На что только не решается запуганная отдельная сущность, переодетая в маску матери! Даже на самую страшную клевету, на шантаж собственными детьми, чтобы только сохраниться, остаться, выжить любой ценой. Но мой прожектор упорно продолжает светить в самые затаенные места. И когда вновь оказываюсь перед нерешенной ситуацией, записываюсь на онлайн встречи с духовными мастерами современности. Сейчас нет возможности как раньше летать на живые встречи: в мире до сих пор действует карантин по пандемии.

И вот я на онлайн сатсанге с Цезарем Теруэль (прим.авт.: венесуэлец, проводит публичные сатсанги (сат – истина, санги – собрание), делится своим опытом и знаниями с другими искателями Истины, помогая им осознать истинное "Я", то есть Самого Себя). Когда закончились вопросы участников сатсанга, я подняла руку, и начался диалог:

– Привет, Цезарь. Несколько лет назад я прилетала из Казахстана в Казань на встречу с тобой.

– О, Казахстан! Я помню.

– С тех пор я много очищалась и работала над собой, во мне произошли хорошие изменения, но сейчас я поняла, что застряла на «запуганной матери». Поняла, что запуганная мать рожает ребенка, ребенок вырастает и становится точно таким же запуганным родителем, как и его мать. И так по замкнутому кругу. Я не знаю, как из этого выйти.

– Избавляйтесь от тенденции.

– Как?

– Прежде всего, избавьтесь от эго. Не пытайтесь от всего избавляться по отдельности. Кто проходит процесс очищения? Я – это тоже мысль. Смотрите на это «я». Каждый раз, когда возникает мысль, возвращай внимание на «я». Это «я» является корнем любых мыслей. Любая мысль – корневая система, которая отождествляется с телом, с индивидуальностью. Вы пытаетесь очистить эго. Держите внимание на себе, в противном случае, будете говорить с точки зрения любого отождествления, будете придавать реальность всему, с чем вы отождествились, с тем «я», которое сейчас говорит все это. Исследуйте это.

– Сейчас, когда наблюдаю запуганную мать, она шантажирует, давит, обманывает. Получается, автор всего этого я?

– Да. Вы все это создаете. Выясните, кто такая «мать» и кто «дочь», и что такое «я есть». Выясните, что значит «я». Это всего лишь мысль. Это значит, что их не существует. Осознайте, что все это всего лишь мыслительная конструкция. Это мысли, основанные на отождествлении с телом.

– Я не могу подойти к матери, видя ее запуганную ложь. Это значит, что я не могу подойти к себе?

– То, что обуславливает вести себя подобным образом – это паттерн (прим. автора: узор, образец, шаблон; форма, модель; схема). Корнем этого поведения является мысль «я есть тело». Если мы не избавляемся от эго, то превращаемся в то, что ненавидим или любим. Нравится нам это или нет. Понимаем мы это или нет, верим или не верим, мы начинаем воспроизводить все наши переживания. Мы отождествляемся с ними. Возможно, кому-то хочется быть самым лучшим отцом или матерью, и мы превращаемся в то, что любим или ненавидим. Начинаем воспроизводить паттерны поведения других людей, от которых научились ранее. Мы превращаемся в то, что прожили, в то, что оставило отпечаток, мы отождествились с этим. Они начинают повторяться, это и есть реинкарнация – то, что повторяется. Реинкорнирует не душа, не личность, а паттерны поведения, которые остаются в поле сознания. Поскольку есть отождествление с ними, они снова просыпаются, не умирают. Они переходят в латентное состояние, не исчезают, а начинают воспроизводить. И когда это происходит, они усиливаются. В конечном счете, это превращается в культуру, в философию, в способ жить. В конечном счете, это убеждение. Верующий – это вера, мыслящий – это мысль. Например, если вы будете постоянно слушать о христианстве, вы скажете «я христианка» и будете отождествляться с этим, будете верить в это. Это мысль. Все это должно уйти.

– Уйти как? Мне надо смотреть на запуганную мать и запуганного ребенка?

– Нет. Смотрите, кто боится. Очевидно, это я. Не пытайтесь что-то сделать со страхом. Смотрите на «я». То, что вызывает эти мысли, – это то, что вызывает ощущение страха в теле. Эта мысль контролирует поведение тела. Забудьте об этом, не нужно ничего делать, забудьте о том, что надо очищать себя. Очищение произойдет, но вы не беспокойтесь об этом. Если есть мысль, то должен быть мыслящий, перенесите внимание на мыслящего, этого будет достаточно. Мысль исчезнет, те ощущения, которые вызывает мысль, тоже исчезнут, мыслящий исчезнет. Как вы будете вести себя? Ваши действия, ваш мыслительный процесс будут свободными от прошлого, от воспоминаний, от всего остального.

