В моей реальности футболисты Второй лиги бедствовали, половина тренеров бухала по-черному и не работала, а просто мотала срок. Многие команды были предоставлены сами себе. От отчаяния и футболисты, обреченные барахтаться в этом болоте до пенсии, начинали бухать. Как тут вырваться, когда всем насрать на результат?

Интересно, как здесь? Много ли энтузиастов, таких, как Димидко? Есть ли договорняки? Бухающие тренеры? Наверняка мы столкнемся и с договорняками, и с нечестным судейством, на боях без правил я все это видел. Удастся ли нам взбить масло из субстанции, в которой барахтаемся? А если это не сметана?

Вся надежда на связи Витаутовича, ведь не просто так он с нами.

В понедельник мы – и бывшие «динамовцы», и белорусы, пришли раньше, переоделись и расположились в нашем микроскопическом конференц-зале. Димидко ехал на такси и сегодня собирался представить четверку новых футболистов титановцам.

На подъезде он должен был позвонить, чтобы мы его встретили, и он не скакал двести метров, но Сан Саныч почему-то молчал.

Я накинул куртку и обратился к Погосяну:

– Пойдем поможем ему. Костылей-то у него нет.

Мика кивнул, оделся, мы вышли в коридор и увидели, как по ступеням спускается Димидко в сопровождении девушки, которая ему помогала, стоя к нам спиной. Одной рукой он держался за стену, второй опирался на девушку, зажимавшую под мышкой два костыля.

– Александр Александрович, это ведь всего на несколько дней, пока связки заживут. Потом костыли будут не нужны, хватит и трости. Вот так. Теперь держите.

Девушка отдала ему костыли и повернула голову. Дарина? Та самая? Внучатая племянница генерала Вавилова и любительница смешанных единоборств, которая за это чуть не поплатилась жизнью? Увидев меня, девушка оцепенела и часто заморгала, а я протер глаза и, все еще им не веря, спросил:

– Рина? Что ты тут делаешь?

– Работаю. Реабилитологом.

Вспомнилось, что она вроде медсестра, но девушка сразу объяснила:

– Я учусь на реабилитолога заочно. После училища берут сразу на третий курс… Это раз, а два… – она зарделась, отвела взгляд. – У меня есть личные причины.

Димидко встал на костыли и заковылял по коридору, ворча себе под нос, что неудобно, он не инвалид и не старый дед. Погосян приосанился и подошел к Рине.

– Как жаль, что у такой девушки, – он томно вздохнул, – личные причины. Я уже почти влюбился. Я Мика.

Она представилась и проговорила, глядя на меня:

– Мой любимый… тренер сюда переехал. Лев Витаутович. Я буду ходить к нему на тренировки.

Погосян отвесил челюсть. Рина пару секунд молча наслаждалась эффектом, а потом рассмеялась.

– Тренер? Это наш, что ли, начальник команды? А… ну да. – Погосян приблизился к Рине вплотную. – Ты такая красивая. Не бойся, солдат ребенка не обидит.

– Но ребенок вполне может оторвать солдату… шлем, – сказал я.

Рина снова рассмеялась и защебетала со мной, как со старым знакомым:

– Витаутович будет тренировать новичков, а меня – индивидуально. На профи замахиваться не стал из-за постоянных разъездов, а тем, кто тренируется для себя, его непродолжительное отсутствие сильно не навредит. Ты сам как? Придешь на спарринг? – Она толкнула меня в бок кулаком.

– Спасибо, меня футбол полностью удовлетворяет.

Димидко проковылял в зал, мы проводили его взглядом, и я спросил:

– Насколько серьезная травма у нашего тренера?

– Растяжение, микроразрыв. Через недели три совсем пройдет, но дней семь надо поберечься, походить на процедуры. – Рина посмотрела на дверь. – Проследите за ним, чтобы не наступал на ногу. Больно он у вас резвый… И вообще, рада тебя видеть!

Одарив меня лучезарной улыбкой, она направилась к выходу. Погосян посмотрел на нее влажным взглядом и спросил, когда захлопнулась дверь:

– Ты ее знаешь?

– Немного. Она заявлялась на бои без правил. Вообще серьезный боец.

Погосян присвистнул и вместо того, чтобы испугаться, протянул:

– Какая девушка…

Увидев заходящих с улицы Синяка, Потупчика и Иванова, мы с Погосяном помахали им и направились в конференц-зал.

