Помимо системы гражданских чинов, в России существовало и несколько высших почетных гражданских званий: статс-секретарь его величества, член Государственного совета, сенатор и почетный опекун. Все эти звания не предусматривались «Табелью о рангах» и не относились формально к каким-либо ее классам, хотя определенное соответствие между чином и званием все же подразумевалось. Все они вели свое происхождение от одноименных должностей.

Еще во второй половине XVIII в. существовала должность статс-секретаря при императрице — особо доверенного лица для выполнения ее личных поручений секретарского характера. В начале XIX в. должность статс-секретаря занимал М. М. Сперанский. Позднее это уже только высшее гражданское почетное звание.^[10] Число лиц, имевших это звание, во второй половине XIX — начале XX в. сокращалось. В 1874 г. значилось 40 статс-секретарей, в 1900 г. — 27, а в 1915 г. — всего 19. В дореволюционной «Большой энциклопедии» в статье о статс-секретарях не без основания констатируется, что «обязанности их в настоящее время совершенно неопределенны». Важной привилегией статс-секретарей было право личного доклада царю и объявления словесных повелений императора, подобно дежурным генерал-адъютантам. Звание статс-секретаря давалось обычно особо доверенным министрам, выделяя их сразу из числа всех прочих. Значительно реже это звание имели товарищи министров и директора департаментов и лишь в исключительных случаях — лица, занимавшие менее крупные посты. Все случаи такого рода обычно были замечаемы современниками, и им придавалось важное значение. Известно, что в царствование Николая I статс-секретарем был сделан барон М. А. Корф, имевший к тому времени лишь чин статского советника. В 1858 г. в статс-секретари был пожалован директор одного из департаментов князь Д. А. Оболенский. В начале 1860-х гг. по ходатайству министра финансов А. М. Княжевича статс-секретарем был сделан директор Кредитной канцелярии Министерства финансов Ю. А. Гагемейстер, тогда как сам Княжевич этого звания не имел. Следующий за ним министр финансов — М. X. Рейтерн получил звание статс-секретаря еще до своего назначения на министерский пост. С мая 1903 по 1905 г. звание статс-секретаря имел не занимавший никакого официального поста А. М. Безобразов — один из инициаторов авантюристической политики царизма на Дальнем Востоке.

Звание члена Государственного совета возникло с учреждением этого органа в 1810 г. В большинстве случаев лица, имевшие это звание, занимали и одноименную должность. Министры и главноуправляющие считались членами Государственного совета уже в силу занимаемых постов. Но могло быть и так, что какое-то другое лицо (не министерского ранга) назначалось членом Совета, занимая какую-то другую должность или не занимая никакой, но не включалось в ежегодно объявляемый состав обязательно присутствующих в заседаниях департаментов или Общего собрания членов Совета. Для них-то должность члена Государственного совета становилась исключительно почетным званием. На 1897 г. всего было 62 члена Государственного совета (без министров), из них одна треть военных, 20 имевших родовые титулы, 43 с высшим образованием. С 1906 г. часть членов Совета стала избираться.^{116}

Аналогичным образом еще с конца XVIII в. существовали звание и должность сенатора — члена Правительствующего Сената. Звание сенатора считалось менее почетным, чем звание члена Государственного совета. Обычно оно давалось товарищам министров и другим гражданским чиновникам II–IV классов (главным образом III класса) в завершение их карьеры. Но оно могло принадлежать и министрам. Так, в конце XIX в. сенатором был (т. е. носил это звание) государственный контролер Т. И. Филиппов. В 1897 г. значилось 113 сенаторов, присутствовавших в департаментах и общих собраниях Сената. Лишь 5 из них были военными; 13 имели родовые титулы; 104 получили высшее образование.^{117}

К званию сенатора приравнивалось звание опекуна, или почетного опекуна, установленное в 1798 г. для награждения им членов опекунских советов — органов, ведавших благотворительными учреждениями. Звание это давалось и в связи с крупными пожертвованиями на благотворительные цели.

Звания статс-секретаря и почетного опекуна давались только гражданским лицам; звания члена государственного совета и сенатора — также и военным. Все эти звания (кроме статс-секретаря) присваивались пожизненно. Их можно было совмещать. Например, И. Л. Горемыкин накануне свержения царизма был одновременно действительным тайным советником I класса, статс-секретарем, членом Государственного совета и сенатором.

Каждому званию соответствовал свой парадный мундир. Статс-секретари, кроме того, получали особый знак этого звания, который носили на левой стороне груди — серебряный вензель императора, пожаловавшего им это звание.

Чин и звание определяли форму титулования — устного и письменного. При устном обращении нижестоящих гражданских чиновников к вышестоящим употреблялся лишь общий титул по чину. В случае назначения чиновника на должность, класс которой был выше его чина, он пользовался общим титулом по должности (например, губернский предводитель дворянства мог пользоваться титулом III–IV классов — «ваше превосходительство», даже если по чину или по происхождению имел титул «ваше благородие»).

При письменном официальном обращении низших должностных лиц к высшим в третьем лице и в дательном падеже до середины XIX в. употреблялись оба титула, причем частный употреблялся и по должности и по чину и следовал за общим титулом (например, «Его превосходительству товарищу министра финансов тайному советнику такому-то»). С середины XIX в. частный титул по чину и фамилия стали опускаться. При аналогичном обращении к низшему должностному лицу сохранялся только частный титул по должности, а фамилия не указывалась (например, «Управляющему Курской казенной палатой»). Равные же должностные лица обращались друг к другу либо как к высшим, либо по имени и отчеству с указанием общего титула и фамилии на поле документа. Почетные звания (кроме звания члена Государственного совета) обычно также включались в состав титула, причем в этом случае частный титул по чину, как правило, опускался (например, «Министру финансов статс-секретарю такому-то»). Лица, не имевшие чина, получали общий титул в соответствии с классами, к которым приравнивалось принадлежавшее им звание (например, почетные опекуны получали право на общий титул «ваше превосходительство»).

Мы уже отмечали, что 27 марта 1800 г. для лиц купеческого сословия было установлено почетное звание «коммерции советник» (а затем и «мануфактур-советник»), номинально приравненное к VIII кл. гражданской службы.^{118} С 1824 г. право на это звание было предоставлено всем купцам после 12 лет пребывания в 1 гильдии. В соответствии с классом общий титул советников был «ваше высокоблагородие».

Манифестом 10 апреля 1832 г. было введено звание почетного гражданина (личное и потомственное),^{119} освобождавшее от рекрутской повинности, подушного оклада и телесных наказаний (все это представляло весьма существенные преимущества, особенно до 1860-х годов). Звание почетного гражданина могло быть приобретено по рождению [дети личных дворян (в том числе обер-офицерские дети) и православных церковнослужителей], нахождением в 1 гильдии купечества в течение 20 лет (до 1863 г. — 10 лет), по званию мануфактур- или коммерции советника (с 1836 г.), получением ордена и производством в низшие гражданские чины (о чем уже говорилось), успехами в области искусства, образованием и др. С 1892 г. это звание стало возможным испрашивать за общественно полезную, деятельность (за 10 лет такой деятельности давалось личное почетное гражданство, а за 20 лет — потомственное). На 1858 г. в России числилось более 21 тысячи почетных граждан. Общий титул почетных граждан (если они не имели более высокого титула в связи с другими своими званиями) был «ваше благородие».