— Ты, — я сглотнула, подыскивая слова, — ты же сказал держаться рядом. А я, — выхода не было как признаться хотя бы частично, — сама я не… вообще не помню, зачем мы здесь…

— Ш-ш-шарги… — Прошипел Фейран, тоже услышавший мое признание. — Этого еще не хватало. Она бесполезна!

— Не скажи. — Холодно возразил Принц. — Она не только выжила, но еще и с Даром вернулась. — Помолчав мгновение, добавил: — С довольно высоким уровнем. Пригодится.

Закусив губу, я молча злилась, слушая, как обо мне говорят так, будто меня и нет рядом! С тоской я смотрела вслед умчавшемуся к черной крепости отряду студентов. Вот зачем мой вейт остался рядом с этими безжалостными монстрами?

— Ладно. — Алкар принял решение. — Если ты обеспамятела, то наш вейт, Всполох прекрасно все помнит. Дай ему доступ к Силе. Получилось на Грани, получится и здесь.

Я дернула плечом. Ситуация начинала бесить. Никто ничего не объяснял, мы все время куда-то мчались! Признавшего меня Всполоха староста продолжал упорно называть «нашим», как бы подчеркивая, что я — лишь временное явление в жизни этого замечательного скакуна. А тут еще и заемный Огонь опять начал разгораться в груди, вызывая боль и тошноту.

«Успокойся.» — раздалось мысленное. — «Потом расскажу. Что смогу. Сейчас просто расслабься. Еще немного и начнется.»

Опять! Снова придется участвовать, ничего не понимая! И что, мне теперь ничего не остается, как действовать по обстоятельствам? После тех слов Соланы, о нежелании что-то менять?

К сожалению, я, чувствуя переполнявшую меня огненную стихию, начинала верить, что те странные мгновения видений в темноте отнюдь не являются сном, как бы мне не хотелось раньше так думать. Но я все еще надеялась на что-то, верила, если у меня получится нормально заснуть, то я смогу вернуться в свое тело. Обменяться обратно душами с Эвелиной. Несмотря на невероятную красоту этой девушки, находиться в ее теле было… неуютно, как будто с ней случилось что-то плохое в прошлом, и скоро проявятся последствия… уж не знаю чего. Неизвестная безысходность ужасно раздражала. Я ощущала себя безвольной марионеткой, которая выходит на тракт хорошо зная, что сейчас из-за угла на нее выскочит потерявший управление магобиль, но остановиться, или хотя бы свернуть в сторону, у него нет возможности.

— Сейчас начнется. — Хрипло прошептал Фэйран слева.

Я тут же очнулась от своей задумчивости и недоуменно огляделась. Вокруг вроде бы ничего не изменилось. Все так же дул теплый и какой-то прозрачный и легкий ветер. По-прежнему из оранжевого песка вырывались струйки пара. Спеленутая серебряной сетью туша жарха рассыпалась серым пеплом и медленно погружалась в песок. Ничего не предвещало никаких грядущих изменений.

— Руку, Флар! — Алкар требовательно протянул в мою сторону правую руку, даже не глядя в мою сторону

Я с ужасом посмотрела на протянутую ко мне ладонь Принца. Если Огонь Лиорели сейчас переползет на Принца и, каким-то образом, начнет инициацию, я же потом ничего не смогу изменить! Не смогу вернуться!

Неожиданно почва под нами задрожала. Повсюду стали появляться черные трещины, из которых со свистом начали вылетали облака черного дыма.

— Флар! Чтоб тебя!

«Быстро возьми его руку!» — Всполох как будто толкнул меня изнутри импульсом Силы, которая устремилась в мою левую руку, как магнитом притянула ее к протянутой ладони Принца. Наши пальцы соединились и окутались пламенем. Алкар с силой сжал мою ладонь, на мгновение недоуменно оглянулся было, но тут же отвернулся и посмотрел в небо.

Я потрясенно уставилась на Принца — его что, не волнует, что земля раскалывается у нас под ногами⁈ Надо же бежать! Хотя бы в ту черную крепость, за оградой которой скрывались последние студенты!

Но староста, который, по идее, должен был бы заботиться обо всей группе, включая меня тоже, неподвижно сидел на своем вейте, крепко держал нас с Фейраном за руки и пялился в небо.

Посреди трескающейся и проваливающейся чуть ли не прямо под ногами пустыни.

С трудом оторвав взгляд от угрожающе близких темных трещин в песке, я, наконец, подняла голову и тоже посмотрела на небо.

И ахнула.

