дней, а в определённом смысле – самый счастливый день в моей жизни. Определённый же смысл заключается в том, что никогда больше я не мог поделиться своими успехами, своей радостью ни со своим дедом, ни со своим отцом…

Но вернёмся в тот августовский день. Гуляли мы все до поздней ночи. Между тем дед с папой осторожно обсуждали вопрос об обещанной мне поездке в Москву. Вова, конечно же, вставил своё слово о том, что в моём возрасте в большой Москве легко можно оказаться, мягко говоря, в неприятной ситуации. Он был моложе остальных, относительно недавно отслужил армейский срок, и все считали, что Вова достаточно хорошо знает негативные стороны молодёжной среды. Поэтому в определённых вопросах отец прислушивался к его мнению.

Краем уха до меня доходили эти обсуждения, и, конечно, к концу торжества я расстроился до того, что стоял ком в горле. Когда все ушли, уже не сдерживая слёз, спросил:

– Папа! Ты что, не разрешишь мне поехать в Москву?

На что получил ответ:

– Я же тебе обещал. Почему ты расстраиваешься? Разве когда-нибудь я отказывался от своих обещаний?.. Ты можешь поехать совершенно один, но тебе будет скучно. Подумай и выбери: с кем ты хотел бы провести свой заслуженный отдых?

Отец как будто читал мои мысли…

По-прежнему самым близким и братом, и другом, и родным человеком для меня оставался Лёва. У нас не было никаких секретов, мы никогда ничего не должны были друг другу, не конфликтовали и мыслили практически одинаково. Пожалуй, по сегодняшний день только он и я пытаемся как-то сохранить и передать традиции деда нашим детям и внукам. Признаюсь: не совсем это получается…

Лёва в это время отдыхал с семьёй в русской деревушке на Северном Кавказе, но перед его отъездом мы договорились, что при удачном стечении обстоятельств и если его родители не будут против, получив мою телеграмму, он немедленно вернётся в Баку

Короче говоря, уже на следующий день мы с Лёвой строили планы и готовились к поездке. Не без согласия родителей окончательным решением было долететь до Астрахани, далее – путешествие на теплоходе по Волге, провести десять дней в Москве и, наконец, самолётом вернуться в Баку к началу учебного года. Самым трудным вопросом во всём этом было суметь достать билеты на теплоход в приличную каюту. Папа нашёл человека, который мог бы нам помочь. Дело в том, что из Баку в Астрахань курсировали корабли, и один из членов команды мог достать билеты. Но, к сожалению, он не попал на рейс из-за болезни и нам пришлось самим выходить из положения.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.