– О какой семье речь? Возможно, я их знаю?

– Фальконе. – Он рассмеялся и снова хлопнул себя по бедру. Я уточнила: – Так ты знаком с ними?

– Ага.

– Твои друзья?

– Фальконе? На твоем месте я бы не доверял этим людям.

– Правда? Что… Ну, подожди. Во-первых, извини меня за резкость. Я была в палаццо Фальконе, и визит этот был… малоприятным, мягко говоря.

– Что произошло?

Я рассказала Никколо о встрече с Эмилиано и графиней и спросила:

– Как думаешь, у меня есть право посмотреть документацию? Или это не твоя область в юриспруденции?

– Я определенно мог бы выяснить это для тебя. – Он снова улыбнулся, показывая ряд неровных желтоватых зубов.

– Спасибо, я буду очень признательна. Для меня это вопрос жизни и смерти.

– Ты занята сейчас? – спросил Никколо. – Возможно, я мог бы помочь тебе с твоим исследованием.

– Да, времени у меня в обрез. Мне все еще нужно найти юриста, специализирующегося на решении споров относительно работы с частными архивами. У тебя нет специалиста на примете?

– Есть у меня кое-кто на примете, он поможет тебе определиться, что делать дальше.

Он поднял голову и подмигнул женщине у стойки бара, которая внимательно за ним наблюдала.

– Пять евро сверху, – сказал он по-итальянски. Она удивленно захлопала ресницами.

Дождь уже прекратился, но мощеная улица была скользкой. В воздухе разило канализацией. Снова поднялся ветер, который пробирал до костей.

– Следуй за мной, – велел он. – Это не займет много времени.

Меньше чем через минуту мы стояли перед палаццо Фальконе.

– Подожди! – воскликнула я, когда он уже нажал на звонок. – Что ты задумал? Ты же хотел меня с кем-то познакомить? Я не могу туда вернуться.

– Просто доверься мне, ладно?

Я опустила голову пониже, чтобы не попасть в объектив камеры.

Дверь открылась, и Николло, взяв меня за руку, потащил за собой во двор. Эмилиано крепко обнял его и дважды похлопал по спине. Его мутноватые рыбьи глаза уставились на меня с удивлением.

– Впусти нас, и я все объясню, – потребовал Никколо.

– Нечего объяснять. С тобой всегда так! – ответил Эмилиано.

Эмилиано был другом Никколо?

Я последовала за Никколо вверх по лестнице и прошла мимо кабинета Эмилиано. Он остановился перед закрытой дверью и приоткрыл ее ровно настолько, чтобы просунуть голову.

– Нико! – раздался женский голос. Графиня.

Он обернулся ко мне, жестом велев подождать, вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Я услышала смех, а затем Никколо открыл дверь и за руку втянул меня внутрь.

Графиня сидела за деревянным письменным столом, в древесину которого были инкрустированы драгоценные камни. Они, словно разбитые драконьи яйца, сверкали голубовато-серым блеском. На стене позади нее висело огромное генеалогическое древо, по обе стороны от него – фамильный герб в виде сокола. Под ним большими, отливающими золотом буквами был написан девиз Фальконе: «Familia Supra Omnia». «Семья превыше всего».

– Понимаешь, мама, как я уже говорил, Изабель приехала из Бостона. Она близкая подруга Харпо. Ты ведь помнишь Харпо? – Он обнял меня одной рукой.

– Харпо, да, конечно, – кивнула графиня. – Почему же, Изабелла, вы ничего мне не сказали?

– Держу пари, ты ей и шанса не дала. К тому же как типичный житель Бостона Изабель не любит говорить о себе.

– Да, дорогой, но… – Ее вежливая улыбка никак не вязалась с тем, как крепко она сжимала карандаш в кулаке.

– Итак, мама, Изабель приехала в качестве моей… гостьи. – Он обнял меня крепче.

– Но, милый, я…

– Нет-нет. Никаких «но милый». Не переживай ни о чем. – Я чувствовала на себе взгляд графини и одновременно тепло, исходящее от Никколо. От него пахло яблоками и свежестью. – Кроме того, отец Изабель – дипломат, у него обширные связи.

Графиня переводила взгляд с Никколо на меня и обратно, поглаживая наманикюренными ногтями по кристаллу аметиста размером с голубиное яйцо.

– Значит, решено, – подытожил Никколо. – Сегодня Изабель ужинает с нами.

