– Ко мне придут подруги. Ты не мог бы побыть у себя в комнате? – спокойно попросила я.

– По какой причине? Это мой дом, так же как и твой.

– Мы будем обсуждать всякие женские вопросы, ну ты понимаешь, – соврала я. Мой брат всегда был против розыгрышей, он бы начал нас отговаривать, да и вообще, мне стыдно, что у меня такой братец.

– Ладно. Тогда я поем у себя в комнате. Не буду вам мешать.

Странно, что он так легко согласился. Еще и не вспоминает вчерашнее, наверное, он эволюционирует до нормального человека.

Звонок в дверь. Крис и Мар дико пунктуальные. Я иду открывать.

– А вот и мы! Сделаешь мохито? – с порога просит Мар, ее беспардонности нет границ.

– Сделаю, проходите на кухню.

Я действительно делаю мохито, я не хочу расстраивать Мар.

– Алекс, прости, пожалуйста, за то, что я сказала про месячные. Если тебе станет легче, меня потом обозвали дурой, и смеялись надо мной пол урока, – слезно просит прощения Крис.

– Я не обижаюсь, Крис, я знаю, ты хотела заступиться за меня, – искринне говорю я. – Ты поговорила с Ильей? – Вот этот вопрос меня интересовал больше всего.

– Да, мы говорили.

– И?

– Он пока ничего не решил. Я завтра еще с ним поговорю, не переживай, все будет хорошо.

– Ладно, Крис, я надеюсь на тебя.

– Хотите послушать, как я вчера провела вечер и ночь? – спрашивает Мар.

Ну как же, мы любим слушать, особенно я, которая ждала секса три месяца, но так и не занялась им. Ненавижу ее грязные истории – она, клуб и какой-то парень, о том, как это возбуждает, когда не знаешь его имя, о том, что не боишься дать ему в пользование свой рот и пятую точку, все что угодно, ведь никто не узнает. Может, и мне так попробовать? Если только с Ильей ничего не получится.

– Конечно, Мар, мы с Крис так любим твои грязные истории.

– Так вот, поехали мы с ним в такси и начали прямо в машине, таксист так пялился через зеркало, это так заводит, а потом…

Мой братец – дегенерат прервал ее грязный рассказ. Он зашел на кухню, даже не постучав, хотя я просила оставить нас одних.

– Дорогие леди, я извиняюсь. Я только возьму вилку и уйду, продолжайте обсуждать свои женские дела, – говорит мой братец. Он что, только что назвал нас леди?

– Нет, постой, посиди с нами, – останавливает его зачем-то Мар.

Мой братец удивился, но присел за стол.

– Ты что, бегаешь? – спрашивает Мар, видя Августа в толстовке для бега.

– Да, только что пробежал шесть километров, пришел подкрепиться.

– Ты же не только бегом занимаешься, у тебя такой бицепс, – говорит Мар и трогает его руку через кофту. Братец смотрит вниз, явно стесняется. Возможно, это первый раз, когда его касается живая девушка.

– Плавание, тяжелая атлетика, я много чем занимаюсь.

Братец говорит, но не поднимает глаз. Мар вогнала его в краску. Она смотрит на него, кокетничает, явно на что-то намекает. Я только не понимаю, она просто играет, или же ей правда понравился мой горе – братец. Он что, действительно может кому-то понравиться?

– Я пойду, если вы позволите, голод очень донимает. Приятного вам дня, – сказал братец, от его вежливости хочется удавиться. Когда он ушел, я напала на Мар.

– Это что такое сейчас было? – со злостью спросила я.

– А что? Ты все время нам говорила, какой твой брат урод и дегенерат, а на деле, наоборот, такой симпатичный и обходительный. Зачем ты его прятала?

Я не знала, что сказать. Мой брат понравился Мар. Это было ужасно, это было недопустимо!

– Он молодой, симпатичный парень, и ты посмотри, какой он спортивный, – продолжает Мар хвалить моего братца.

– Да он жирный! Всегда толстовки носит, чтобы скрыть жирок!

– Ты что, совсем дура? У него накаченные бицепсы, я уверена, что и все остальное. Я ведь сама только что потрогала.

– Просто забудь о нем, ладно? В городе еще миллионы других мужчин, с кем ты еще не спала.

– Мне понравился твой брат.

– Ты что, а? Ты задумала переспать со всеми мужиками в этом радиусе?

– Алекс, я тебя не понимаю. Что тебе сделал твой брат?

– Я не знаю.

Я, правда, не знала, я не знала, почему я так его ненавидела, и не знала, почему меня взбесило то, что он понравился Мар. Я не могла это объяснить.

