Полная луна ярко светила в окно, и я снова перевернулась на другой бок. Сна ни в одном глазу...

Я встала, нашарила тапочки и накинула лёгкий шёлковый халат. Душно мне, скорее бы уже отопление выключили... Открыла окно на проветривание и вышла на кухню. Тихонько подставила табуретку и нащупала на антресоли пачку сигарет - заначку вот на такие случаи. Сын до сих пор не знает, что я раньше курила, и я совсем не хочу, чтобы он догадался...

Прислушалась у входной двери, поглядела на всякий случай в тёмый глазок и осторожно вышла на площадку. Поднялась к окну, где стоит пепельница, и с огромным удовольствием прикурила сигарету. Небо уже начинает светлеть, но из-за новых высоченных многоэтажек соседнего района у нас тут теперь темно и мрачно... Хорошо, что окна моей квартиры на другую сторону выходят - светлую и солнечную.

Свет в подъезде включается и выключается только на первом этаже, где живёт бдительная Алёна Ивановна, которая, видимо, раньше работала частным детективом, не меньше, судя по имеющейся у неё информации о том, кто и когда спускался-поднимался по лестнице (и даже, если поинтересоваться, каким шагом - быстрым или медленным). Эта замечательная старушенция ровно в одиннадцать вечера выключает свет во всём подъезде и включает в пять утра. Уже лет двадцать наверное... Мы все давно привыкли к ночной темноте на лестнице.

Я затушила окурок и достала ещё одну сигарету. Вот же ситуация... Последний раз я не могла уснуть из-за мальчика в одиннадцатом классе. Думала, что на четвёртом десятке мне такие чувства и во сне уже не приснятся... Ан нет, бессонница из-за женатого мужика оказалась вполне реальной...

Едва слышно скрипнула дверь этажом выше...

На мгновение меня изнутри скрутил паралич, и сразу резко обострился слух... Мозг тут же успокаивающе зашептал, что мне в своём подъезде бояться нечего, что я тут всех знаю, и это всего лишь такой же полуночник, как и я, вышел покурить на свою площадку... Но где-то внутри этого голоса разума и сковавшей движения осторожности я уже смутно догадывалась, кто именно там вышел покурить...

Послышались тихие шаги, щелчок зажигалки, и, кажется, я даже различила, как тлеет в тишине чужая сигарета...

Мысли лихорадочно забегали в голове. Точнее, только одна мысль - если это действительно он, Андрей, то надо дать ему знать о себе... Зачем? Да какая разница...

Просто подняться и посмотреть? А если это всё же не он, то я буду выглядеть полной дурой... Кто с того этажа ещё курит-то? Да, собственно, все квартиры там курят...

Я стояла, боясь пошевелиться, хотя мне казалось, что стук сердца сейчас и так перебудит весь подъезд. Ну что за идиотизмом я тут занимаюсь в конце концов? Глупость какая, прятаться от кого бы то ни было.

Я специально пошоркала тапочками, выкинула потухшую сигарету и прикурила новую. Затянулась и шумно выдохнула. Теперь притихли на той площадке...

Блин, с чего я вообще взяла, что это именно Андрей?! Ну кто бы там ни был, теперь, когда он осведомлён о моём присутствии, можно смело пойти и поздороваться.

Я начала тихонько подниматься по ступенькам. Наверху тоже перестали таиться и вполне спокойно ходили из угла в угол. Вот мы тут надымили-то, хоть топор вешай...

Я узнала его силуэт сразу, как завернула на лестницу. Андрей...

За те несколько секунд, что он осматривал меня сквозь полумрак, я успела пожалеть о том, что поддалась порыву и отважилась подняться... Зачем? Услышать его "привет, как дела"? Не его ума дело, как мои дела... Заняться сексом в собственном подъезде, где в нескольких шагах спит его семья и мой сын? Вообще красота получится... Я же сама хотела забыть всё, оставить там, на даче...

Я стояла внизу лестницы и понимала, что надо уйти. Просто молча развернуться и гордо удалиться. Но не уходила...

Распахнутая рубашка на голое тело и спортивные домашние штаны - совершенно несочетаемое сочетание, но ему безумно идёт...

Андрей бросил недокуренную сигарету в банку, которая на этом этаже служит пепельницей, и быстро спустился ко мне. Сердце, совершенно не слушая доводы разума, радостно ухнуло и затанцевало дикий индейский танец на раскалённых углях...

Разум истерично искал оправдание тому, почему я не ухожу сейчас, а продолжаю стоять и завороженно смотреть на Андрея снизу вверх... И нашёл. Простое и, как мне кажется, совершенно логичное объяснение - третий раз точно будет последним... Пришла одинокая мысль о том, почему он вообще должен случиться, этот третий раз?.. Почему не оставить заключительным воспоминанием мою кухню на даче? И разум, перекрикивая совесть, шепнул, что последний аккорд должен быть именно сейчас... Нет, я прекрасно понимаю, что это лишь отмазка для засыпающей совести, что так же я оправдаю себя и в четвёртый, и в пятый раз...

Андрей взял меня за руку, и мысли, наконец-то, отключились вообще. Остался и развернулся во всей красе лишь какой-то животный инстинкт... Кажется, скажи он сейчас, что хочет трахнуть меня на коврике у своей двери, и я покорно соглашусь, даже не задумываясь...

Он потащил меня вверх по лестнице, и я едва поспевала за его широкими упругими шагами в своих домашних тапочках. Безумное неистовое незнакомое чувство кружит голову не хуже стопки водки. Даже не знаю, на что оно похоже - сумасшедший восторг, полёт над бездной со стопроцентной страховкой, осознание себя одним из воплощений богини любви Афродиты...

Лестница за лестницей... Я полной грудью вдыхаю шлейф аромата его туалетной воды и ловлю щекой лёгкие прикосновения свободно развевающейся рубашки...

Дверь на чердак. Андрей поднялся по короткой лестнице и дёрнул за ручку - заперта. Он отпустил мою руку, и я с трепетом и надеждой подняла на него глаза - он ведь придумает что-нибудь, я же знаю...

Оказывается, ключи висят тут же, за ржавой железной ступенькой. Скрежет замка, и Андрей распахнул дверь. Наконец-то... Подал мне руку и почти на весу затащил меня наверх...

Какие-то доски, пыль и едва пробивающийся свет тусклых фонарей и только-только занимающегося рассвета сквозь чердачные окна... У меня не было ни сил, ни желания, ни времени осматриваться вокруг.

Тяжело дыша от быстрого бега по лестницам, я не отводила глаза от Андрея...

Без лишних предисловий он сжал ладонями моё лицо и впился в губы своим горячим ртом... Это не похоже на поцелуй, это жёстко и больно. В этом нет ничего романтического и возвышенного, только яростная похоть и болезненное безумное желание, и это прекрасно...

Сводящее с ума острое ощущение грубых мужских ладоней, беспорядочно шарящих по моему телу сквозь тонкую шёлковую ткань сорочки... Жар этих прикосновений обжигает кожу до костей, вынуждая судорожно хватать ртом затхлый чердачный воздух.  Мне в свою очередь хочется провести руками по его груди вдоль расстёгнутой рубашки... Но он настолько тесно прижал меня к себе, что, кроме как вцепиться в его плечи, я ничего не могу...

Я чувствовала его исступлённое возбуждение, и, усмехаясь про себя, впилась в предплечья ногтями и провела вниз по коже на пару сантиметров... Нет, не сильно, но должно быть ощутимо...

Его реакция бесподобна - он оторвался от моих губ, отступил на шаг, оттянул широкую резинку своих штанов и сердито посмотрел на меня.

- Ведьма... - голос сорвался хрипом.

Чёрт, неужели он уже всё? А я?

Я подавила вздох разочарования - перебор чувственности и магии... Ехидно улыбнулась:

- Волшебница, вообще-то.

Где-то внизу живота протестующе бьётся пульс и требует продолжения... Но навязываться я не буду, перебьюсь. Разве что...

Я отступила на пару шагов, и Андрей исподлобья настороженно вгляделся мне в лицо. Я, не опуская глаз, всем видом изобразила искреннее сожаление и прошептала едва слышно:

- Мне пора.

- Подожди...

Но я отвернулась, взмахнув распущенными волосами, и уже почти дошагала до выхода... Ну же!? Ну!?.

Я даже не услышала его шагов, только ощутила болезненную хватку выше локтя... Дааа...