В 1585 г. в Сибири действовал хорошо снаряженный отряд И. Мансурова. Он был послан на помощь Ермаку и, не застав его, обосновался на зиму в устье Иртыша, поставив там городок — первый из основанных в Сибири русскими. Отпор, который был дан пытавшимся захватить его остяцким «князцам», произвел сильное впечатление на окрестные ханты-мансийские племена. Часть их вскоре принесла ясак Мансурову, а представители шести городков по нижнему течению Оби и Сосьве на следующий год отправились в Москву с просьбой о русском подданстве.
Московское правительство, поняв, что Сибирью не овладеть одним ударом, переходит к уже испытанной при освоении других окраин тактике. Ее суть сводилась к тому, чтобы закрепляться на новой территории, строя там города, и, опираясь на них, постепенно продвигаться дальше, сооружая по мере необходимости новые опорные пункты.
В 1586 г. 300 ратных людей во главе с В. Сукиным и И. Мясным по прибытии в Сибирь строят на Туре крепость, давшую начало старейшему из существующих сибирских городов — Тюмени. В 1587 г. отряд в 500 человек под предводительством Д. Чулкова основывает недалеко от ставки сибирского хана новую крепость — будущий Тобольск. Вскоре Чулкову удается захватить в плен обосновавшегося в Кашлыке Сейдяка — соперника Кучума, и опустевшая столица Сибирского ханства теряет прежнее значение, а Тобольск надолго становится главным городом Сибири.
С 90-х годов XVI в. действия, направленные на присоединение сибирских земель к России, ведутся еще более энергично. Прежде всего предпринимаются новые попытки «истеснить» «сбитого с куреня» хана Кучума. Совершая грабительские набеги на ясачные волости, он жестоко мстил татарскому населению за переход в русское подданство. В 1591 г. отряд, состоявший из тобольских служилых людей и живших неподалеку от новой сибирской столицы татар, под предводительством воеводы Кольцова-Мосальского нанес сильное поражение Кучуму на Ишиме [88, т. 1, с. 266–278; 58, т. 2, с. 30].
В 1593 г. специально сформированный в северорусских уездах и Приуралье отряд был послан против сильного Пелымского княжества — активного союзника Кучума, и на берегу Тавды вырос русский город-крепость Пелым. Вслед за этим независимость потеряло и расположенное рядом Кондинское княжество, чему активно содействовали кодские ханты князя Игичея. С их же помощью в 1593 г. на нижней Оби был основан новый русский административный центр и важный опорный пункт — Березов. В следующем году отряд березовских служилых, соединившись в основанном Мансуровым Обском городке с отрядом союзных кодских хантов и русскими ратными людьми, построил на средней Оби во владении принявшего русское подданство остяцкого «князца» Бардака новый город — Сургут. Туда перевели служилых и из ликвидированного по приказу Москвы Обского городка. С помощью все тех же кодских князей были присоединены обдорские земли в низовьях Оби; в 1595 г. там возник Обдорский (Носовой) городок, откуда производился сбор ясака и с окрестных «самоедов».
Продолжая теснить Кучума, «государевы служилые люди» в 1594 г. построили на среднем Иртыше город Тару, который надолго стал крайним опорным пунктом русских в этом районе. Оттуда в следующем году письменный голова Б. Доможиров нанес еще одно поражение неукротимому хану Кучуму, но тот в очередной раз ускользнул от победителей и продолжал сеять смерть и разорение в ясачных волостях нового уезда, неизменно отвечая отказом на все попытки царских воевод склонить его к переходу в русское подданство. Наконец, в 1598 г. объединенный русско-татарский отряд под предводительством А. Воейкова настиг Кучума в Барабинской степи близ Оби и в ожесточенном бою разгромил остатки его войска. Самому хану вновь удалось бежать, однако вскоре он погиб при не вполне ясных обстоятельствах. (Удалось скрыться и некоторым из его сыновей, но они не скоро смогли оправиться от удара и продолжить набеги на русские владения) [88, т. 1, с. 286–299; 58, т. 2, с. 34–35].
