Друзья представили ему группу почтенных огневиков как своих родителей, и те приветствовали его круговым танцем, а сам он был в центре этого круга.
Константин начал задавать им вопросы, он хотел понять принцип Всего: простой он или сложный, или этих принципов много?
Он спрашивал: что это такое — то, что есть? Зачем оно? Игра ли это чьих-то сил? И каков смысл того, что есть? Может быть, его смысл в красоте? Но тогда зачем и откуда уродство?
Он спрашивал: говорят, что Творец создал мир из необходимости или от доброты, или от щедрости, или от преизбытка. Но откуда взялась сама идея Творца?
Он спрашивал: говорят, что Творец — художник, а Творение — плод его творчества. Может ли быть, что Всё было создано ради радости творчества?
Он спрашивал: что если ответы на эти вопросы выше того, что может быть постигнуто? Если это так, то возможно, раз вопросы эти все же задаются, у разумных существ есть надежда преодолеть ограниченность и пробиться к иному высшему пониманию или мудрости?
Почтенные огневики слушали Константина и улыбались ему своими розовыми мордочками.
Всё, которое есть он сам
Навигация в Мире Воображения начинается с овладения пластикой перемещений по этажам Всего. Большинство «жителей поверхности» не может выйти из окружающего их облака сиюминутных забот и переживаний. Наблюдая себя во сне, а жизнь такого человека и есть всегда сон, они видят перед собой примитивное существо, увлеченное потоком событий. Для такого персонажа физиологическая жизнь и психологические реакции на нее — единственно значимое содержание. Воли у него нет, и ему не на что опереться — с ним все случается. Его можно по праву называть куклой.
Может ли эта кукла стать живой? Одними своими силами — не может. Кукла не хочет знать своих глубин, инстинктивно чувствуя таящуюся в них опасность. Маленькая искорка может ее спалить. В результате человек опустошает свой резервуар, и тогда он должен терпеливо и медленно работать над его наполнением.
Наполнение индивидуального резервуара происходит из Большого Резервуара, с которым путешественник должен быть постоянно связан — тогда у него есть пружина, не дающая ему ни в каких ситуациях упасть. Кукла, реально связанная с Большим Резервуаром, перестает быть куклой и становится сокровенной самостью, подключенной к бесконечному Источнику. Такой сокровенной самостью и был мой друг Константин, однако и с ним, как мы увидим, случались досадные неприятности.
Большой Резервуар является важным объектом Мира Воображения. С ним связано Все, и потому на карте моего друга Резервуар занимает особое, хотя и не центральное место. В известном смысле центральной может считаться Ось Вселенной, на которой Все держится и вокруг которой Все вращается, однако Царство Хаоса Каталагосар, или предвечная Бездна, есть последнее и безусловное основание Всего. Таковы основные фигуры, изображенные на карте Константина Ветрова, однако наивным было бы полагать, что эта карта напоминает банальную карту автомобилиста или пилота. На карте Константина Ветрова изображены не пространственные объемы, а конфигурации внутреннего мира, главными чертами которого являются Воля и Самополагание.
Это меняет всю картину. У мира нет одного единственного смысла и одной структуры. Визионеры дают ему свой смысл и свою конфигурацию — заселяют его богами, эйдалонами, пустотой, звездами, бездной… Те, кто приходят за ними, принимают или отвергают предложенную им готовую карту. Приняв однажды, держатся за нее столетия и тысячелетия, боясь всего нового. Сколько оригинальных Карт было создано за всю историю человечества — пять или, может быть, семь?
Карта Константина — это нечто настолько неуловимое, что невозможно представить, как вообще она может существовать. Можно было бы сказать, что это карта океана без каких-либо фиксированных границ, который сам по своей воле создает свой объем, свою форму и свои течения. Об этом даже писать невозможно.
