Соответственно, если мы будем проигрывать, жена окончательно обглодает Дрозда, приносящего в дом копейки, и он сперва начнет халтурить на поле, а потом и вовсе сольется.

Интересно, как бы отнеслась Алена, моя, то есть Звягинцева покойная жена, к известию, что мне придется часто отсутствовать и ездить по разным городам? Думаю, что не только с понимаем, но и с одобрением, потому что, во-первых, она найдет чем заняться, пока меня нет, а во-вторых, и сама бы с радостью поехала куда-нибудь со мной, и на стадион пошла бы поболеть за нашу команду, и кричала бы громче всех.

Теперь Алена меня старше на полжизни, я мог бы быть ее сыном. Да и женщина с такими же именем и фамилией получила другое воспитание, ее личность прошла становление при других условиях, не стоит ее считать моей Аленой.

Трель свистка вывела меня из мыслей.

– По коням, товарищи! Пять кругов по стадиону. Слушаем меня! По свистку меняем виды бега. И так десять минут в максимальном темпе. Потом – разбиваемся по парам и делаем, что я скажу.

Мы переместились в манеж, который… как бы сказать… которого местная команда точно недостойна: просторный, светлый, с подогревом. В той реальности в таких играть не доводилось, да и откуда им взяться в моем захолустье?

Началась разминочка, которая оказалась настоящим испытанием для половины игроков «Титана»: бег, челночный бег, приставной шаг, захлест, бег высоко поднимая колени. Да быстрее, каракатицы! Тюлени! Сонные слепни! Доходяги!

Потом мы немного растянулись, я забрал Леню Васенцова, Сан Саныч встал в пару с Синяком.

Прежде чем поставить на ворота Леню, я постелил маты, чтобы парню с дефицитом массы было не больно падать.

– Ты как после той трени, живой? – спросил я.

Леня пожал плечами, сделался маленьким и жалким, и сразу стало ясно, что он, может, физически и в порядке, но морально – нет, и опять убиваться точно не готов. Пришлось его мотивировать:

– В предыдущую команду я попал сразу на сборы…

Забористая ругань Саныча заставила меня замолчать и повернуть голову. Н-да, судя по тому, как он разошелся, никто «Титан» не тренировал по-настоящему, а значит, ветераны аборигенной команды нам не помощники.

– Так вот, меня поставили в ворота, и в первый же день я около часа ловил мяч и падал, чего раньше, как и ты, ни разу не делал. Ляжки просто всмятку! Утром встать не мог.

– Это да, синие все.

– И на следующий день – то же самое, – продолжил я. – Болеть перестало где-то через неделю. Так что пройдет. Давай сперва я на ворота, а ты бей. Пока отработок в падении у тебя будет меньше.

– Ладно.

Он с недоверием посмотрел на мяч, словно тот мог укусить его за ногу, ударил… Я дернулся к мячу, но он попал в штангу.

Вообще Леня был для меня идеальным подающим партнером: пытаясь обмануть, он бил очень паршиво, мяч летел, куда хотел. Лучше всего у него получался сильный прямой удар, и я отрабатывал ловлю мяча, тренировал запястья. Ночью еще подкачаю их с помощью способностей – и вообще прекрасно будет.

Примерно час мы занимались приемами, потом злой и обескураженный Димидко нас поделил на две команды, как и обещал: старый состав, Васенцов на воротах, против нового состава, на воротах я. Чтобы игроков получилось девять и ситуация на поле хоть как-то уравновесилась, Саныч пошел играть за старый состав.

Наблюдая за игрой из ворот, я думал, что по сравнению со старым составом «Титана», наверное, лиловское «Динамо» – не такое уж дно… Ну правда. Лучшие титановцы ушли вслед за голубым тренером, а остались совсем никчемные, ни базы, ни дыхалки, ни-чего. Этакие вечные резервисты, ни на что не претендующие, без амбиций, довольные своей ролью запасных и капающей на счет зарплатой. С такими даже двусторонку нормально не отработать, к сожалению.

