Все больше и глубже вглядываюсь в то, с чем отождествилась. Ясно вижу, что я превратилась в угождающую тревожную мать, превратилась в рабу своих детей, как, впрочем, и свекровь с мужем. А свекровь, помимо нас, была еще рабой своих великовозрастных детей и их детей, то есть внуков. Ведь не случайно я много лет наблюдала все это и была полностью захвачена глубокой бессознательностью.

Панические атаки, беспокойство за детей в каждый момент жизни. Слепая материнская любовь. Потрясена так, словно мне открыли глаза. Мой тревожный взгляд был непрерывно направлен на детей: тепло ли они одеты, как бы не заболели, что они поели, непрерывный страх за них. Вечно переживала за необходимость одевать их так, чтобы они выглядели не хуже других, чтобы имели то, что имеют другие дети и т.д. Этот страх как зеркало всегда стоял перед глазами, когда наблюдала такое же состояние в свекрови: ее забота и страх за сына – отца моих детей. Незрячая от страха за детей мать. Это настоящее сумасшествие!

И этой безумной матерью была я. Ясно вижу, что при этом напрочь забыла о том, что я есть, все мое внимание было на другом, на других, но не на самой себе. И только сейчас четко вижу очередную маску, которую примерила на себя. Мысли, тело, чувства, ощущения, восприятие не знают и не живут, но указывают, как жить. Это настоящее безумие, когда мысли и чувства думают, что знают, как жить. Безумная мать – это ад не только для нее самой, но и для ребенка. Мне «посчастливилось» воочию наблюдать это безумие. И сейчас, кое-как выбравшись на берег из мощнейшего водоворота «мать и ребенок», осознаю происходящее. Чем больше осознаю, тем больше убеждаюсь, что каждый человек сам творец своего ада и рая.

Ясно вижу, что связь «мать и ребенок» это связь понятий «должна» и «хочу», которые периодически меняются местами. Мать говорит «должна», ребенок требует «хочу». Проходят годы, маски меняются местами.

Интуитивно чувствуя, что дверь там, с чем я отождествилась, глубоко погружаюсь в себя. По утрам к словам «мысль не знает и не живет» добавляю слова «чувство страха, грусти, боли, скорби, тяжести не знает и не живет». Почувствовала, как эти слова отозвались внутри облегчением.

Теперь вечерами меня вновь тянет в тот парк, где я гуляла прошлой зимой. Сегодня деревья покрылись инеем. Они невероятно прекрасны! Такое ощущение, что деревья переоделись в пушистые серебристые воздушные платья. Гуляю по парку и думаю: как я, женщина Аи, могла ставить себя выше этой красоты? Считала, что есть только я одна, и что я властвую над всем этим и контролирую. Да что говорить – я просто не замечала эту красоту! Никого и ничего не ценила, видела только себя, считала, что, кроме меня, никого не существует. Это истинное безумие: как я могла не замечать настоящего «хозяина» жизни?! Красота повсюду. Неудивительно, что я оказалась в клетке страха и нужды, ведь маленькая сущность не в состоянии выдержать все то, что она взвалила на свои плечи, возомнив себя особенным центром всего того, что есть. Пропитанная изнутри презрением к окружающему, я была переполнена страхом, нуждой и сопротивлением тому, что есть на самом деле. Мое «ложное я» уже не в состоянии выдержать всей тяжести искусственной реальности, которую я сама себе придумала. Теперь «ложное я», устав от самого себя, бродит вечерами в парке с мольбой «мама, папа!».

… Медленно проходят дни. Я ясно и открыто погружаюсь в то, что есть. Понимаю, что у меня имеется счастливая возможность наблюдать зеркало – свою маму. Моя мама осталась заложником «нужды»: внутри она всегда с протянутой рукой, ждет внимания детей, внуков, знакомых, родственников, ждет очередных материальных благ и прочего.

Через образ мамы наблюдаю себя. Значит, я запрограммирована только на «дай». Как отдавать – не знаю. Кто может отдавать? Тот, кто наполнен, доволен, умиротворен. Тот, кто любит, не ожидая ничего взамен. Ясно понимаю, что пока в человеке сидит страх, отдавать он не сможет. Приходит понимание, что единственный выход – это смотреть на страх, не отворачиваясь, не закрывая глаза, полностью и целиком находясь в настоящем моменте, в данном случае.