Он поцеловал графиню в щеку, и мы вышли из комнаты.

– Подожди, – проговорила я.

– Тсс… не здесь, – прошептал Никколо. Он нежно приложил палец сначала к моим губам, а потом к своим. Я последовала за ним вверх по лестнице. Наверху он достал длинный ключ, похожий на тот, которым пользовалась графиня, и отпер дверь.

– После тебя.

– Я не понимаю. – Я с недоумением смотрел на него. – Ты из семьи Фальконе?

– Да. Я – Фальконе. А ты – дочь дипломата и хорошая подруга моего старого друга Харпо. И ты – мой особый гость. Особенный для меня гость.

– Это очень любезно с твоей стороны, Никколо. Мы ведь даже не знакомы. Как мне отблагодарить тебя?

– Уверен, мы найдем способ, – подмигнул он. – Может, начнем? – Он помог мне снять пальто.

– Так ты сын графини?

– Правильно. Никколо Фальконе к услугам вашим.

– И, выходит, графиня – американка?

– Графиню зовут Элизабет Янсен, она родом из Колумбуса, штат Огайо.

– Серьезно?

– Она встретила моего отца во время учебы в Италии. Это была любовь с первого взгляда: она полюбила его титул, а он – ее красоту, непосредственность уроженки Среднего Запада и кругленькое состояние отца.

– Ты живешь здесь? В палаццо?

– Верно, это мой дом.

– А те, кто был в баре? Это твой друг и девушка? Я о красивой женщине с красной помадой?

– Моя девушка?! Ха! Это моя сестра Северина. У нее нет парня! – Он усмехнулся. – Но хватит о моей семье. Разве тебе не нужно работать? Ты говорила что-то о диссертации о презренной семье Дженовезе?

Раздался стук в дверь, и Эмилиано бесшумно, словно паук, проскользнул внутрь и встал в углу.

– Нико, я хотел узнать, нужно ли тебе что-то? Или, может, синьорине? – спросил он, глядя на Никколо.

– Дотторессе, – поправил Никколо. – Да, Эмилиано. Сообщи Оттавии, что Изабель присоединится к нам за ужином.

– Сию секунду. – Помощник графини вышел, закрыв за собой дверь.

Никколо опустился на колени и забрался с головой под стол.

– Притворись, что не смотришь. – Он поднялся, сжимая в руке другой ключ, и открыл ящик в одном из шкафов. Запустив руку внутрь, он воскликнул: – Здесь!

Из ящика он извлек белую коробку, которую поставил на стол передо мной. Она была туго перетянута шпагатом.

– Вперед. Открой ее.

Я развязала шпагат, сняла крышку с коробки и осторожно извлекла стопку бумаг, датированных шестнадцатым веком. Среди них был брачный контракт, составленный между Джироламо Фальконе и Леонардой Фиески. На седьмой странице виднелись подписи пяти свидетелей. Под договором лежала копия завещания Джироламо Фальконе от 1506 года. Верхние края были загнуты, бумага по центру немного протерлась, но в остальном документ был в отличном состоянии.

– Никколо… – Я подняла голову. Честно говоря, мысли мешались, я с трудом подбирала слова. – Я думала… Графиня сказала, что у вас очень мало документов шестнадцатого века. Что они были украдены.

– До кражи она не знала, насколько ценными были документы. Когда мама выяснила, она не хотела, чтобы кто-нибудь имел доступ к тем, что остались, пусть сама она понятия не имеет, о чем они. Она говорит по-итальянски, но не может прочитать эти документы.

– Есть еще? – спросила я.

– Да, еще семь коробок. Это самая маленькая.

– Целых семь коробок? Я, наверное, смогу исследовать содержимое двух или трех в неделю. Это идеально!

– Значит, в Генуе ты пробудешь три недели?

– Я планировала остаться на четыре, в начале следующего месяца мне нужно ехать во Флоренцию. Но я бы уехала раньше, если бы не нашла… здесь ничего интересного.

– Мы должны выжать максимум из твоего пребывания в Генуе. – Не дожидаясь ответа, Никколо достал из кармана телефон и поднялся. – Уже шесть часов. Мы должны спуститься вниз, чтобы выпить.

Никколо положил контракт и завещание обратно в коробку, которую засунул в шкаф. Он как раз спрятал ключ в тайник, когда Эмилиано проскользнул в комнату. Никколо наклонился, положил руку мне на поясницу и сделал вид, что шепчет мне на ухо.