Он попользуется и уйдет, я тебе это гарантирую.

Просто поверь мне, ни один человек не измывался так надо мной, как он. Он изверг или лучше дьявол во плоти.

Его равнодушие – это лишь часть наших отношений, а точнее лишь одна наша проблема.

Если тебя не пугает даже это, то слова «женщин не бью», тоже пустой звук. Бьет и еще как. Фото, как доказательство, конечно, не предоставлю, но можешь спросить у всех его друзей, они тебе подтвердят мои слова.

Так что подумай, нужно ли тебе это?

– Как ты можешь говорить о любви к нему и в тот же момент оскорблять его? Ты сама – то не знаешь, что такое искренняя любовь, потому что не испытываешь ее. Если ты так несчастна, то оставь его и дай побыть счастливым кому – нибудь другому. Да даже ему.

Если бы он тебя любил, он бы не заглядывался на других.

А ответ тут только один: твоя любовь ему в тягость или он ее вообще не видит.

Я тебе вот что скажу: тот, кто любит, не будет поносить человека каким бы он не был, его будут защищать, даже если он гнилой насквозь, а не рассказывать первому встречному какой он на самом деле.

Я в жизни не поверю, что Стас монстр, каким ты его тут описываешь. Он всегда был добр ко мне и я уверена, что таким и останется.

– Да что ты можешь знать о наших отношениях? Я могу говорить о нем все, что хочу и он также может говорить обо мне все, что пожелает. И это нормально!

Я тебе по – человечески написала и предупредила тебя, а ты не только нагло лезешь в чужие отношения, но и еще хамишь мне. Ты думаешь, я тебя боюсь? Так тебе кажется! А за свое я буду бороться до последнего, понятно?

Если ты захочешь после разговора с ним доказать мне, что я не права, то я буду ждать. Он пообещал мне, что больше не будет лгать и что будет меняться. Посмотрим, как он выполнит свое обещание.

Оставив Мирославу без ответа, Стефания встала с кровати и подошла к окну, на котором как обычно лежал ее любимый плед и толстый ежедневник.

Укутавшись в белых махровый плед и подложив под спину подушку, девушка устремила свой загадочный взгляд на улицу, по которой гуляла непогода. Желтые и оранжевые листья вихрем кружились в воздухе, сталкиваясь друг с другом в небе и резко падая на землю, по которой текли огромные ручьи.

Ветер слегка морозил, но ей это нравилось. С каждым новым дуновением она все больше просыпалась, впуская в свое сознание жестокую реальность. Понемногу ее стал обуревать гнев, который лишь разгорался, как только до нее стал доходить смысл сообщений Мирославы.

«Кто она такая и как меня нашла?!

И с чего она вообще решила, что я лезу к ним в отношения? Я бы ни за что не разрушила чужие отношения, хотя теперь это стало делом принципа. – Стефания со злостью раскрыла дневник на новой странице и расправила листы. Нервно постучав ручкой по ежедневнику, она так и не придумала заголовок. Переведя взгляд разъяренных глаз на улицу, она глубоко вздохнула. Погода в точности описывала ее душевное состояние, которое с каждой секундой менялось. – Как вообще такое можно писать? Сначала писать гадости, потом говорить о любви еще и угрожать… – Стефания посмотрела стеклянным взглядом на дверь, за которой скулила ее собака. – С другой стороны, зачем ей это писать, если это было бы не правдой?» – девушка спрыгнула с подоконника и впустила пса в комнату. Это был золотистый лабрадор с смешным именем Лютик.

Расположившись на холодном полу, Стефания подозвала лохматого друга к себе, который лег девушке на колени, подложив голову под руки хозяйки.

Почесывая уши пса, Стефания углубилась в рассуждения, не приносившие никаких плодов. Она готова была плакать, но слезы не шли. Вместо этого на месте прекрасных воспоминаний была грусть и обида, вытеснявшие все хорошее, оставив после себя только горечь разочарования.

Стефания вновь и вновь возвращалась к попытке найти оправдание поступку Мирославы, которая не только разозлила ее, но и вселила в нее неуверенность. Попытки найти объяснение ее поступкам не увенчались успехом, хотя натолкнули ее на мысли, заставившие вспомнить поминутно все дни, проведенные со Стасом.

В голове всплывали воспоминания его истинной натуры, когда он был холодным и неприветливым, временами даже грубым, что она из-за своей наивности не замечала.

«Тогда я не обращала на это внимание, а сейчас я стала понимать. Он притворялся, но не всегда у него это получалось. Иногда проскакивало его истинное «я», а я даже этого не замечала и принимала за чистую монету.

Я была ослеплена его вниманием, и поэтому не смогла различить ложь в его словах.» – но как бы Стефания не пыталась сосредоточиться на мысли об оправдании, она забывалась, уступая место безразличию, которое глушило боль от услышанного.

Ее тело стало деревенеть от холода, дрожь сопровождала каждый ее вдох, но она шелохнулась ни на миг.

Из оцепенения ее выдернула собака, резко вскочившая на все четыре лапы.

Стефания продолжала сидеть на полу и с безразличием смотреть на метающегося по комнате Лютика, пока до ее слуха не долетела тихая мелодия телефона.

Привстав с пола, Стефания взяла телефон в руки, на котором светились до боли знакомые буквы, составляющие любимое имя «Стас».

– Доброе утро, почему не спишь? – его голос в трубке показался ей встревоженным и отчасти напуганным, но она старалась не придавать значение его эмоциям, поставив на первое место себя и свои чувства.

– Мне написала Мирослава, – на мгновение Стефания запнулась, но вскоре слова полились, словно вода, а за ними и слезы, – Она пишет, что ты предал ее. Она говорит, что любит тебя, хотя говорит такие вещи про тебя, что мне просто не верится в ее любовь. Кстати, она упомянула, что ты ее бил, это правда?

Хотя глупо, конечно, мне это спрашивать, потому что я не верю ни единому ее слову. Ведь это же неправда, да? – но в ответ была глухая тишина, – Стас?

«Пожалуйста, скажи, что это просто какое – то недоразумение, прошу. Отчего мне так больно?»– Стефания нервно ерзала по полу, ожидая ответа от человека, не спешившего объясняться.

– Да, я слушаю.– и вновь он замолчал из – за не знания, как закончить разговор, к которому он был еще не готов, – она просто не может привыкнуть к тому, что мы больше не вместе. Я с ней поговорю и скажу, чтобы она больше не приставала к тебе, ладно? А ты пока поспи, все – таки семь часов утра, тебе надо поспать еще, договорились?

– Но…

– Прости, что я сейчас так резко обрываю разговор, но все будет хорошо, обещаю, что ты больше ни слова от нее не услышишь. – перебил ее Стас, бросая трубку.

«Во что же я на этот раз ввязалась? Вот почему мне казалось, что что – то не так. Именно это и есть объяснение моего недоверия к происходящему.

Это и была та неопределенность, которая окружала меня, но теперь все встало на свои места. – она потерла лоб рукой и вытерла остатки слез с щек. Ее одолела неописуемая усталость, которая навалилась на ее плечи. —Как можно говорить о любви и одновременно ненавидеть?»– но зевота сбила все ее мысли, а желание забыться пришло также быстро, как и сон, который был неспокойным.

– Прости… —эхом отозвались его слова у нее в голове, а потом она проснулась.

Стефания лежала на спине и смотрела в потолок. Кулаки ее были сжаты и крепко держали простынь. Встряхнув головой, она вернулась в реальность, где ей не хотелось находится.