Мать в нужде – это требовательная мать. Она в постоянном ожидании внимания со стороны детей. Что может быть более разделяющим и изолирующим? В этом нет любви.

… Сегодня с сестрой ездили к маме на ужин. Я старалась из глубины наблюдать за тем, где застряла. Зашла на кухню, обняла маму, сказала:

– Здравствуй мама.

Она не посмотрела на меня, встретила упреком:

– Ты меня не ищешь! Я тебе не нужна!

– Мама, меня тоже никто не ищет, и я тоже никому не нужна, – ответила я.

За ужином мама совсем не смотрела в мою сторону и всем своим видом показывала, что обижена на меня. После ужина ушла в свою комнату. Для ребенка очень тяжело иметь требовательную, контролирующую и осуждающую мать. Всеми силами стараюсь осознанно наблюдать происходящее. Ощутила в себе просвет сострадания. Я увидела Бога в лице матери, Он именно так проживает момент. Кто как не Бог берется за самую грязную неблагодарную работу? Вижу, что вся моя жизнь была посвящена требованиям и страхам иллюзорного «я». В ситуации с мамой стараюсь всеми силами распознать свое истинное я. На этот раз не ухожу глубоко в мысли, а пытаюсь разглядеть временное, ограниченное, ложное «я», мало-помалу просветить единственное «я», которое есть.

Вернувшись от мамы, анализирую, сопоставляю, осознаю. Чем является мой опыт – опыт запуганной обманщицы, запуганного зверя, запуганной тиранки, которая не щадит собственных детей лишь бы любой ценой сохранить себя? Кто это? Что это? Нечто внутри чувствует, что это тирания несуществующего «я». Как это осознать? Смотреть на нее, наблюдать за ней осознанно. Приходит понимание, что я была сдавлена с двух сторон. С одной стороны – запуганной, эгоистичной, лицемерной, лживой мамой. А с другой стороны – запуганной, задавленной страхами, суровой, жесткой свекровью – второй мамой. Как ребенку выжить в этой ситуации?

… С утра выпив кофе, взяла в руки книгу Берта Хеллингера. На глаза попалась фраза: «Мы приносим в жертву наших детей в надежде, что Бог за это ниспошлет семье Свою благодать. Или в надежде, что дети смогут искупить грехи родителей. Каково же решение? Богу, который требует приношения в жертву наших детей, надо открыто противостоять. Надо отречься от такого Бога и отдаться на волю чего-то Большего, таинственного. Это решительный шаг из заколдованного круга. Я бы сказал, что только преодолев пределы совести, можно вырваться из чертового круга и обрести Целое, что объединяет людей. К этому ведут глубинные движения души. Они проявляются там, где преодолены различия между добром и злом. Эти движения служат примирению и единению того, что было разъединено посредством добра и зла. Преодоление совести – не простое дело. Это результат очищения сердца и духа».

Среди ночи проснулась и произнесла: «Уходя, оставь после себя свет. Запуганный, загнанный, истощенный, постаревший, обветшалый зверь – уходя, оставь после себя свет».

С утра зашла в сеть почитать мировые новости. Писали о короле одной страны. Он женился на начальнице своей охраны и с кучей наложниц живет не в своей стране. Читаю и думаю: несмотря на несметные материальные богатства, король живет как загнанный зверь, запуганный страхом, что его могут убить в любой момент. Хоть народу и кажется, что он король и имеет то, чего нет у них, по факту он в неволе, полностью обложен, замурован страхом смерти. Невольно случилось сравнение: король и запуганная мать – это одно и то же. Аи, которая считала себя королевой жизни, задавлена страхом. Это как запуганная мать, которая хитростью всячески старается удержать детей в тисках своего страха. Постоянно стремится управлять, контролировать, подавлять, запугивать ребенка. Это очень мощные тиски. Как король не может вырваться на свободу, так и я не могу вырваться из тисков «запуганной матери». Вновь стараюсь вспомнить, что же произошло между мной и мамой в последний раз. Я просто увидела голую правду. Это как в сказке: никто не видел, что король голый, лишь мальчишка в толпе крикнул «а король-то голый!» Так и мама сильно испугалась. Такого страха я в ней никогда не наблюдала. И лишь сейчас понимаю, что это не мама, а я испугалась голой истины.