– Знаешь, что мне отец сказал? – буркнул он. – Даст мне работу! На стройке. У него полсотни фраеров на окладе, а мне другой работы не нашлось.

Сикорка не попал на юрфак, и ему нужно было куда-то приткнуться на год. Его отец строил Варшаву, что-то типа этого. Я ответил, что, возможно, не все так плохо и он, по крайней мере, увидит другой город, что-то подкопит, а год – не приговор. Сикорка только махнул рукой да мрачно заметил, что в Англии заработал бы больше и что, наверное, туда и поедет. Попросил помочь ему с кабелями и подключением. Монитор мы поставили на книги. Сикорка замер перед экраном. Так было всегда. Он приносил свой компьютер, и мы гоняли в кваку[6] целыми часами. Потом я шел в бывшую мамину комнату, которая теперь стала моей, ложился, и под моими веками коридоры и разлетающиеся головы врагов сливались с бледным рассветом.

Я предложил партию для разогрева, до начала турнира. В дверях объявился Блекота, тянущий за собой измученного DJ Кривду. Рукопожатие DJ Кривды было влажным. Он уселся в углу и сказал, чтоб мы пока играли без него. Подтянул к себе полный пива рюкзак, и мне показалось, что он хочет поскорее напиться, что было совсем на него не похоже. Я спросил, что случилось. Он пожал плечами, ответил, что ничего особенного и он-де просто думает, что же будет дальше, раз мы все уезжаем из Рыкусмыку. Я рассмеялся, поскольку планировал остаться – я поступил в политехнический и рассчитывал каждый день ездить во Вроцлав, чтобы сэкономить на проживании. Проезд тоже денег стоит, заметил Блекота.

Мы начали играть. Я старался сразу же набрать как можно больше очков. Разрубил Сикорку, расстрелял Блекоту. DJ Кривда мял в углу пустую банку из-под пива. Я рассказал про Безумную Теклу и про то, что она сделала с бедным Габлочяжем.

– Я слыхал, что эта самая Владка ей не мать, а бабка, – сказал Сикорка. – Старой карге ведь лет семьдесят верных.

– Я даже не знаю, сколько самой Текле лет, – ответил Блекота. – Говорю вам, господа, надо валить отсюда как можно дальше. Никаких Безумных Текл, к черту Владиславу и Габлочяжа. Мне, пожалуйста, немного нормальности.

DJ Кривда хотел ему что-то на это сказать, но передумал. Тромбек вошел без стука и молча пожал каждому руку. Под глазом у него был сизый фингал. Я спросил у него, в какую историю он впутался. Он лишь покрутил головой и сказал, что в такую, как обычно. Мне стало неловко. Тромбек прогнал меня из-за компьютера и спокойно добавил:

– Но, может быть, и нет.

Блекота, подозрительный по природе своей, утверждал, что большой мир только и ждет, чтобы раздавить таких жучков, как мы. Рассказывал про старших знакомых, обманутых на съемных квартирах, которые потом, как бы ни старались, все равно заканчивали с какой-нибудь страшной девкой в норе у черта на рогах и без денег на повторный год учебы.

– Надо за этим делом следить. Трахаешься-трахаешься, а потом просыпаешься – а рука в ночном горшке. Девушек надо опасаться. Каждая только и хочет поймать парня, а потом захомутать его.

Мне хотелось спросить, откуда бы Блекоту знать об этом. Думалось о том, что через неделю Сикорка уже не придет с компьютером и придется справляться самому. Сикорка дергал мышкой и лупил по клавишам так, словно хотел их разнести. Но ничего не мог сделать. Тромбек просто играл лучше. DJ Кривда смял еще одну банку и сказал, что теперь его очередь. Сикорка не уступил места, он хотел отыграться.

– Да как хочешь, – буркнул DJ Кривда. – Нет смысла напрягаться, везде по ходу одно и то же. Те же проблемы.

– Ну нет, – ответил Блекота. – Например, той же Теклы в других местах не будет. Затеряется в толпе. На Западе каждый хочет тебе помочь, а тут каждый следит, чтоб ты не вылез выше других. Даже бабы смотрят только на кошелек. Вот и весь ваш Рыкусмыку.

– Везде смотрят.

– Вот и нет. Есть нормальные девушки. Мне такая нужна.

