Итак, мы планировали отправиться к истокам зарождения новой го витка цивилизации, к тому старому кладбищу, откуда все началось.

Место, где по нашим расчетам, уже давно никого не было. После вируса Арни и после того как военные сожгли все тела с кладбищ – в маленьких городах и деревнях уже давно никто не жил. Мы все старались держаться рядом друг с другом, чтобы вместе строить наше будущее.

Логично было бы предположить, что если вдруг восстанут все мертвые, то земля будет переполнена и не будет пустых мест. Мы все будем ходить по головам друг друга. Это я слушала одного из старых ученых, который предполагал такую версию лет пять назад. Он и понятия не имел, как все будет на самом деле, если внезапно все мертвые восстанут.

На самом деле все было не так… Все было очень даже печально. Когда пандемия вируса Арни достигла предела, наша Этерна, возвращающая к жизни мертвые тела, к тому времени начала активно распространяться в средней Азии, Африке и многих арабских странах.

Тогда правительство Америки решило радикально покончить с восставшими из мертвых и людьми, заболевшими вирусом Арни, а также и с теми, кто еще не заражен.

В один из самых печальных дней они сделали нечто ужасное. Они применили ядерное оружие. Множество ракет полетело почти во все страны, неся тотальное разрушение и смерть всему. Сильные страны смогли отразить удар, а все остальные были полностью уничтожены “под ключ”.

Так Америка решила бороться с надвигающейся катастрофой, при этом уничтожив абсолютно все и сделав половину земного шара тотально непригодной для проживания людей.

Они наивно полагали, что истребив заразу на всей земле, смогут остановить ее у себя и сделать последний оазис человечества в своей стране. Только у них ничего не получилось. Они так увлеклись истреблением оживших и зараженных, что там в итоге почти никого не осталось. После того как они разбомбили Мексику, их накрыло радиоактивным облаком так, что только часть людей успела уйти под землю. По нашим данным, выжили там единицы.

Пытаясь уничтожить нас, они уничтожили сами себя. В России, Китае и многих странах Европы также уничтожались вернувшиеся. Лагеря смерти были везде и каждая страна стремилась уничтожить нас как можно больше.

Уже через полгода, помимо нашего проклятого вируса Арни, во многих странах люди еще умирали и от радиации, которая разносилась по воздуху, захватывая новые территории.

Для нас радиация не имела никакого значения, мы были полностью защищены от нее. Только после ядерных ударов, которые уничтожили всю инфраструктуру и выжгли все дотла, проживание на такой территории не представлялось возможным даже для нас. Поэтому, более половина земного шара погрузилась во тьму, и там не было абсолютно ничего…

Итак, согласно примерным данным, нас по всей планете было не более пятнадцати миллионов, а ведь раньше в одной Москве проживало около 17 миллионов человек, и это если не считать нелегалов. А сейчас нас столько по всем странам, где нашим удалось выжить после всех тех катастроф, что пришлось пережить.

Людей было еще меньше. Не зараженных и живущих под куполом. Во всех наших специализированных городах с фильтрацией воздуха, а также в отдельных подземных бункерах, по общим подсчетам было не более ста тысяч людей. Это было катастрофически мало, чтобы обеспечить выживание человечества.

Наша главная проблема была в том, что люди умирали. По разным причинам. Несчастные случаи, болезни, алкоголизм, который был виной многим проблемам. Сейчас эта проблема стала как никогда глобальной. Несмотря на запреты и сухой закон, люди искали утешение в спиртном. Бедолаги совсем потеряли надежду. Многие не хотели так жить. Больше половины мечтали выйти за пределы купола, постоянно совершались диверсии, хотя внутри таких городов была своя полиция и система правосудия. Люди устали жить в страхе.

Многие желали обернуться… Умереть и снова проснуться, стать вернувшимися раньше, чем они подхватят вирус Арни. Люди в большом количестве кончали жизнь самоубийством.

