Она кивнула и отошла к левому дому, став осматриваться там, а я же прошёл к правому дому, став осматриваться у него.

Но даже минуты мне хватило, чтобы полностью осмотреться и понять следующее: либо зацепка на другой стороне этой подворотни – у дома, где сейчас Мияко, – либо же зацепка в какой-то из куч мусора, как скорее всего и есть. А может быть и оба этих варианта в месте.

И к сожалению, стояние на месте нам мало что даёт – слишком уж маленький шанс, что зацепка действительно находиться на поверхности где-то со стороны Мияко. Даже если она на её стороне, то почти наверняка спрятана где-то в мусоре. А Мияко хоть и не самая брезгливая и изнеженная особа, но даже она будет оттягивать до последнего момент, когда придётся рыться во всём этом мусоре.

«А это значит… у меня нет выбора,» – пронеслось у меня, после чего я вздохнул и, подойдя к самой большой кучке мусора, присел около неё, через пару мгновений став рыскать во всём этом мусоре, пытаясь найти хоть что-то похожее на зацепку.

И стоило мне начать, как Мияко, услышав соответствующие звуки, повернулась ко мне, пока на её лице наверняка отражалось отвращение и брезгливость. Но, на удивление, не прошло и десятка секунд, как с её стороны стали раздаваться аналогичные звуки – видимо, она к этому моменту уже тоже осознала, что мы мало чего добьёмся простым осмотром и, смерившись, присоединилась ко мне, оказывая посильную поддержку.

«Вероятно, это потому что я дал своё согласие на её участие во всём это. Иначе говоря, это её благодарность,» – не останавливаясь в поисках, обдумывал я.

Так и шло время за далеко не самым «высоким» занятием, совершенно неподходящим и несвойственным людям нашего статуса.

И вот, прошло примерно три минуты поиска, как Мияко, поднявшись на ноги и посмотрев в мою сторону, спросила:

– Это, случаем, не то, что нам нужно?

Я оглянулся, встал и подошёл к ней, посмотрев туда, куда она только что кивнула.

А кивнула она вниз, прямо под свои ноги.

Там была ссылка. Но это ссылка не на какой-то обычный сайт. Обычно такие ссылки свойственны сайтам, на которых продаются наркотики. В принципе, по большому счёту, самая обычная ссылка, коих десятки в подобных подворотнях и не самых благополучных дворах.

Вот только в данном случае есть одно отличие, которое не сразу бросается в глаза, и большинство людей даже не поймёт, что тут что-то не так.

А дело в том, что эта ссылка написана на асфальте. И какой в этом, спрашивается, смысл, если суть этих ссылок в том, чтобы быть максимально заметными? Обычно ведь такие ссылки специально размещают на стенах, причём как можно выше.

А тут она на асфальте – там, куда посмотрит примерно один из десяти человек. Так ещё и прикрыта была кучей мусорных пакетов, которые Мияко отодвинула ногой вправо.

– Наверняка эта ссылка и есть нужная нам зацепка. Хорошая работа.

«Интересно, она это подметила потому, что на себе подметила работу этой сферы?»

– Ты ведь сейчас о каком-то бреде подумал? – нахмурилась она, пристально посмотрев мне в глаза.

– Нет.

Она на это фыркнула и, закатив глаза и скрестив под грудью руки, отвела от меня взгляд, вновь посмотрев на ссылку.

– Запомнил, или всё же сфоткать?

– Запомнил.

– Тогда вызывай машину. Хочу как можно быстрее в душ, – поморщилась она, посмотрев на свои руки.

Я не стал ничего отвечать и вместо этого достал телефон и написал водителю, чтобы встретил нас с другой стороны подворотни.

«По-хорошему надо было бы, как и планировалось, отправиться в ресторан, а не вновь садиться в машину и ехать домой, вызывая ненужные подозрения у людей, которые за нами легко могут следить. Но, я изначально и не рассчитывал, что придётся так сильно испачкаться – даже мне не слишком комфортно пребывать в таком состоянии, так что о Мияко даже говорить не нужно. Да и выбора у нас особого нет – даже если мы всё же пойдём в ресторан, то будучи так испачканы, лишь вызовем ещё больше вопросов у других.»

– Пока машина не подъехала, надо убрать наши следы.