Сикорка сжал губы и швырнул мышку на пол. Все бы обошлось, но Тромбек начал смеяться. Я не успел глазом моргнуть, как они уже стояли друг напротив друга и лаялись. Осатаневший Сикорка бешено выкрикивал кодекс игры в квейк, который только что сам и придумал, Тромбек же гоготал и ругался. Вот-вот сцепились бы всерьез, но тут DJ Кривда встал и сказал, что если будем так играть, то и на фиг бы такие игры. Мы не дети, господа. Сикорка ответил ему бешеным взглядом. Уселись обратно, как можно дальше друг от друга.

Именно DJ Кривда сказал, что хотел бы сегодня вечером пойти в замок и еще раз прогуляться в глубь коридора. Сказал, что ему все равно, до костра или после.

– Не сделаем этого сейчас, не сделаем никогда, – добавил он, а Блекота высунулся из-за компьютера с вопросом, о каком костре вообще речь. У Сикорки было собственное мнение.

– Я в последнее время разное слышал. Будто бы подземелья хотят залить бетоном, из-за того мальчика, что пропал там. Не полностью, только входы. И опять же, Текла ходит по городу и рассказывает, что замок исполняет желания каждому, кто спустится в самый низ. Выходишь с полными карманами, даже если раньше гроша не имел. Только надо кого-то пожертвовать. Или себя. Тогда получишь то, что хочешь.

– А чего бы ты хотел? Денег? – поинтересовался Тромбек.

Так оно все и началось. Какое-то время мы спорили, кому чего в жизни нужно и решают ли деньги все проблемы, только часть их или вообще ни одной. Блекота снова размечтался о любви, и только DJ Кривда уперся, чтоб снова пойти в подземелья, хотя там никто и не исполняет никаких желаний.

– Если б там сидела какая-то добрая фея, то Рыкусмыку выглядел бы иначе, верно говорю? Был бы тут хоть один человек, у которого дела бы шли нормально. Я не жалуюсь, просто говорю, что Рыкусмыку как бы не совсем Лас-Вегас.

– А я думаю, Безумная Текла права. У каждого, кто спустился вниз, было одно желание. Свалить отсюда и не возвращаться. Я вам обещаю, что если спустимся туда, то именно что-то в этом роде скажу. И вам то же советую, – сказал Сикорка, а смех его напоминал звук пустых банок, катящихся вниз по каменным ступеням. Тут ничего было не поделать, мы просто ждали, когда он закончит.

DJ Кривда продолжал свой марафон к бессознательному состоянию. Тремя могучими глотками осушал банку пива, сминал ее и аккуратно откладывал, как если б она была из тонкого стекла. В перерывах между партиями в квейк опирал голову на запястье и смотрелся в погнутое донце. Вынимал из рюкзака следующую банку «Пяста», открывал. Пиво текло у него по рукам, но он не обращал внимания.

– Чего мне будет не хватать? Да ничего. О чем вообще вопрос? Я ведь остаюсь здесь, – рассуждал я вслух. – Курсе на третьем-четвертом, может, и перееду во Вроцлав. Чего дому стоять пустым? Кто-то ведь должен остаться, верно?

DJ Кривда достиг наконец своей цели. Его глаза остекленели. Он начал играть и разнес всех, даже Тромбека. Вдыхал глубоко, и казалось, воздух так и остается внутри него. Боролся с уголками собственных губ. Поднимал их, а они все равно падали.

– Я всегда знал, что будет. – Он убрал пальцы с мышки. – А теперь не знаю. Довольны?

– Я тоже. Но я и сейчас знаю. Буду возиться в пыли с бандой придурков, – сказал Сикорка. – Спасибо большое за такое развлечение.

– Ты так говоришь, как будто у тебя жизнь закончилась.

– Я так говорю, как будто у меня есть проблема.

– В Рыкусмыку всегда симпотные бабы были, – заявил Блекота и дал понять, что охотно сыграет еще раз. Смеркалось, и нам пришлось задернуть шторы, чтобы красное солнце не отражалось в мониторе. Тромбек ощупывал опухший глаз.

– Знаете, что я вам скажу? Вы все пургу несете. Мы едем туда, где лучше, однозначно. Понимаете? Тут такой сиф, что от пердежа нос отваливается, или вы, курва, ослепли? Я сматываюсь отсюда, и пока, до свиданья, господа, пусть даже придется вкалывать на стройке рядом вот с этим тут.

– Ну спасибочки, – ответил Сикорка.