Несколько раньше этих событий на средней Оби была присоединена территория так называемой «Пегой орды» — племенного объединения селькупов во главе с воинственно настроенным (и, по-видимому, союзным Кучуму) «князцом» Воней. В центре его бывших владений возник Нарым, а позднее неподалеку от него — Кетск. С утверждением русских на подступах к верхней Оби, разгромом основных сил низложенного сибирского «царя» и его смертью имя старого и полуслепого, но еще сильного памятью о своих недобрых делах хана перестало страшить подчиняющиеся ему ранее народы. Страдавшие от вражеских набегов племена лесостепной полосы Западной Сибири убедились в силе Русского государства и стали связывать с ним свои надежды на освобождение от притеснений и примитивно жестокой эксплуатации беспокойными южными соседями.
Желание принять русское подданство тут же изъявили чатские мурзы; стали платить ясак не Кучуму, а московскому царю барабинские и теренинские татары. С просьбой о строительстве в его землях русского города, «чтоб от киргизских людей их оборонить», обратился приехавший в Москву князец эуштинских (томских) татар Тоян; за эту помощь он обещал оказать содействие в подчинении окрестных племен. В 1604 г. сформированный в Сургуте из русских служилых людей, татар и кодских хантов отряд поднялся по Оби и «поставил» в нижнем течении Томи город, ставший важнейшей опорной базой освоения среднего Приобья. С просьбой «дать оборонь» от воинственных соседей обращались к русским властям князцы и некоторых других тюркских родов, изъявляя ГОТОВНОСТЬ платить ясак «великому государю».
Рис. 1. Волок. Из Ремезовской летописи
Нападения на Томский уезд «киргизских и иных орд многих людей» побудили московское правительство к сооружению в верховьях Томи нового укрепленного пункта. Так, в 1618 г. на землях «кузнецких татар» — кыштымов антирусски настроенных князцов — вырос небольшой острог Кузнецк. В дальнейшем он стал центром отдельного уезда и вплоть до начала XVIII в. являлся крайним опорным пунктом России на юго-востоке Западной Сибири. С его постройкой обычно связывают завершение первого этапа присоединения Сибири, ознаменовавшегося включением в состав России почти всей западносибирской территории и коренным изменением политической обстановки в Зауралье.
* * *
В тот же период русское правительство предпринимает шаги к поискам наиболее удобных дорог в Сибирь и прочному их закреплению.
Северные пути, проложенные в обход Казанского ханства задолго до присоединения Западной Сибири, уже не годились в силу своей отдаленности и труднодоступности для переброски необходимого количества людей и грузов. Мангазейский морской ход в устье Таза (включавший переход по рекам и волоку п-ова Ямал) мог использоваться практически лишь промышленниками. По «чрез-каменным» Печорским путям (с выходом на нижнюю Обь по Северной Сосьве или Соби) государевы служилые люди отправляли донесения и небольшие, малогабаритные грузы (обычно пушнину), но широко пользоваться ими продолжали также лишь люди торговые и промышленные.
Наиболее пригодными для поддержания постоянного сообщения с Сибирью являлись камские пути. Но и среди них не сразу удалось выбрать самый удачный. Чусовской путь через Тагильский волок, по которому шла дружина Ермака, оказался слишком трудным, так как в значительной своей части проходил по мелким и бурным горным речкам. До 1590-х годов он, однако, использовался максимально, и в 1583 г. для охраны волока даже был поставлен Верхтагильский городок, просуществовавший 7 лет. Более удачным оказался так называемый Чердынский путь: с Вишеры по волоку попадали в Лозьву, а далее по Тавде в Туру и Иртыш. Эта дорога стала официальной, и на ней в 1590 г. был построен Лозьвенский городок.
Вскоре, однако, была найдена более короткая сухопутная дорога: от Соликамска, минуя Лозьву, прямо на Туру. По фамилии предложившего ее посадского человека она называлась Бабиновской и до конца XVII столетия служила главным и единственно официально разрешенным путем в Сибирь. Лозьвенский городок был срыт, а его жителей перевели в новый,' построенный в 1598 г. в верховьях Туры, который и стал главными воротами в Сибирь.
