Валентин (после длительной паузы). Да. Впечатление, что мне её распиливают.

Лиза. О, боже. Давай, я отведу тебя в постель.

Валентин. Позже. Лучше продолжай рассказывать, это отвлекает от боли.

Лиза. Иногда я с Виктором встречаюсь. Чаще всего случайно. В тусовке, на фестивалях. Он по-прежнему чем-то занят на киностудии, но гениального фильма от него никто уже не ждет. Конечно, у меня были и другие мужчины. Некоторых – я считала мужьями. Впрочем, все это было уже почти не серьезно.

Валентин. Вы странная.

Лиза. Я?

Валентин. Вы любите стихи?

Не дожидаясь её ответа, он глухим, бесцветным голосом начинает читать стихи (на манер Бродского или Есенина).

Расскажи что-нибудь про себя.

Как жила, что любила, читала,

С кем стонала, любовью горя,

И о ком никогда не скучала?

Расскажи. Не таи. Утоми

Друга дней беззаботных твоих

Под мелодии поздней весны

И под шелест истлевших страниц.

Утоми грузом встреч и разлук,

Солью слез, болью слов,

Дрожью плеч, пленом рук

И смути сладкой негою девичьих снов.

Упрекни, вспомнив наспех любовь и беду,

Удиви, рассмеши, соблазни…

Знаю точно, в ушедшую воду

Нам уже никогда не войти.

В мыслях страсти картины рисуя,

Сердце вдруг на мгновенье замрет…

И забьется, взорваться рискуя,

Словно утка подбитая влет.

(Или любое другое стихотворение).

Лиза, молча и удивленно, смотрит на него.

Лиза обедает в ресторане.

Не молодая женщина встает из-за соседнего столика и машет ей рукой, затем – подходит к ней и присаживается за её столик. Её зовут Иветта.

Иветта. Лиза.

Лиза (не очень охотно). Привет, Иветта.

Иветта. Как хорошо, что я тебя встретила. Давно собираюсь к тебе…

Лиза бросает внимательный профессиональный взгляд на её лицо. В это время раздается телефонный звонок. Лиза начинает рыться в сумочке.

Лиза. И правильно. Давно пора. Извини.

Она достает мобильник, смотрит, кто же ей звонит, и улыбается.

Лиза (в трубку). Привет, дорогой.

Голос Сержа. Лиза, ты уже знаешь?

Лиза. Что именно, дорогой?

Она улыбается. Ей приятно разговаривать с Сержем, у неё хорошее настроение.

Лиза. Нет. Думаю, что не знаю, а что, что?

Серж с телефоном в руке у себя дома, в тренажерном зале. Он занимается на тренажере «ступени». Его по пояс голое тело отражается в зеркалах: то приподнимаясь, то опускаясь. Он разговаривает и любуется собой.

Серж. Лиза… Лиза, Виктор умер.

Лиза молчит.

Серж. Виктор Мельников, твой бывший муж. Он покончил собою сегодня ночью. Лиза…

Лиза. Да.

Серж. У себя на даче. Это неподалеку от тебя. Не оставил никакой записки.

Лиза потрясена. Иветта испуганно смотрит на неё.

Серж. Лиза, ты меня слышишь?

Лиза. Слышу. Несколько дней назад я вспоминала его.

Серж. Да? Был повод?

Лиза. Нет. Без повода.

Серж. Лиза. Тебе надо приехать. У него не было семьи. А Луиза на съемках. Кажется, в Израиле. Ты самый близкий ему человек. Мне очень жаль. Там сейчас полно милиции. И они ждут тебя. Надо уладить какие-то детали. Это не займет много времени. Я уже связался с генералом Епишиным.

Лиза. Кто это?

Серж заканчивает тренироваться и направляется в ванную. Он не удручен, более того, кажется, у него хорошее настроение.

Серж. Министр. Не волнуйся, проблем не будет. Я сейчас заеду за тобою.

Лиза. Да.

Серж снимает трусы и встает под душ.

Лиза кладет трубку на стол.

Иветта, прислушивающаяся к разговору, делает знак официанту.

Официант подходит.

Иветта. Виски и побыстрее.

Официанта кивает и отходит.

