Секс с женщиной, которая сумела затронуть твое сердце — это больше чем секс. Это не просто движения и физика, заставляющая достичь оргазма, это оргазм в самой голове. Он был на грани экстаза уже от того, как она закусывала губу, когда он ласкал ее там, где это было слишком непозволительно до вчерашней ночи, от ее тела, такого податливого, жаждущего его прикосновений, требующего продолжения. Ей было хорошо и она не скрывала это, она не симулировала, не играла, она была настоящей. Но что творилось у нее в душе, до сих пор оставалось загадкой.

Он чувствовал, как одеяло мягко укрывало его обнаженное тело, убаюкивая его, затаскивая в сладкую негу, из которой так не хотелось выбираться. Он лежал ни шелохнувшись, стараясь не выдать себя ни единым движением. Рядом на кровати что-то зашевелилось, и он ощутил под собой вибрацию, а в следующее мгновение, почувствовал, как что-то рухнуло рядом с ним на постель. Его тело слегка подкинуло, и он нехотя открыл глаза.

Лиза лежала поверх одеяла в его махровом халате и с полотенцем на голове. Очевидно приняла душ, но шума воды, он не слышал, хотя ванна и располагалась в этой же комнате. Повернув голову, она заметила его пробуждение. Ее лицо покрылось румянцем.

— Доброе утро. Прости, я взяла твой халат.

Интересно, от чего она смущалась, от того, что без разрешения взяла чужую вещь или от случившегося ночью. Тома разбирало любопытство.

— Доброе утро, — он повернулся на бок и, облокотившись на руку, ехидно улыбнулся.

— Ничего страшного, тебе он очень идет.

Он провел рукой по собственному халату, ощущая мягкий ворс под ладонью.

— Эй, отстань от моего халата.

Лиза игриво нахмурилась и отодвинулась от него так, что он больше не мог достать до нее рукой.

— Ах вот как, мой халат больше мне не принадлежит?! — он строго взглянул на нее.

— Из вас сегодня весьма скверный актер, мистер Хиддлстон, — она смотрела на него с наигранным пренебрежением.

Эта их игра безумно нравилась Тому, и он готов был играть в нее, но только по его правилам. Он подался всем телом вперед, и вот девушка уже оказалась в его руках. Сопротивляться было бесполезно, да она и не особо собиралась это делать. Том обхватил ее плечи.

— Хиддлстон, ты маньяк. После того, что ты делал вчера, я теперь нисколько в этом не сомневаюсь.

Какое необычное сравнение. Его в жизни никто не называл маньяком, но из ее уст это звучало так по-детски наивно.

— Да, я маньяк, но ты кажешься вполне удовлетворенной жертвой, и, заметь, я оставил тебя в живых не просто так, — он приспустил халат с ее плеча и поцеловал ключицу.

Лиза шумно вздохнула.

— Маньяк говоришь, — он прошелся поцелуями по ее шее. Девушка закрыла глаза. — Хотя из тебя плохая жертва, ты даже не сопротивляешься.

Не открывая глаз, она улыбнулась.

— Еще и улыбается. Что же мне с тобой делать?!

— Все что угодно. Уверяю, что не буду бить туфлей тебя по голове, — она рассмеялась, но тут же стала серьезной.

В голове Хиддлстона пронеслись позавчерашние воспоминания. И он нежно прикоснулся губами к синяку, на ее скуле и кровоподтеку на шее. Ему захотелось пожалеть ее. Эта скотина лапала ее руками без ее желания. Какой же она была тогда напуганной, когда открыла ему дверь.

Том выбрался из-под одеяла и прижался всем телом к Лизе. Будто хотел защитить ее от чего-то, что ей угрожало.

Она повернулась к нему, и теперь они лежали в пол-оборота, глядя друг другу в глаза. А потом девушка сама развязала халат и прильнула к нему всем телом. Как же было невероятно приятно ощущать мягкость и теплоту ее кожи. То, что всегда казалось Тому таким обыденным и незначительным, вдруг приобрело какой-то особенный, сакральный смысл. Он вновь целовал ее. Нежно, едва касаясь губ, прошелся по подбородку едва уловимыми прикосновениями, перешел на шею и, сползая все ниже, дошел до груди. Утренний свет, наполнивший комнату, теперь не скрывал ни единой детали ее тела.