Также огромные проблемы были и у бывшего динамовского балласта, а все из-за отсутствия Жеки и Игната, которые раньше вели игру в центре поля, а теперь на их месте зияла огромная дыра, закрыть которую не могли ни Клык с Дятлом, ни Мика с опущенным вниз Матвеичем…

В общем, смотрел я на это классическое «игра была равна, играли два говна», и от нехорошего предчувствия, как мы будем позориться на зеленых и лысых полях городов и весей Союза меня бросало в пот. Черт, нам бы хотя бы спарринг-партнеров нормальных, как у меня были Леха с Олегом в Лиловске!

Минутку…

И тут меня осенило, где взять нормальную команду для отработки взаимодействия. В Лиловске! Глядишь, оттуда удастся переманить кого-нибудь из полузащей.

Что я непременно озвучу во время перерыва, и если Димидко, который сегодня лютовал, меня отпустит, рвану туда договариваться. Там злокозненный Филимонов вряд ли так нагадил, как в Михайловске, а если Белькевич заартачится, включу тяжелую артиллерию!

Внучку генерала Вавилова! Или «лучшего в мире».

В четыре часа, когда титановцы в лице Димидко, который гонял по полю электровеником и только успевал раздавал пасы и затрещины, наконец закатили мяч в наши ворота, был объявлен долгожданный получасовой перерыв.

Титановцы расползлись кто в туалет, кто – на скамейку запасных, метя свой путь каплями пота, а я подошел к возбужденному Димидко, взмыленному и решительному, изложил ему суть проблемы: нам нужен серьезный спарринг-партнер, я хочу поехать в Лиловск и попробовать договориться с тамошней публикой, а именно – с «Динамо».

Димидко шумно поскреб в затылке, посмотрел на меня как-то странно, будто бы взвешивая и оценивая каждое мое слово.

– А кто на ворота пойдет вместо тебя? Мы же не доиграли. Нужно выявить… – Он еще не отдышался, шумно втянул воздух и продолжил: – победителя и показать этим поползням, кто чего стоит и Кузькину мать.

– Ты и иди, – сказал я и добавил: – так ты лишишь их преимущества и единственного грамотного игрока.

Оставаясь наедине, мы все общались на «ты», разве что Клыков стеснялся «тыкать» тренеру. Но на людях манера общения менялась.

– Думаешь, получится? – засомневался он.

Да что ты будешь делать!

– Тебя Смирнов случайно не покусал? – сыронизировал я.

– Нет, только слюной обрызгал.

– За спрос не бьют в нос. Тут не думать надо, а ломиться во все двери. Так сказать, решать проблему некомплекта силой. У тебя на это времени нет и не будет. Так что делегируй полномочия.

– Воропая бы и Тишкина вернуть, – мечтательно протянул Сан Саныч.

– Может, и вернем, когда начнем выигрывать, к аутсайдерам они не пойдут.

– Больно ты умный для восемнадцати лет.

– В детдоме год за два идет, – отшутился я. – Так что, я пошел? Дай пять.

Получив тренерское благословение, я побежал в раздевалку. Ехать до Лиловска на экспрессе было тридцать пять минут, и, по идее, я успевал перехватить Белькевича до того, как он уйдет домой.

Первым делом я рванул в душ, освежился, а когда уже вытирался, хлопнула дверь в раздевалку, донеслись шаги, и я услышал гнусавый голос Синяка:

– …сука, валить надо.

– Куда? – Его собеседником был, скорее всего, Кошкин.

Феноменальная память срабатывала на цифры, буквы, детали увиденного, на слух она не распространялась.

– Ни покоя не будет, ни бабла. Он не сможет выбивать финансирование, Смирнов ему просто не даст, потому что он человек-говно.

– Но говно полезное. А Димидко, сука, со звездой во лбу и жопе, говна бесполезного навез. П….ц самомнение у этого сопляка. Так бы и дал в е…о.

Интересно, это он про меня или Димидко? Если про меня, интересно, что он скажет, если предложить подраться?

– Угу. Наверно, за то и поперли из «Динамо» – охренел вконец.

Возникло ощущение, что это уже было. Точно было – с Олегом. Тогда я вошел в раздевалку и предложил разрешить спор на ринге. А теперь что делать? Так и подмывало выйти и сказать, что говно полезно лишь для растений, но я сжал кулаки, понимая, что тут вопрос нужно решать дипломатией – не бить же морды футболистам, с которыми еще играть.