– Спасибо, Цезарь. Вечерами гуляю в парке с мольбой «помоги мне». Получается, это тоже мысль и эго мотают меня?

– Да. Единственный, кто слушает ваши молитвы, – это вы. Больше никого нет. Вы – источник молитвы, то есть мысль. Смотрите на мысль, наблюдайте молитвы. Где молитвы? Смотрите на «я», которое молится.

– Смотреть на «я», которое молится, просит, хочет очиститься – это и есть избавиться от эго?

– Да. От чего мы хотим избавиться? Не от чего-то, а от самого «я». Можно избавляться от чего угодно, но если вы не избавитесь от «я», то будут создаваться новые убеждения, и этому не будет конца. Хочу зачитать вам слова Д. Кришнамурти: «Можете ли вы посмотреть на свою жизнь без чувства грусти, депрессии, без желания изменить ее? Если вы измените свою жизнь, согласно другому паттерну, то изменение ее снова приведет к запутанности и неудовлетворенности, то есть вы одно убеждение смените на другое, одну идентичность – на другую, вы будете воспринимать все с определенной точки зрения, и идея будет противоречить факту, и вы все еще будете в запутанности».

– Получается, я придумала себе образ «запуганного, загнанного зверя»?

– Да. Первый образ – это отождествление с телом. Я есть тело – ментальная конструкция, которая сделана из мыслей. Личность – это мысль. То, чем я себя считаю, – это мысль. Затем я отождествляюсь с тем, чему научился, с переживаниями «я архитектор», «я сын», «я христианин». Я одно, другое, третье. Смысл не в том, чтобы избавляться от всего этого. Если «я есть мысль» исчезает, то что остается? То, чем я являюсь. Я есть такое, какое я есть. Нет ничего отдельно от того, что я есть. «Я есть» не является мной, это не идея, не убеждение, не тело, не энергия, не пространство, не материя. Оно есть. Это все, что я могу сказать.

– Огромное спасибо, Цезарь!

Легла спать, а в голове крутятся слова Цезаря «смотри на того, кто боится». Перед глазами всплыла ситуация с мамой, когда из меня просто вырвалось со всей силы, словно взрыв: «Хватит лгать!» От того, что произошло, нам обеим стало не по себе. Мама до сих пор обижается и не разговаривает со мной. И лишь только сейчас я понимаю, что мое истинное имя «хитрость и обман». Мое истинное имя «шантаж и интрига». Хотя до этого я считала себя доброй и порядочной. Чудеса! Вот это разворот! Кто я? Что я? Человеческое невежество, притворяющееся добродетелью! Запуганный, загнанный, изворотливый, хитрый, безбородый обманщик – вот мое настоящее имя!

Чувствую внутри решительный настрой. Личность Аи очень сильно испугалась: в теле стали появляться боли, начиная от зубов и заканчивая ногами. Словно прожектором освещаю мыслящего, освещаю любые мысли, чувства, ощущения, восприятия.

Вспоминаю слова Цезаря: «Мысли – это то, с чем отождествилась; они не исчезают, а переходят в латентное состояние и в какой-то момент просыпаются, усиливаются и начинают воспроизводить». Результат отождествления и есть убеждение. Мыслящий – это мысль. Вновь задаю себе вопрос: кто боится? В этот раз не пытаюсь убежать от возникшего чувства, не прогоняю страх, перевожу внимание на мыслящего.

… Пригласила дочь с семьей на ужин. Мило посидели, дети подарили мне электрическую мясорубку. Поражена: когда все больше и больше отпускаю что-то внутри, дочь и сын становятся более чувствительными ко мне. Раньше я ощущала от них только чувство долга, а сейчас что-то совсем другое: нет напряжения в наших отношениях, появилась легкость. Маленького внука оставила ночевать у себя, решив, что достаточно теорий «о матери и ребенке», пора переходить к практике. Пока малыш был у меня, смотрела на ситуацию, представляя себя в молодости с паническим страхом за детей, с полным вниманием на ребенке. Смотрю внутрь на женщину, видящую себя только мамой детей, которых непременно нужно спасти и сохранить. Смотрю на «женщину» в паническом страхе за тело ребенка. Под утро, пока малыш спал, взяла его маленькие ручки в свои ладони и, полностью погрузившись в себя, спросила: