Литмир - Электронная Библиотека

– Этой размазне ты учиться не будешь, – выносит приговор отец, когда получается отсмеяться. – Откуда в твоей голове такие идеи? Художником! – Снова смеётся, будто услышал хорошую шутку, а не заветную мечту двенадцатилетней дочери. – Будешь искусствоведом. На выпускной подарю тебе картинную галерею.

Софи не плакала, потому что в семье Грант не принято разводить сырость, лишь молча шла дорогой чужих желаний. Одна галерея становилась тремя, пятью, десятью. Австрия, Венгрия, Польша, Нидерланды, Испания, США и даже Россия – её искусство дотянулось туда и расползлось дальше. Брак с холодным сердцем, дети как проекты, работа с жаждой доказать, что может, миллионы и миллиарды евро, проходящие сквозь пальцы, но не оставляющие и крупинки радости в сердце.

Лишь редкие вечера, как сегодня, когда она позволяет себе себя. Снимает личину «миссис Грант», становясь просто «Софи». Кресло останавливает своё вращение, когда часы показывают уже половину десятого. Большой и уютный халат превращается в модную шёлковую пижаму, замотанные в полотенце волосы расчёсанной волной укладываются на спину. Свет в кабинете гаснет.

– Люсиль, Торрес, добрых снов, – желает дочерям Софи, не заглядывая к ним в двери. Знает, что они достаточно послушные, чтобы лечь спать без её надзора. Верит, что им хватает в жизни контроля.

Ночь ласкает, убаюкивает, но долго не приносит сон. Кровать слишком большая, пустая, неуютная. Конечно, под ней нет никаких монстров, но… Монстры есть внутри головы, и тёплые руки защитника – мужа – ещё три дня их не разгонят. Командировки становятся чаще, длиннее, но Софи не хочет узнавать правду, какой бы она ни была. В конце концов, никто из них не клялся в любви и верности даже на свадьбе. Пышной, яркой свадьбе с дорогущим тортом высотой с человека, с танцами до утра и поющими звёздами вместо диджея, с неискренними поздравлениями и золотыми карточками вместо любви. Ей хочется посмеяться над собой, своей жизнью, но усталость наконец берёт своё.

Софи уносится в реалистичные сны, где она – отважный дракон, спасающий принцессу от раннего брака, где она – рыцарь, путешествующий на драконе, где она – принцесса, держащая в заложниках дракона, чтобы встретиться с его верным рыцарем. Сны сменяются слишком быстро, сумбурно, превращают друг друга в фарс и нелепость. Калейдоскоп картинок останавливается и зачем-то замирает на той, где она – Злая ведьма невезения, не дающая принцессам, рыцарям и драконам обрести счастливый конец.

Будильник премерзкой трелью врывается в голову, разрывает паутину кошмара, выпуская Софи в реальность. Женщина тяжело дышит, морщится от прохладного липкого пота и покачивающимися шагами скрывается в душевой. Привычные ежедневные действия возвращают спокойствие быстрее всяких психологов. Умыться, сделать укладку и макияж. Красный брючный костюм в зелёную клетку ассоциируется с Новым годом, который наступит через две недели. Настроение стремительно взлетает вверх.

– Джордж, установите сегодня ёлку. – Софи спускается вниз, обувает лёгкие сапожки перед выходом из дома, накидывает пальто.

– Как скажете, миссис Грант, – соглашается неизменно вежливый, услужливый и такой родной дворецкий. Софи ослепляет его улыбкой.

В машину женщина и две девочки садятся молча. Что им обсуждать, если своё расписание каждая знает, об успехах отчитываются вечером и семейным днём назначена суббота, а не среда? Миссис Грант хотела бы поговорить с Люси, спросить её о сказках, о ведьме, о драконе, любящем сыр вместо мяса, о странной принцессе, которая побеждает всех и исправляет чужие ошибки. Хочется знать, какие курсы хочет пройти Люси, какой ей нужен редактор и готова ли она по-настоящему пробиваться в издательство… Софи не спрашивает, потому что в голове уже целый план, который можно будет привести в действие к обеду. Деньги способны решить большинство возможных проблем на писательском поприще.

– Учитесь усердно и помните, что вы Грант, – напутствует девочек женщина, даже не оглядываясь назад.

В ответ не вслушивается – отправляет команды секретарю, отделу закупок, юристам и даже клинингу.

Дзинь.

Как обычно, в половину восьмого Софи заходит к Молли, чтобы выпить любимый улун. Буря мыслей и чувств внутри совершенно не мешает миссис Грант быть грациозной и великолепной в глазах других.

– Мисс Гудроу, доброе утро! – Софи поливает руки антисептиком, растирает.

– Доброе, милочка, – соглашается Молли, присаживаясь на стул.

Софи садится на своё место, снова трогает золотистую корочку творожного рулетика ноготочком, сжимает между пальцев, заставляя крошиться. Откусывает.

– Люсиль пишет сказки, – отвечает женщина на незаданный вопрос.

– Ого-го! – Восторгом светится каждая морщинка на лице старушки. – Какие?

– Да какие там могут быть сказки, кроме драконов, принцесс и рыцарей, – отмахивается Софи, как от чего-то незначительного, хотя гордость так и распирает изнутри. – Только я в её историях – Злая ведьма невезения. – Искреннее волнение, тревога, страх скрываются за саркастической улыбкой.

– Она ведь ребёнок, – примирительно заключает Молли. – В этом возрасте каждому кажется, что родители – настоящее зло, с которым следует бороться изо всех сил.

– И мне от этого должно быть легче? – Приподнимает изящную бровку Софи. – Отправлю её на курсы писательского мастерства, пусть сразу учится как правильно, а не набивает бесконечные шишки о картонных героев.

– Порой нам нужно написать всего одну книгу в своей жизни, чтобы стало легче дышать. Не каждое хобби должно становиться профессией, не в каждом мимолётном увлечении стоит искать дело жизни, – философствует Молли, поправляя шаль на сливовом платье с белым воротником. – Иначе бы стала я юристом и не было бы у вас никакого кафе.

Мисс Гудроу хрюкает от смеха, на что Софи лишь морщится. Морщится от странных звуков, от обжигающе точных слов, от горького чая.

– Но, в конце концов, у каждого свой путь и жизнь всё расставит по местам. – Старушка примирительно подмигивает .

Софи не отвечает, гипнотизирует взглядом полупрозрачный зелёный чай. Хотелось бы ей вот так в детстве? Чтобы за каждым чихом следили, удовлетворяли нужды до того, как они возникнут, чтобы на каждое «хочу» приносили самое лучшее, самое нужное и важное для побед? Завистливое тихое «пожалуйста» криком проносится в душе. Пожалуйста, дайте дышать, умоляю, не ломайте крылья, прошу, позвольте мне выбрать.

Выбор. Это слово отрезвляет, пугает, бесит и раздражает. Выбор, выбор, выбор. Она совершает их сотни за день, десятки тысяч за год. Решает, как девочкам жить, какие кружки выбирать и чего достигать, к чему стремиться, где одеваться. Лишает их того, в чём нуждалась когда-то. Жмурится, сжимает большим и указательным пальцами переносицу, выдыхает.

– Я не буду вмешиваться, пока она сама не расскажет. – Фарфоровая чашечка неожиданно громко звенит о блюдце. – По крайней мере, пока.

Софи скрещивает руки на груди, убеждая себя, что поступает правильно, что так будет лучше и Люси не станет всю жизнь с болью вспоминать, что мама рылась в её вещах, не давала вдохнуть.

– Мудрое решение, – качает головой Молли, скрывая печаль в мутных зелёных глазах.

Миссис Грант достаёт телефон, отменяет задачи по поиску курсов, наставников и редакторов для Люсиль. Вместо этого просит Джорджа следить и приносить новые копии раз в неделю.

Дзинь.

Болтовня на фоне больше не мешает, не отвлекает, но и в Софи не остаётся искренности. Она пьёт чай, много болтает, рассказывая, как здорово запланировала мероприятия на семейную субботу, как ей повезло, что её дочери выросли такими умничками и жизнь вообще прекрасна.

Молли улыбается, прячет в глазах печаль и тоску, совершенно точно не собираясь вмешиваться. Не собирается спрашивать, часто ли Софи говорит дочерям, что гордится ими, что любит, обнимает ли, когда у тех ручьями текут слёзы, даёт ли понять, что принимает девочек любыми и искренне желает подарить им весь мир.

Молли молчит, потому что несколько тысячелетий назад обещала, что больше не будет вершить судьбы других.

5
{"b":"878707","o":1}