В таком ответе присутствовало новое осмысление прежнего обычая организации коллективной защиты от вероломного нападения. Чем-то сооружение адыгейских перелазов напоминает планировку поселений горного народа, живущего на другом конце материка, — мяо районов Притибетья. Мяоская деревня имеет центральную улицу, вьющуюся зигзагом, от которой расходятся маленькие переулки. В каждом переулке стоят дома нескольких семей. Дома связаны между собой тропами. Как только пришелец проходит ворота деревни, перед его глазами встает масса закоулков и переулков, и он не сразу определит, куда пойти. Проходя центральной улицей, можно подумать, что в деревне нет жителей, так как мяо предпочитают ходить по тропам между домами, не появляясь на улице. Подобное расположение домов в селении создавало удобную оборону в пору военных столкновений.
Прийти на помощь родственнику, соплеменнику, соседу повсюду было и остается неукоснительным правилом нормального функционирования общества. В африканских селах гремели барабаны — тамтамы, призывавшие соплеменников на общее собрание.
В русских деревнях били в набат на сход, когда требовались и коллективный разум, и усилия всех. Уклониться от участия в общем мероприятии означало поставить себя вне своего коллектива, заслужить позор и презрение.
В прошлом человечество создало разные традиции, нормы и обычаи, которые остаются наиболее живучими и по сей день. Не все из того, что было связано с классовой и этнической историей людей, может быть приемлемо сегодня. В изменившихся условиях меняется бытование и казавшихся незыблемыми прежде норм. Это надо осознавать и чувствовать достаточно четко, чтобы не возводить каждый частный случай отказа от прежнего обычая или обряда в «утрату национального достоинства».
Сохранение обычаев и обрядов как особых социально-бытовых и психологических явлений во многом определяется этнической традицией, когда созданные в глубокой древности обязательные для определенного коллектива людей формы поведения, навыки и представления повторяются из поколения в поколение. Добавим, что именно они дают пищу для сохранения и определенных этнических предрассудков, которые очень точно названы «бытовым национализмом».
«Люди вырабатывают определенные рациональные и иррациональные убеждения, — пишет болгарский этнограф Т. Колева, — и находят, что эти формы поведения, повторяющиеся навыки и привычки, а также мышление имеют глубокую основу, что они целенаправленны, подкреплены и доказаны вековой практикой и что они отвечают материальным и духовным потребностям человека. Старое поколение — носитель и исполнитель этих стереотипов — в процессе общения с молодым поколением передает свой трудовой опыт и навыки и воспитывает молодежь в усвоении и сохранении стереотипов. Так человек в тысячелетней истории создавал традицию, которая лежит в основе народной культуры, обычаев и обрядов».
Некоторый скептицизм молодежи к прежним этническим нормам поведения — явление очевидное и объяснимое. В современных условиях молодежь в большей степени, чем раньше, выходит за пределы своей этнической среды, своей общины, своего традиционного коллектива. Повышается образовательный уровень, растет информированность, и обычаи, которые были связаны только с конкретной этнической средой, воспринимаются как отжившие свой век предрассудки. Чаще всего это относится к семейно-родовым проблемам, к вопросам брака, взаимоотношений «своих» и «чужих».
Практика усвоения прежних традиций, а также норм поведения показывает, что все, имеющее созидательное начало, все, что жизненно и обусловлено в социально-бытовом и культурно-историческом аспектах, сохраняется и развивается. Умение и способность взглянуть на нормы человеческого общежития с новой высоты, не ограниченной рамками своей этнической общности, способствуют сложению обычая, приобретающего не только по сути, но и по распространенности общечеловеческий характер.
Утверждая общность судеб народов Земли, их вклада в мировую цивилизацию, никто не отрицает роли и значения национальной культуры, чувства национальной гордости и патриотизма, раз они подчинены интересам трудящихся масс. Советский патриотизм рождался на основе тысячелетних традиций, озаренных революционной борьбой за свободу и счастье, за братство всех трудящихся Земли. Социалистическая революция, свергнув эксплуататорские классы, заложила основы формирования бесклассового общества, в котором отношения между людьми строятся на принципах, являющихся сгустком всей прогрессивной практики человечества, становятся выражением высшей осознанной необходимости сотрудничества. Поскольку в социалистическом обществе заложены основы нового этапа этнических процессов — развития наций и их культур во имя последующего слияния и создания единой, общей интернациональной культуры, то и складывающиеся отношения между народами впитывают традиционные национальные обычаи и правила, свойственные духу братства и дружбы людей.
Связь времен неразрывна, и в нашем сегодняшнем дне мы сохраняем память о прошлых веках. Быстро привыкая к изменениям материального быта, мы продолжаем еще нести груз прежних привычек и предрассудков. Вот почему создание материально-технической базы коммунизма есть условие победы самого совершенного строя, но его окончательная победа связывается с перестройкой сознания людей, с полным восприятием всеми и каждым коммунистического образа жизни, включающего и коммунистический характер человеческих взаимоотношений.
Перед силами грозной и непознанной природы первобытный человек объединялся в коллектив, имевший свои законы и правила, спаянный единством воли и действий. В интересах личной и коллективной защиты происходили иные классовые объединения в антагонистическом обществе. Уничтожив классовый антагонизм, вступая в бесклассовое общество, преодолевая силы природы и поднявшись на такую ступень, когда природа может подчиниться человеку, люди строят коммунистическое общество сознательно, как выражение гармонического, естественного сочетания интересов всех и каждого.
Тот мир, который мы строим, мы представляем высшим достижением интернациональной дружбы народов-братьев. Не «мы» и «они», а только мы — человечество, земляне. К этой вершине мы идем через максимальное развитие национальных культур, чтобы достижения каждой нации, каждого народа вошли в сокровищницу будущего человечества, единого этнически и социально.
Для нас такой путь единственно верный. Он испытан более чем шестидесятилетней историей Союза Советских Социалистических Республик. Вспомним замечательные слова В. И. Ленина о том, что русский язык, когда его не будут насаждать насильственно, станет языком межнационального общения. И он в большой степени уже стал таковым. Такое положение имеет связь и с теми сторонами национальной культуры, которые находят отражение в традициях и обычаях каждого этноса, то есть в этнической специфике.
Не предпринимать отчаянных попыток немедленно преобразовать сумму человеческих взаимоотношений и условностей человеческого общежития и подвести их под какой-то единый стандарт, а вдумчиво использовать достигнутое всеми — таков путь формирования новых отношений людей.
Было бы странным начать предлагать, например, корейцам или другим восточным народам перестать считать белый цвет траурным и перейти на приемлемый, с нашей точки зрения, черный цвет. Нас, прибывших из Европы, не поняли бы индийцы, если бы мы предложили очистить улицы их столичных городов от мирно шествующего крупного рогатого скота. Упоминавшиеся туруханские кеты, покидая место захоронения близких, не оборачиваясь на могилу, бросают прутик поперек тропы, приговаривая: «Чтоб больше не ходить нам этой дорогой», и не посещают кладбищ, ну а у русских иной обычай. Видимо, попав в кетскую среду, мы обязаны принимать во внимание не русскую, а кетскую традицию во время такого печального события. Подобных примеров много, но они не противоречат тому, что было уже сказано: человечество развивается единым путем и к единству, обогащая себя яркой многоцветной палитрой национальных красок.