Мысленно, конечно. Расцепить зубы и издать хоть какой-то звук я была не в силах. Точнее — не в силах было тело. Почему-то чем больше Эвелину трясло от бушующей в ней огненной стихии, тем сильнее я теряла ощущения ее тела, и боль, судороги, тошнота, которые как будто пытались скрутиться в визжащий комок и взорваться внутри, ощущались как-то нечто отдаленное и не имеющее отношения к постепенно цепенеющей Эвелине.

А моя душа взлетала все выше и выше, и сейчас словно парила как отрешенный наблюдатель, охватывая вниманием и три фигуры огненных всадников посреди бескрайней пустыни, и черную крепость вдали, и удивительное небо над головами.

Внезапно покрасневший небосвод вдруг раскололи огненные лучи от невидимого солнца, порвали в клочья слепящую белизну безликого освещения, раскололи облака, и в глубине почерневших разрывов зажглись сонмы пламенеющих звезд.

«Это наша Стихия. Наше первородное Пламя.» — Слова Всполоха доносились как будто издалека. Сам вейт тоже застыл, подняв морду к небу и из его лба, точнее — из третьего глаза, в небо выстрелил тонкий, почти невидимый луч.

— Шааргеш Элоир На’аркег! — Принц поднял вверх руки, И из наших, как будто слившихся вместе ладоней, к небу тоже устремились прозрачные лучи. — Ташена! Га’арг! Т’кер-аркш-ш-ш!

Небо в ответ радостно зашипело и… излилось огненным дождем! А наши руки, морды вейтов, испускающие лучи, оказались мишенями для хлынувшего с неба огненного звездного потока!

Лавины Пламени!

Жалящих искр Света!

Тяжелой, словно удары огненной булавы, Силы!

На нас обрушилась ошеломляющей Первозданная Огненная Стихия во всем ее буйном и неистовом великолепии!

И в этот момент я поняла, зачем мы все оказались здесь. Для наполнения внутренних сосудов магией и Силой Пламени. И, кажется, собирать эту стихию могли только обладающие самым сильным Даром.

Алкар, Принц.

Фейран, его друг и правая рука.

И Эвелина, избранная за сильный огненный Дар. Вот только эта девушка уже не была Эвелиной, а Дар так вообще был заемным.

Неужели упрямый Всполох не понимал, что это тело, тело Эвелины, совершенно не годится для получения таких объёмов магии⁈

Я еще только додумывала эту мысль, а мое сознание, моя Душа, уже выскочила из организма и панически пыталась улететь как можно дальше.

Потому что казалось, что фигура Эвелины превратилась в обгоревшую головешку, затем рассыпалась пеплом, была развеяна неистовой Стихией в мельчайшие частицы, сгоревшие в Первородном пламени, затем возрожденные белым Огнем, слепленные Пламенным Ветром в человеческую форму и…

И наполненные Силой, многократно превышающей возможности ее удержать.

Но как только возникло это ощущение, что переполненное стихией тело сейчас действительно разорвется на миллионы огненных взрывов, небо снова побелело, и черные прорехи затянулись. Растрескавшаяся земля, напоенная раскаленным дождем, тоже сомкнулась и замерла.

Неожиданно все стихло.

— Слишком сильный поток. Надо успеть. — Пробормотал Алкар сквозь зубы, и расцепил наши руки. — Флар? — Он оглянулся. — Флар⁈ Ты в порядке?

Бледная Эвелина сидела на Всполохе неподвижно, только по ее телу пробегали язычки пламени. А я… Мой разум, душа, что-то, что было моей сутью, так и парило наблюдателем сверху, даже не пытаясь вернуться в тело. Ответить я не могла при всем желании.

— Око ее разбери! Оцепенела! — Раздраженно процедил Принц.

— Зато все еще жива. — Выдавил побелевший Фейран, по телу которого тоже бегали огненные искры.

— Разберемся… Всполох! За мной! — Алкар теперь обращался к моему вейту, явно списав Эвелину со счетов как разумное существо. — По крайней мере, сосуд довезем до ребят. — Пробормотал он.

И тут я взбесилась. Этот хладнокровный мерзавец использовал едва ожившую несчастную студентку как сосуд? Как способ собрать Силы Огня побольше⁈ Ах ты! Я рванулась следом за ускакавшим вперед вейтом с Эвелиной на нем. Мне обязательно надо вернуться, снова забраться в это тело! Что-то внутри меня чувствовало, что долго находиться в этом мире в бестелесном состоянии очень-очень опасно! Но мною двигал не страх. Злоба! Я им покажу сосуд! Не позволю так обходиться с Эвелиной, как бы она себя не вела раньше!