Вообразим многогранник с бесконечным количеством граней, то есть фактически шар. И представим в центре Ось Всего в виде точки. Из этой точки на внутреннюю поверхность многогранника проецируется все содержание или содержание Всего. Всё — это «кукла» внешнего Мира — камней, о которые мы спотыкаемся, воды, которую мы пьем, машин, которые мы используем. Всё существует как проекция на мои внутренние экраны. Ось таинственна. Но Царство Каталагосар еще таинственней. Концепция Трепетного Всего основывается на неприкосновенности тайны.
Кто может измерить неизмеримое? Кто может вообразить невообразимое? Наука отменяется. Фауст отменяется. В концепции моего друга нет места бесплодному беспокойству и любопытству неудовлетворенного духа. Что же остается тому, кто сумел отказаться от бесконечного стремления к знанию? Ему остается Всё, которое есть он сам.
Основанием Всего является Бездна. Ключом ко Всему является Воображение.
Город обезьяно-львов
Город, в котором оказался Константин, выйдя в очередной раз из Пещеры, напомнил ему город его детства: круто взбегающие улочки, осыпающиеся стены старых домов, зеленые скверы с раскидистыми скамейками, дребезжащие трамваи. Город назывался Дис, а его жители называли себя диситами. Диситы были похожи одновременно на львов и обезьян. От львов они заимствовали густую шевелюру и характерную верхнюю губу, от обезьян — легкую походку и жесты.
Константину хотелось найти того, кто бы мог ответить на его вопросы, но прохожие отмахивались от него и угрюмо молчали. Некоторые из них угрожающе скалили свои львиные зубы и с рычанием отходили. Наконец, нашелся приветливый, похожий на обезьянку джентльмен по имени Джон, который объяснил ему, что жители этого города общаются при помощи вибраций. Они считают, сказал ему Джон, что все можно передать при помощи вибраций: форму, свет, цвет, звуки и запахи. И эмоции — это тоже вибрации. Поэтому у диситов нет нужды в словах, к тому же большинство из них успело забыть, как пользоваться словами. Константин попросил Джона научить его языку вибрации. Тот привел его к себе домой и начал учить искусству вибрационного общения. Кроме того, он рассказал Константину о Коллегии Мудрецов, которая управляет этим городом.
Джон оказался застенчивым и сердечным человеком, и такой же была его жена Тиса. Оба они были скорее обезьянками, чем львами, то есть деловитыми, подвижными и веселыми. Их домик стоял на окраине Диса, и вся атмосфера этой окраины напомнила Константину его подмосковный Павлов Посад, в ней было так же неприютно и голо, но деревья в парке радовались солнцу и с надеждой тянулись к небу своими ветвями. Гуляя по парку с Джоном и Тисой, Константин совершенствовал свои вибрационные навыки. Он убедился, что на языке вибраций можно выразить больше и смыслов, и эмоций, чем на человеческом языке понятий и образов. Теперь ему предстояло перевести свои вопрошания на новый язык, и он потратил на это еще несколько дней.
Наконец, наступил день, когда Константин отправился на встречу в Коллегию Мудрецов. Он уже знал, что в городе имеется три сословия: мудрецы, стражи и ремесленники. Собственно, трудились одни только ремесленники, а мудрецы и стражники проводили свои дни, играя в дискобол — любимую игру всех диситов. Это был не тот дискобол, который изобрели древние греки, а дискобол, в который можно было играть, перебрасываясь дисками без всяких дисков при помощи одних вибраций.
За этой игрой Константин и застал всю Коллегию Мудрецов и предложил им свои вопросы. Мудрецы лежали на однотонных коврах, производивших успокоительные вибрации, а охранявшие их стражники лежали на цветистых коврах, которые своими беспокойными вибрациями не давали им заснуть. Те и другие были заняты игрой в дискобол.
Визит Константина не произвел на мудрецов никакого впечатления — их тяжелые веки захлопывались, а львиная верхняя губа закрывала нижнюю. Константину пришлось расталкивать мудрецов, чтобы добиться от них хоть какого-то внимания. Между Константином и разбуженными им двумя мудрецами состоялся вибродиалог следующего содержания:
