Бост Ван: «Управлять... Детские жертвоприношения у вас были?»

Эан: «Отдельные проявления были, но это в пределах погрешности. Мы с заместителем директора делали тут погружение и ориентировали население на здравый смысл... При длительном проявлении – это трактуется как самое негативное явление. Меры принимаются, в том числе самые жесткие».

Бост Ван понимающе кивает: «Однако же нас переигрывают…»

Эан: «Если работает такой разум, то это, конечно, гораздо сложнее… Я займусь делом?»

Бост Ван: «Безусловно – и разошлите все, что смогли узнать…»

Эан открывает дополнительный экран и вызывает характеристики змей. Далее работает с другими окнами. На двери комнаты появляется голографическое изображение сотрудника безопасности. Эан вопросительно смотрит на Бост Вана.

Бост Ван: «Это мой человек, пусть пройдет».

Дверь в помещение мягко отъезжает в сторону, специалист с анализатором проходит внутрь.

Бост Ван: «Ну что?»

Сотрудник: «Здесь все чисто. Бульканья и передачи нет, в подполе тоже ничего....»

Бост Ван: «Хорошо, спасибо. Поезжай к сержанту и проверьте все сектора подряд, кроме тех, что уже проверили. Дежурному по сектору объясни, в чем дело, по дороге».

Сотрудник: «Понял, иду».

Специалист с анализатором выходит из помещения.

Бост Ван: «Можно сделать вывод, что вот эти вот змеи и околпачивают все здание. Ваши тенитцы с ними борются, поэтому у вас и тихо. Можете им благодарность послать от моего имени, они нам помогли, в противном случае поиски могли затянуться».

Эан: «Получается, что так».

Бост Ван: «А вы принимаете участие в погружениях?»

Эан: «Почти обязательно. В последний раз возглавлял группу...»

Бост Ван: «Вот это особенно хорошо. Поедемте вниз, в «Эльта-Сефотону», нужно определяться....»

Эан: «Я знаю уже... Сообщили... Позвольте еще несколько минут, поставлю задачи...»

Бост Ван: «Конечно, и пусть змеями этими займутся тщательнее...»

Эан кивает головой и что-то набирает в голографических окнах. Потом он их все закрывает и встает с кресла. Вместе они выходят из помещения.

Штурм Сидона

Эльта-Сефотона, внутри машины. Войска ассирийского царя Ассархаддона возвращаются в город. Царь на колеснице едет впереди. Возле дворца он сходит с колесницы и по ступенькам поднимается на высокое крыльцо. Некоторое время он смотрит на проходящую процессию, а затем идет вглубь дворца. По дороге ему попадается чисто одетый человек. Царь останавливается.

Посланец оракула кланяясь: «Прошу великодушно простить, но позвольте говорить великий царь».

Ассархаддон: «Твоего господина я знаю, говори что нужно, я слушаю».

Посланец оракула: «Мой господин велел узнать о каком-то важном деле, каком именно, он не сообщил, к сожалению».

Ассархаддон после некоторого размышления: «Передай своему господину, что о деле я не забыл. Войска отдохнут после похода, подготовимся и тогда приступим. Я сообщу ему».

Процессия с царем удаляется, человек, еще раз поклонившись вслед царю, тоже уходит.

Помещение в задней части храма в городе Сидоне. Разговаривают пожилой жрец и его помощник.

Жрец: «Хочу сообщить тебе неприятную новость. Ассирийский царь собирается походом против нас. Я предупреждал против неподчинения. Основная сила нашего господина – подробное знание будущего и тонкая работа с разумом людей, но… Взыграла гордыня…».

Помощник жреца: «Может, удастся откупиться, как обычно?»

Жрец: «К сожалению, вряд ли. Стоящие за ними силы ведут их против нас. Пощады ждать не приходится. Они пытаются ограничить нашего Хозяина».

Помощник жреца: «Разве Хозяин допустит?»

Жрец: «Они тоже сильны и считают этот мир своим. Им удалось укрепиться во многих странах. Хозяину еще нужно время, чтобы собрать народы. Он действует не торопясь, но наверняка».

Помощник жреца: «Я знаю, многие уже приходили завоевать нас, но все уходили..»