Иветта (ему вслед). И мне.

Официант, не оборачиваясь, кивает.

Лиза. Умер Виктор Мельников.

Иветта. Мельников? Режиссер? Припоминаю. Приятная комедия о циркачах лет пятнадцать тому назад, поздние работы – дерьмо. Ваш родственник?

Лиза. Да, можно и так сказать. Муж.

Иветта достала платок и подала Лизе. Лиза отмахнулась.

Подходит официант и ставит на стол два стакана с виски.

Лиза. Бывший.

Иветта, понимающе, кивает и убирает платок.

Они берут стаканы и отпивают.

Лиза. Мы давно разошлись. Он был веселый, остроумный, добрый.

Клиентка. Красивый?

Лиза. Очень. Как Бог. Извините меня. Давайте отложим наш разговор до другого раза.

Иветта (вяло отмахиваясь рукой). Да что вы. Понимаю. Ох, эти наши бывшие…

Иветта махом допивает виски.

Машина Сержа подъезжает к воротам дачи Виктора. Это достаточно большой двухэтажный дом. Перед домом – машина скорой помощи, два милицейских УАЗа.

Серж выходит из машины первый, открывает Лизе дверь и, беря её под руку, помогает её выйти и ведет её к дому.

Они входят в дом. Минуют прихожую и входят в большую комнату. Там её ждут пять человек. Трое – в милицейской форме. Один – в штатском. И врач в белом халате. Они молча смотрят на Лизу. Лиза оглядывается. Узнает знакомую обстановку. Задумчиво касается статуэтки танцовщицы, что стоит на комоде. Переводит взгляд и видит на стене свой портрет.

Лиза. Где он? В спальне? На втором этаже?

Человек в штатском. Да. Вас проводить?

Лиза отрицательно качает головою. Она поднимается по лестнице и входит в спальню. Серж остается внизу и закуривает вместе с остальными.

На кровати лежит Виктор. Он одет в джинсы и рубашку. На груди темное, влажное пятно. Черты лица разглажены и спокойны. Лиза молча стоит и смотрит. Затем она спускается вниз.

Человек в штатском. Распишитесь, пожалуйста. Это – протокол опознания.

Лиза молча расписывается и вопросительно смотрит на человека в штатском. Тому от чего-то неловко под её взглядом, и он торопливо начинает говорить.

Человек в штатском. Самоубийство. Ни каких сомнений. Дом будет опечатан.

Лиза хмурится. Ей, кажется, что он говорит не о том.

Лиза. Я свободна?

Человек в штатском. Конечно, большое спасибо, что нашли время…

Лиза кивает и берет Сержа под руку. Они молча идут по саду. Сад запущен и очень красив.

Лиза и Серж в салоне машины. Темнеет. Серж щурится, всматриваясь в дорогу, и прибавляет скорость. Стрелка спидометра подползает к ста тридцати.

Лиза. Он был похож на спящего. Безразличный ко всему. Тихий.

Серж. Он мертв.

Лиза. Он выстрелил себе в сердце.

Серж. Я знаю. Майор мне сказал: точно в сердце.

Лиза. Он мог бы выстрелить себе в висок.

Серж. Мог бы.

Лиза. Он поступил правильно. Хорошо, что его лицо не пострадало.

Серж. Это теперь не важно.

Лиза. Важно! Мне было бы больнее, видеть его изуродованным.

Серж. Ты отравлена вирусом собственной профессии. Вирусом косметологии.

Лиза. Наверное. У него не было ни одного седого волоса.

Серж. Ему около пятидесяти. Наверняка, он красил волосы.

Пауза. Оба молчат и не смотрят друг на друга.

Лиза. Как же мы жестоки со своими мертвецами. Стоит человеку умереть – его торопятся упрятать в черный ящик, поплотнее забить крышку и зарыть в землю.

Серж. Так принято, дорогая. Что еще прикажешь делать с мертвецом?

Лиза. Отвести его к морю. Дать телу погреться на солнышке, подарить ему радость в последний раз. На Земле. Прежде, чем тело само превратиться в землю. Но нет, их будто наказывают за то, что они умерли. В лучшем случае им сыграют Баха. И – прощай.