«Табель о рангах» устанавливала три основных рода, или линии, государственной службы — воинскую, статскую и придворную, номенклатуру чинов по каждой из них и их иерархию — распределение по 14 классам и, вместе с тем, соотношение друг с другом (старшинство чинов в пределах одного рода службы и соответствие с чинами других ее родов). Основным назначением закона 24 января 1722 г. было внести четкую организационную структуру в среду лиц, находящихся на государственной службе, и придать этой службе привлекательность. «Табель о рангах» включила в себя основные уже бытовавшие в России чины и ввела новые, заимствовав их из практики западноевропейских стран; при этом ряд исконно русских наименований чинов был заменен немецкими эквивалентами, чем достигалось некоторое практически полезное единообразие в номенклатуре, а иногда и в рангах отдельных чинов.

В подготовке «Табели» активное участие принимал сам Петр I: сохранились его проекты и замечания на текст этого документа.

Составление «Табели о рангах» было завершено в начале 1721 г. 1 февраля Петр подписал этот акт. Вместе с тем, придавая ему важное значение, царь распорядился: «Сие не публиковать и не печатать до сентября месяца, дабы еще осмотреться, ежели что переменить, прибавить или убавить, о чем надлежит в Сенате во время сей отсрочки думать: так ли быть всем чинам или которые переменить и как? И свое мнение к сентябрю изготовить, а особливо о тех чинах, статских и дворовых, которые от ранга генерал-майора и ниже, также и о их жалованье, кому какое надлежит, против ли ранга служивых, которые с кем в одном классе, или меньше, или иным больше, также свое мнение на письме изготовить». Мнения о «Табели» были затребованы не только от Сената, но и от Военной и Адмиралтейской коллегий.

Свое мнение Сенат представил 20 сентября 1721 г. Военные и морские чины не вызвали замечаний. По этому поводу говорилось: «Понеже о воинских сухопутных и морских чинах сочиненный порядок в рангах сходен против рангов других государей, особливо же французского, яко древнего и самодержавного короля, того ради об оных ничего к перемене потребного не рассуждаем показать во мнении своем…». Замечания по другим категориям чинов сводились главным образом к уточнению классов (рангов) некоторых из них, применительно к тому, как это было в других странах. В заключение предлагалось приравнять к рангам табели ряд исконно существовавших в России чинов, которыми ко времени составления «Табели» обладали некоторые лица: «Притом же всеподданнейше доносим, понеже еще остались в древних чинах некоторые персоны, а именно: бояре, кравчие, окольничьи, думные дворяне, спальники, стольники и прочие чины; того ради предлагается, не изволит ли его царское величество оных по их живот определить против других рангами, ибо в России из тех чинов ныне определены и впредь определяемы быть имеют в губернаторы, в вице-губернаторы, в воеводы и ежели ранги им будут не определены, то от подчиненных им будет не без противности». Однако эта рекомендация не была принята.

Закон 24 января 1722 г. состоял из пространной собственно табели рангов^[1] и разъяснительного текста («пунктов»), «каким образом с оными рангами каждому поступать надлежит».

Прежде всего отметим, что предусматривалась возможность присвоения одному лицу нескольких чинов и исполнения обладателем чина обязанностей должности другого (нежели его чин) ранга. По этому поводу разъяснялось: «Когда кто из наших высоких и нижних служителей два чина и более действительно имеет или выше ранг получил, нежели по чину, который он действительно управляет, то имеет он при всяких случаях ранг вышнего его чина. Но когда он в нижнем чине свое дело отправляет, то не может он тогда на том месте своего вышнего ранга или титула иметь, но по оному чину, который он действительно отправляет».