Нам было больно смотреть на все это, но мы ничего не могли сделать с тем, что люди были напуганы. Все жили в страхе, что они могут рано или поздно подхватить Арни. А после него, как известно, уже нельзя вернуться к жизни. Люди, понимая это, предпочитали обезопасить себя и своих близких.

Эх… Если бы не этот проклятый вирус!

Человечество медленно угасало, а наши ученые все силы бросали на то, чтобы найти лекарство от этого смертоносного вируса, который был для нас до сих пор проблемой номер один.

Вместе с отрядами военной охраны пошел также Алекс. Я почувствовала учащенное сердцебиение, когда узнала о его назначении в качестве командира одного из отрядов военной охраны.

За короткое время он добился больших успехов и стал настоящим лидером. Его волевое лицо автоматически делало его старше своих лет.

Он по-прежнему хмурый и молчаливый, никак не может простить себя за то, что предал свою семью. Мы все разделяем его боль, но помочь ему может только время и осознание. Он должен научиться прощать и, прежде всего, самого себя.

Мы с ним в последнее время почти не пересекались, работали в разных концах города, и я была искренне рада увидеть его в нашей экспедиции! Хотя, мне было неловко быть в его присутствии.

С Алексом у меня были немного странные отношения. Вначале мы с ним были довольно близкими друзьями, но также я часто ловила себя на мысли, что он мне нравится немного больше, чем друг. Сама не знаю, в какой момент до меня дошло, что он мне нравится как парень.

Это было для меня открытием, потому что, после того как я узнала, что Макс погиб, я решила больше никогда не влюбляться. Запретить себе вообще думать об этом! Быть просто воином, жить ради других, не думая о себе.

Только было что-то такое, что заставляло мои убеждения пошатнуться, когда Алекс был рядом. Мне было стыдно из-за своих чувств.

Сейчас, когда мои мысли для всех как открытая книга, совершенно непонятно, как мы можем вообще скрывать нечто такое, как симпатия, влюбленность… Это ведь должно быть тайной, чем-то очень личным и сокровенным…

Больше всего я боялась, что Алекс узнает. Я всеми силами старалась думать о нашей миссии и держаться от него подальше. Это помогало, когда я не видела его, я не думала о нем. И вот сейчас, нам предстоит вместе ехать в экспедицию…

Перед тем как сесть по машинам, нас всех собрали для краткого инструктажа. Когда я мельком смотрела в сторону Алекса, я иногда ловила его заинтересованный взгляд и чувствовала, что он тоже испытывает что-то ко мне. Я ему как минимум, нравлюсь. Это вгоняло в краску еще больше.

Мы выехали в ночь. Так было безопаснее, мы все-таки опасались диверсии со стороны врагов. Ехать предстояло долго. Я сидела на заднем сидении одной из машин и просто медитировала.

В последнее время мне нравилось просто подключаться к общему потоку и слушать шепот тысячи голосов, не концентрируясь ни на одном из них. Так я отдыхала. К тому же, у меня не был развит дар настолько, чтобы я могла легко подключаться к каждому. Мне удавалось подключаться только к тем, кого я знала лично, а также контролировать животных, преимущественно тех, на ком я могу мысленно сконцентрироваться. Это требовало больших усилий, в этот момент я вообще не могла больше думать ни о чем.

Когда мы подъезжали ближе, мое сердце начало биться чаще. Вот он… Гимов… Этот город… Именно здесь меня убили! Здесь мое старое кладбище… Здесь я встретила Макса и здесь его потеряла… Он погиб из-за нас! Он пытался спасти нас от преследователей… Я дышу сейчас только благодаря ему. Мне было больно вспоминать это, а еще было стыдно от того, что все находящиеся рядом в какой-то степени чувствовали мою боль и досаду. Все-таки мой друг Коля, больной вирусом Арни и находящейся сейчас в лаборатории Георгия, в чем-то прав. Обычным людям проще скрывать свои чувства, мы уже навсегда лишены этого права.