– Он очень симпатичный парень, – опять продолжает Мар. Крис, ты тоже так считаешь?

– Нет, он мне не нравится. Мне нравится кое-кто другой, – отвечает Крис.

– Если ты против, Алекс, у нас ничего не будет.

– Да, я против. А теперь давайте обсудим идею розыгрыша, за этим мы и пришли. Начинай, Крис.

– Так вот, я придумала розыгрыш в метро.

– Фи, я ни разу не была в метро! – фыркнула я.

– Серьезно ни разу? Даже над неимущими посмеяться не спускалась? – ехидничает Мар.

– Мне даже в голову такое не приходило.

– А я была пару раз, мы как-то ехали из клуба, нищеброд попался, но до того сексуальный, я чуть не съела его прямо в вагоне, – рассказывает Мар.

– Я много раз была в метро, – говорит Крис и начинает излагать идею розыгрыша. – Так вот, там постоянно сидят нищие, просят милостыню, кто-то на операцию, кто-то паспорт потерял и хочет вернуться домой, кто-то на скрипке играет…

– Крис, милая, ближе к сути, – прерывает ее Мар.

– Я думаю, нам весело будет, если мы выступим в роли нищих.

– Что? – восклицаю я. – Еще этого не хватало!

– Нет, нет, Алекс, это ведь не по-настоящему. Мы будем собирать на что-нибудь шуточное, например, Мар может собирать на новые сиськи, – смеется Крис.

– Ну да, а Крис на новые мозги!

– Девочки, не ругайтесь! Идея действительно классная! Только если мы сами будем придумывать себе надпись для таблички про то, на что собираем деньги, это будет не смешно и слишком просто. Что если мы придумаем тексты друг другу? И при этом не поскупимся на издевки, – предложила я.

– Точно! – подтвержает Мар. – Например, Люк будет собирать на лечение у вениролога, а Ден на увеличение своего малюсенького члена! Вот это смех да и только!

– Мар, это слишком. Может, что-нибудь более мягкое? – просит Крис.

– Нет, нет, все должно быть именно так. И если вы напишите мне что-то из ряда вон, я тоже не обижусь. Мы будем смеяться друг над другом и сами над собой. Блин, девчонки, да мне уже весело, от одной мысли об этом становится смешно! Представьте, как Ден будет краснеть, таская такую табличку. А каково будет Люку?

Мне понравилась эта идея, мне было по вкусу смеяться над друзьями, но как же мне было страшно. Если на табличке будет писать Крис, то это будет что-то глупое и безобидное, но если это будет Мар, мне конец.

– Ну что, пойдем, расскажем парням? – предлогает Крис.

– Конечно. Только как мы будем решать кто – кому будет придумывать надпись?

– Жребием конечно.

Я буду надееться, что мое имя не попадется Мар.

– Допивайте уже свое мохито и пойдем, – говорю я приказным тоном. Так давно не было качественного розыгрыша. Я в предвкушении.

– Ее величесво не может ждать. Изволим откланиться, – шутит Мар.

– Просто допивай, – говорю я.

Мой братец, будь он неладен, пошел на кухню, чтобы отнести тарелку с вилкой. Мар приканчивала свой мохито, активно вытягивая его из трубочки. Она смотрела на Августа, и он поймал ее взгляд, она все посасывала коктейль, потом закрыв глаза, облизнула трубочку. Братец опешил. Конечно же, он понимал ее знаки внимания. Наверное, он был удивлен, что с ним в действительности кто-то заигрывал. Мар подмигнула ему своим лисьим глазом и встала из-за стола. Братец остался на кухне с вилкой в руках, приходя в себя. – Только этого мне не хватало – мой брат Август и Мар, – думала про себя я. Нам нужно было пойти к парням и поделиться идеей нашего розыгрыша, уверена, что парни смутятся, но согласятся его выполнить.

Спускаться в метро было жутким делом для меня, хоть я и никому не признавалась, я очень сильно боялась высоты. Мой мозг словно бы затуманивался, я представляла, как лечу вниз. Этот длинный, предлинный эскалатор в никуда вызвал у меня головную боль. А еще надо было бродить там, в этом подземелье, где кишели толпы людей не моего сословия, и нести на себе эту обидную табличку, которую, конечно же, придумала мне не кто иной, как Мар. Табличка гласила: “Мой парень бросил меня шесть месяцев назад, помогите собрать на ремонт моего любимого фалоимитатора, он сломался от перегрева”. Черт тебя возьми Мар, какая же ты мерзкая, просто стерва, умеешь надавить на больное, в моем случае на отсутствие секса.