Помимо старшинства рангов, устанавливалось и старшинство среди обладателей одного ранга — по времени пожалования в него. В дальнейшем старшинству чинов и выслуги придавалось очень большое значение во всех случаях, когда реализовывались права, проистекающие из государственной службы. Именно в такой последовательности (по старшинству чинов и выслуги) сообщались сведения о государственных служащих в официальных справочных изданиях. При равенстве классов чинов (например, полковник — коллежский советник) военные считались «старше» гражданских и придворных (позднее они утратили право на старшинство в I и II классах). В «пунктах» же предусматривалось, что если «кто выше своего ранга будет себе почести требовать, или сам место возьмет выше данного ему ранга», тот должен быть подвергнут за каждый случай штрафу — вычету двухмесячного жалования; равный же штраф следовал и тому, «кто кому ниже своего ранга место уступит», «чего надлежало фискалам прилежно смотреть, дабы тем охоту подать к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам получать». Чинопочитание считалось обязательным при всех официальных и торжественных церемониях: при дворе, во время парадных обедов, при бракосочетаниях, крещениях, погребениях и даже при церковной службе. Почитание лиц по рангам не касалось лишь некоторых «оказий, когда некоторые, яко добрые друзья и соседи, съедутся или в публичных ассамблеях». Среди проявлений чинопочитания важное значение приобрела форма обращения — титулование, или, точнее говоря, общий титул. Когда и при каких обстоятельствах она появилась, точно неизвестно. Но уже в XVIII в. вошли в обычай следующие общие титулы:^{15}

С появлением в течение XVIII в. особых мундиров и знаков отличия, присваиваемых чинам, эти мундиры и знаки стали самым явным выражением принадлежности к роду службы и обладания рангом (чином).

Существенное значение имело старшинство (ранга и в ранге) для определения права на участие в придворных церемониях и на близость ко двору вообще.

Но, конечно, наиболее важным правом, которое, согласно «Табели о рангах», давал чин, было право на переход в высшее — дворянское сословие. И здесь «Табель» снова отдавала предпочтение военным чинам: уже XIV класс предоставлял право на потомственное дворянство. В гражданской и даже придворной службе низшие чины (вплоть до 1845 г.) давали право лишь на личное дворянство, а потомственное приобреталось только чином VIII класса. В «пунктах» к «Табели» пояснялось: «Все служители российские и чужестранные, которые восьми первых рангов находятся или действительно были, имеют оных законные дети и потомки в вечные времена лучшему старшему дворянству во всех достоинствах и авантажах равно почтены быть, хотя бы они и низкой породы были…». В XIX в. условия получения дворянства по чинам стали менее льготными.

Притягательность дворянского звания до 1860-х гг. определялась тем, что принадлежность к высшему сословию освобождала от прямых налогов, рекрутской повинности, телесных наказаний и, наконец, давала право владения населенными имениями.

В течение XVIII в. происходит важная метаморфоза: четко выраженное отделение чина от должности. Предусмотренные «Табелью» ранги (главным образом гражданские и придворные) все чаще стали даваться вне зависимости от действительно занимаемой должности (и исполняемых обязанностей вообще) как особого рода награда, давая награждаемому (помимо всех других присущих чинам преимуществ) право на занятие должностей того же класса. Награда эта могла даваться за особые заслуги, но гораздо чаще просто за известное число лет беспорочной службы в предыдущем чине, причем с учетом старшинства службы. Закон 15 февраля 1742 г. подтверждал это с полной определенностью: «как в военной сухопутной и морской, так и в штатских службах обретающихся, впредь производить в чины по старшинству и заслугам, а не по старшинству никого не производить». 13 января 1753 г. этот порядок был вновь подтвержден, но при этом делалось одно исключение для поощрения лиц, оказавших «знатные» заслуги по службе: последние могли получать следующий чин в обход старших их по службе, но лишь по «высочайшему» усмотрению. С появлением многих новых должностей возникла необходимость установления их рангов в соответствии с «Табелью». Делалось это обычно через Сенат и получало отражение в штатных расписаниях учреждений. Назначение на должность более высокого класса, чем чин (такое случалось, имея основание в приведенном уже нами отрывке из пояснений к «Табели о рангах»), ускоряло получение следующего чина и давало право на «почести» в соответствии с классом должности, но само по себе не давало, как чин, права на переход в потомственное дворянство.^{16}