Жрец: «Да, обычно удавалось откупиться, но речь не об этом.… Помнишь о том народе, который должен был завоевать и нас. Им даже землю нашу пообещали... И кто они сейчас? ... Они сейчас почти на нашей стороне…»

Помощник жреца: «Понимаю, так постепенно и будет продвигаться дело ... не быстро, но наверняка…»

Жрец: «Да, если что-то делается, то надолго… Дело не пропадет… Хозяин вышвырнет эти силы и из этого мира … Эти силы далеко на самом деле, а Хозяин рядом с нами... Исход грядущих событий, скорее всего, будет плохим, и продолжить служение придется уже в другом месте».

Помощник жреца: «То есть города больше не будет?»

Жрец: «Будет, но не сразу, да и город будет другой. Нас в нем уже не будет. Нужно уезжать и организовывать поклонение за морем. Там нас не достанут. Тебе придется остаться на некоторое время. Нужно попытаться помочь городу и позвать Хозяина, как обычно».

Помощник жреца: «Я понял, а что потом?»

Жрец: «Потом город разрушат. Ты укроешься здесь в храме в катакомбе. Там есть подземный ход на берег моря. Через пять дней после падения города выйдешь ночью этим тайным тоннелем. На берегу спрятана лодка. Далее иди в море и греби прочь от берега. Вдали увидишь корабль. На корабле будет мигать огонь. Плыви к нему, мы заберем тебя».

Ассирийские войска выходят из города. Быки тянут стенобитные машины. Царь на колеснице заезжает в храм. Поднявшись по ступеням, он встречает помощника оракула.

Ассархаддон: «Передай своему господину, что мы выступаем. Пусть сообщит верховным богам. С нами 70 тысяч пехоты, колесницы и стенобитные машины. Потом еще подойдут войска. Мы все сделаем».

Помощник оракула: «Я все понял. Возвращайтесь с победой!»

Ассархаддон: «Никаких сомнений!»

После этого царь уезжает к войскам.

Идет штурм Сидона. Стенобитные машины бьют в стену, но безуспешно. В это время на городской стене готовится жертвоприношение. Встревоженный ассирийский военачальник смотрит на царя.

Военачальник: «Они готовятся звать своего Бога. Никому еще не удавалось с ними справиться...»

Ассархаддон: «Мы справимся. Мы здесь затем, чтобы пресечь святотатство и покарать отступников. Никакого Бога у них нет. Поставьте к стене большую машину. Нужно это заканчивать».

К стене подводится большая стенобитная машина. Машина бьет по стене очень сильно. По стене идет трещина. Помощник жреца на стене оступается и роняет ребенка за стену. Один из солдат ловит его и бежит прочь от стены. Со стены по ним стреляют лучники и ранят солдата в ногу, но тот, укрыв ребенка своим телом, продолжает его нести. Подбегают еще солдаты, и закрывают их и себя щитами.

Ассархаддон: «Негодяи! Бейте сильнее! Готовьтесь к штурму. Скоро стена рухнет. Жрецов и солдат в плен не брать!»

В безлунную ночь молодой жрец, выбравшись из подземного хода, спускает на воду спрятанную лодку. На лодке он гребет в море. Через некоторое время в море показывается темный силуэт корабля, на котором периодически появляется огонь.

Карфаген. На площади стоит большая металлическая статуя Молоха. Работники проверяют движение рук. Постаревшие жрец и его помощник заходят внутрь статуи.

Старый жрец: «Здесь будет жаркий огонь. Хозяин будет очень рад».

Помощник жреца: «Нам пришлось оставить свой город, но почитание Хозяина мы сохранили».

Инквизиция

Эльта-Сефотона, внутри машины. Рим, кабинет Папы Римского. Папа стоит задумчивый возле окна. Его секретарь сидит за столом и пишет документ. Слышно только окончание разговора.

Папа Римский: «... и казнить их путем сожжения, безо всякой жалости…»

Секретарь Папы: «Раньше мы помнится, рекомендовали обходиться с еретиками более гуманно...»

Папа: «Времена меняются. Мы сильны сейчас и могли бы поступить более снисходительно, но позволить им плодиться недопустимо. Прежний наш гуманизм результатов не дал, как ты, наверное, знаешь. Меньше их не стало. Так все стада могут разбрестись кто куда... Приходится идти на это».