Ее небольшая, но упругая и красивая грудь легко умещалась в его руке, коричневый ореол сосков был безукоризненно ровным. Он получал эстетическое удовольствие, разглядывая ее тело. Одной рукой, которая оказалась зажатой под ней, он поддерживал ее за спину, а второй гладил ее плечи, ключицы, грудь, бедра, ягодицы. Она тяжело дышала, но не закрывала глаза, неотрывно глядя на него. Ее рука лежала под его шеей, а другая гладила его кожу, немного робко, не спеша, но так невероятно нежно. Том сконцентрировался на этих прикосновениях, приносивших ему удовольствие. Он вновь потянулся к ее губам, слившись с ними в поцелуе. Рука добралась до внутренней стороны бедра, и Лиза поморщилась. Том испуганно убрал руку и посмотрел вниз - несколько кровоподтеков от рук Олега. Сердце сжалось. Он прижал ее к себе обеими руками.

— Прости. Я не хотел делать тебе больно. А как же вчера… — он не успел спросить.

— Вчера я не чувствовала, — Лиза густо покраснела.

Она была такая милая в этом своем смущении, такая естественная. Тому хотелось сказать ей, что таких как она он еще не встречал, что она будто рыцарь на белом коне, спасла его из заточения, показав ему, что творится за пределами башни, показав ту настоящую реальность, которую он прекратил замечать последние несколько лет, погрузившись с головой в работу. Но слова были так банальны, так не нужны. Они бы все только испортили, превратив этот чудесный момент в отрывок из дешевого бульварного романа.

Том обнял ее еще крепче и уткнулся носом в ее шею, вдыхая аромат ее тела вперемешку с ванильным гелем для душа. Он только сейчас догадался, что она принимала душ в гостевой спальне, чтобы не разбудить его шумом воды.

Ему было так неимоверно легко с ней, так просто и комфортно, будто бы они были давно знакомы. Но страсть, кипевшая в Хиддлстоне при каждом прикосновении к ней, говорила о новизне и яркости ощущений. Он вновь хотел Лизу, хотел заполучить ее всю здесь и сейчас. Покрывая ее тело поцелуями, изучая каждый его изгиб, он опускался все ниже и ниже… Как вдруг услышал отчетливый стук в дверь и трель дверного звонка.

— Я никого не ждал!

Он оторвался от нее с трудом. Накинул халат, лежавший на кровати и поспешил вниз, по дороге собирая вещи, разбросанные на лестнице.

Стук не прекращался, периодически перекликаясь со звонком в дверь. Хиддлстон закинул все вещи в шкаф в коридоре и направился к двери, с явным намереньем убить человека за ней. На пороге стоял Люк, впечатав большой палец в кнопку звонка.

— Ты жив? Слава Богу, Хиддлстон!!! — он пихнул его внутрь дома. И зайдя следом, закрыл за собой дверь.

— Привет, Люк! — Том не ожидал увидеть сейчас собственного менеджера.

Люк огляделся по сторонам, затем с ног до головы осмотрел Тома и произнес:

— Ясно. Ты не один. Поэтому ты не берешь телефон, не читаешь смс и электронную почту! — Люк почти орал на весь дом.

— Да успокойся ты! — Том пытался урезонить его. — Что-то случилось?

— Случилось то, что Сэмюэл Л. Джексон сломал ногу. И тебя требует Джордан. Чтобы не тормозить съемочный процесс, они отснимут пока сцены с тобой.

— Но я же должен был лететь… — начал было Хиддлстон.

— Ты летишь на Гавайи завтра. Завтра днем. Я уже почти два дня пытаюсь сообщить тебе об этом.

— Но Люк, я не могу…

Уиндзор посмотрел так, будто актер спятил.

— Так, Хиддлстон. Очнись. Завтра ты летишь на съемки, и меня ничего не волнует, — он кинул на журнальный столик билет на самолет, добавив: — как с ребенком с тобой последнее время, но мы потом это обсудим. А пока мне некогда. Я заеду за тобой завтра в полдень. Будь готов!

Люк развернулся и, уже открывая дверь, произнес:

— Том, просьба к тебе. Будет звонить Джордан — скажи, что вчера мы были вместе. Ну скажем, пили в баре. Я потом тебе все расскажу, — он подмигнул Хиддлстону и закрыл за собой дверь с той стороны.

Том несколько секунд стоял не шевелясь, а затем, развернувшись, поспешил наверх.

========== Самолет ==========