Когда все собрались, он был переполнен. Быкову и Гусаку пришлось подпирать стену. Ветераны «Титана» бросали злобные взгляды на белорусов. Так наша команда разделилась на три группы: мы, бывший «балласт» с примкнувшими Левашовым и Гусаком, белорусы и титановцы, которые не жаловали нас, а теперь вызверились на новеньких.

Димидко оседлал стул и сказал:

– Итак, у нас был некомплект, а теперь вас слишком много, и в марте с кем-то придется расстаться. Как говорится, лучше меньше, да лучше.

Он сделал то же, что и Кирюхин: подвел игроков к пропасти. Мне вылет не грозил, но что чувствовали резервисты «Титана», я очень хорошо представлял. Димидко рассчитывал, что, боясь оказаться на улице, старики покажут, на что способны.

Все они аж почернели, ссутулились вместо того, чтобы принять бой и расправить плечи. Какая несправедливость! Столько лет халявы, а тут работать заставили.

При недостаточном тренерском контроле во многих командах процветала дедовщина, доходило и до того, что ветераны во время игры калечили молодняк, чтобы не лишиться позиции. Под крылом Димидко это никому в голову, надеюсь, не придет.

– У меня есть три кандидата на вылет. И даже если кто-то останется в команде сейчас, следующее заявочное окно – летом, имейте в виду. Как вы видите, желающих играть в команде достаточно. Сегодня, завтра и все время, включая воскресенье, мы будем играть.

Я посмотрел на Дрозда, которому в этот день обещали выходной. Он опечалился, понимая, что тоже может вылететь из-за своих разъездов.

– Многие из вас – мои давние знакомые, – все говорил Димидко. – Но дружба дружбой, а работа работой. Кто не потянет – покинет команду. Так что все в равных условиях. Без обид, мужики. И да победит сильнейший! Теперь – в поле!

После традиционной тренировки и обеденного перерыва началась игра – наконец полноценная двусторонка. И резервисты заиграли! Как могли, конечно, но рубились они отчаянно. Чтобы ободрить титановцев, я даже позволил им забить в наши ворота. О, сколько радости было! Я и не думал, что они способны на такие эмоции!

Хуже всех получалось у Гусака, которому не хватало техники, и у Быкова, импотента от футбола. Ему бы штангу жать или диск метать. Но он думал, что ему на поле нет равных, потому что удар его силен, и мяч пробивает сетку насквозь. И плевать, что это свои ворота. Он стоял далеко, и наши нападающие об него убивались. То Мика покатился. То, вот, новенький.

Димидко задолбался свистеть и предупреждать и удалил его с поля, теперь титановцы играли в меньшинстве, но на результате это не отразилось. Похоже, вот и определилось слабое звено.

Титановцы очень старались, но все-таки Первая лига – соответствующая подготовка, и новенькие смотрелись выигрышно, хотя наши им не уступали.

Четыре дня не прошли – пролетели мячом в ворота. Гол! Победа!

Азарт. Конкурентная борьба. Радость побед и – от хорошо проделанной работы. И вот уже 26-е февраля. Завтра наш матч с «Мебельщиком», а сегодня после обеда Димидко определится с основным составом, но прежде нам предстояла контрольная игра – чтобы он окончательно убедился в правильности принятого решения.

Лев Витаутович сидел на скамейке запасных рядом с Матвеичем. Несмотря на возраст, он был хорош и как «столб», и как защитник, он сам это знал и не переживал, что вылетит. Возле скамейки топталась Дарина. Наверное, пришла следить, чтобы Димидко не сильно усердствовал и пользовался тростью, а не бегал по полю на своих двоих. Был еще один гость: черная куртка, спортивные штаны, лицо, побитое оспинами… Он был среди гопников, когда мы чуть не передрались. Видимо, этот парень представлял болельщиков в единственном лице и явился посмотреть, что за команду собрал Димидко.

Тренер расставил нас по позициям, прошелся, как воевода дозором. Свисток – игра началась. Я сосредоточился. Наши сразу же пошли в атаку, противнику удалось отбиться, но Левашов перехватил пас, передал мяч новенькому форварду, Рябову, он ринулся в атаку. Давай, парень! Ай да дриблинг! Танец просто.