– Что? Опять?! – вскрикнула она, явно не желая вновь касаться всего этого.

– Нужно замести следы, чтобы их кто-то не обнаружил, – сказал я, но увидев изнеможенное лицо Мияко, практически сразу добавил: – Хорошо, я сам с этим всем закончу, можешь идти к машине – я догоню тебя.

– Спасибо! – сразу радостно улыбнулась она, направившись к выходу из этой подворотни.

А я же принялся восстанавливать всё так, как это было до того, как мы начали копаться здесь. Насколько мне позволяло время, конечно же.

– Вчера маньяк изнасиловал и убил ещё трёх девушек.

– Я думала, тебя не интересует это – ты ведь не хочешь ловить его, – даже не открывая глаза, расслабленным голосом произнесла Мияко, сидя в огромном джакузи с закинутыми назад локтями.

– Отнюдь, – ответил я, откинувшись на спинку стула, в этот же момент разминая правой рукой слегка затёкшую и похрустывающую шею. – Я не собираюсь связываться с самим маньяком. Но сам по себе этот инцидент меня, в целом, более чем заинтересовал – мне довольно интересно, как именно он проделывает всё это, при этом не оставляя за собой ни одного следа.

– Потому что сам хотел бы так же?

– Насиловать и убивать? Нет. Не оставлять или скрывать следы так, что даже с нынешними технологиями невозможно ничего обнаружить? Да.

– Боюсь представить, как бы такой, как ты, реализовывал бы такие возможности… – и не услышав от меня ответа, продолжила: – Да и разве неочевидно, что это либо Дарованный Богами, либо какой-то артефакт древних?

– Всякое может быть.

«К примеру, если взять тот же разговор с Императором, то он тогда предположил, что это вполне может быть какой-то артефакт или Божественный Дар. Но на деле это атрибут крови, о котором нет совершенно никакой информации, хотя я искал крайне много. Но, стоит отдать должное, Император так же вместе с теми двумя предположениями высказался, что это вполне может быть и какой-то атрибут EMF-а. Но много ли таких осторожных людей вроде Императора, которые не верят в своё всезнание и превосходство над остальными? Раз даже Мияко – та, кого считают Гением среди своих ровесников, – непоколебимо уверена в том, что это наверняка одно из двух, и никак иначе, то про остальных нет и смысла говорить. Бытие аристократа действует на многих как яд, убеждая тех в их особенности. А те, уверовав в это, не могут смотреть на мир иначе, постоянно имея некую пелену на глазах, от которой крайне тяжело избавиться.»

– Хочешь сказать, тут что-то другое? – догадалась она, резко открыв глаза и развернувшись, посмотрев на меня.

«Что же до Мияко – она изменилась. Хоть и не полностью. Теперь из-за меня часть пелены с её глаз спало и она, если ей подсказать, может посмотреть на мир с другой стороны. Пускай пока что и только с моей помощью. Ведь если тут, на моём месте, был бы кто-то другой и сказал бы подобное – она бы даже не подумала, что может быть не правой.»

– Предполагаю, – отвёл я от неё взгляд, чтобы лишний раз не возбуждаться, глядя на её всплывающую из-под воды, полностью обнажённую грудь.

– И что же это может быть? Кроме озвученных мною ранее вариантов.

– Я не знаю.

– И сказал об этом так уверенно? – выгнула она бровь.

– Я просто предполагаю, что такое возможно, – пожал я плечами. – Учитывая, сколько в этом мире есть различных необычных вещей и способностей, которые ещё совершенно не изучены, – предполагать подобное – само собой разумеющееся.

– Как же занудно… Ты – параноик, знаешь об этом?

Я посмотрел на неё, но отвечать не стал.

Она же на это лишь фыркнула и закатила глаза, после чего, повернувшись ко мне боком, лениво проплыла к лестнице, взявшись за которую, поднялась по ней, пока от всего её мокрого тела исходил едва заметный пар.

И так, пройдя мимо рядом лежащих полотенец, даже, кажется, не подумав их использовать, она подошла ко мне и встав на против меня, не долго думая, отодвинула от нас ногой стеклянный столик, с лежащим на нём ноутбуком, после чего, получив достаточно места, одним грациозным движением перекинула ногу через мои колени и села прямо на них. И немного поелозив на них и присев поудобнее, с привычной ей игривой улыбкой спросила: