Расчет на то, что дыра от пули разорвала замкнутый электрический корпус и водичка устроила короткое замыкание, сработал. Но тут мне стало не до поздравления себя с первой победой, потому что ко мне подбегал второй и третий крысюки.
Второго я перерубил сформированным из водной плети ледяным клинком, опять же во время его прыжка, а третьего рубанул, когда тот с урчанием начал пожирать еще дымящуюся и, кажется, все еще живую тушку своего первого неудачливого родича.
Шорох со всех сторон нарастал, и я не стал ждать, когда на меня навалится полноценная стая, а юркнул за дверь, навалившись на нее что есть силы, захлопнул, как раз в тот самый момент, когда послышался громкий удар крепкого тела о металл. Мне даже показалось, что в металле двери появилась вмятина, настолько удар был силен.
Прекрасно понимая, что дверь не задержит надолго тварей, которые прекрасно могут пробраться внутрь здания по канализационным трубам, и по воздухоносным шахтам, я бросился бежать, ища глазами хоть какой-нибудь выход. По стене наверх вела металлическая лестница, заканчивающаяся очередной металлической дверью.
Пол под ногами ощутимо вздрогнул, непрозрачно так намекая, что времени на раздумья практически не остается, и нужно пользоваться тем, что имеется.
Я успел поняться на лестницу и уже закрывал за собой дверь, когда пол в гараже словно взорвался изнутри и внутрь хлынула черно-серая масса. Их было не так чтобы много, но даже десятка было бы достаточно, чтобы от меня остались лишь воспоминания.
Оставаться историей мне не хотелось, наоборот, в последнее время отчаянная жажда жизни захлестнула меня с головой. Боюсь, это именно она подталкивала меня на совершение опрометчивых поступков, которые в любой момент могли закончиться как раз-таки моей незапланированной гибелью. Вроде вот этой.
Что стоило послушать Николая и не пытаться заезжать на территорию этого сраного квадрата? А, с другой стороны, откуда бы я тогда узнал, что квадрат заброшен?
Оглядевшись по сторонам, я обратил, наконец, внимание на то, что в светлом, покрытом белым, на вид напоминающим пластик, коридоре, освещенным светящимися панелями потолка, присутствуют многочисленные следы поспешных сборов, я бы даже сказал, следы бегства. По полу были разбросаны какие-то бумаги, подобрав одну из которых, я увидел, что это товарная накладная на доставку чего-то под названием «прессованная пыль адамантинов».
Кап, по руке от пореза потекла капля крови и капнула на накладную. Надо какую-нибудь аптечку найти, чтобы кровь остановить.
Рука заныла, а указательный палец непроизвольно дернулся, создавая болезненные ощущения похожие на удар током. На несколько секунд замерев, я сосредоточился на ощущениях, но вроде ударов больше не повторилось.
Оглядевшись по сторонам, я прищурился. Свет был белый, резкий и абсолютно неестественный, режущий глаза и не дающий внимательно присмотреться к окружающим предметам.
Зато он отгонял крысюков, на которых свет действовал весьма отрицательно. Так что, в самом плохом случае, сяду посредине этого коридора и дождусь рассвета. Но пока можно было поискать более подходящее место для коротания времени, в котором я сумел бы найти хоть что-то, что пролило бы свет на эту непонятную в целом ситуацию, а самое главное на то, чем здесь все-таки занимались под странным названием концерна «Маготех».
К тому же, у меня появились сомнения насчет законности нахождения этих товарищей на территории данного корпуса, потому что Николай говорил в категорической форме о том, что данный квадрат все еще продается.
По обе стороны коридора располагались двери, которые практически сливались с белыми стенами, и были сразу незаметны. Подозреваю, что какие-то из них ведут на лестницу, или в переходы, по которым можно попасть в другие части огромного корпуса, вот только я сомневаюсь, что выходить туда сейчас – это хорошая идея.
Надеяться на то, что лестничные пролеты и переходы хорошо освещаются, в том положении в котором я находился, было глупо и самоуверенно. Коридор вильнул, заворачивая под прямым углом.
Я остановился и быстро пошел к самому началу. Судя по всему, этот коридор огибает помещение гаража по периметру, наподобие галереи, и чтобы хоть чем-то заняться, я решил начать открывать все двери, какие здесь имеются, чтобы найти уже эту гребанную аптечку, потому что рука начала болеть сильнее, а эти странные импульсы, похожие на удары током возникали все чаще, да поискать хоть что-то помимо разбросанных по полу накладных не помешало бы.
Толкнув первую дверь, я сразу же закрыл ее, потому что в помещении было темно, а по потолку слышался явный скрип и взвизгивания.
– Черт бы вас побрал, твари, – прошипел я, отпрыгивая на всякий случай от двери. – Найти бы ваше гнездо, да напалмом всех сжечь!
Следующий десяток дверей тоже принес разочарование в виде темноты и шорохов, словно твари шли за мной по потолку и ждали удачного момента, чтобы напасть. Хотя я и не исключаю такую возможность.
Когда я открыл двенадцатую по счету дверь, то при открытии зажглось тусклое дежурное освещение. Шорох на потолке замер, а затем возобновился с новой силой, как будто крысюки искали возможность погасить этот хоть и тусклый, но все же неприятный для них свет, или же они просто бесились в бессильной ярости, от невозможности что-то предпринять. Я невольно поднял взгляд к потолку. Так и есть, труба воздуховода весьма характерно подрагивала, прогибаясь под тушами крысюков, которые, тем не менее, не делали пока попыток выбраться из нее.
Мой взгляд снова метнулся к стене, расположенной сразу напротив двери, в проеме которой я стоял и разглядывал висящую на стене аптечку с универсальным красным крестом посредине.
Я сделал небольшой шаг, пересекая границу комнаты. Дверь за моей спиной сразу же начала мягко закрываться, а шум на потолке заметно усилился. Выдохнув и призвав дар, я бросился бегом к стене, сорвал аптечку и сразу же понесся обратно. Все действие заняло пару-тройку секунд, но даже этого хватило тварям, чтобы попытаться добраться до такого вкусного источника питательных веществ в моем лице.
Они прорвали трубу как раз передо мной. Посыпавшись вниз, громко вереща при этом, потому что даже того неяркого света, который испускал дежурный светильник хватило, чтобы их шкуры начали тлеть. Но и это крысюков, которых было три крупные, жирные особи не остановило. Они рванули ко мне одновременно, а на потолке тем временем раздался звук многочисленных лап, бегущих в направлении прорыва.
Я замахнулся, призывая ледяное лезвие, как в первый раз, и чуть не вскрикнул от боли. В том месте, где был парез вспыхнула просто адская боль и прошла волна, сокращая все видимые взглядом мышцы, словно все нервные окончания в одночасье закоротило. Несмотря на боль и судороги, призванное лезвие не исчезло, а у меня не оставалось больше времени, чтобы придумать что-либо другое.
Сквозь стиснутые зубы, я разрубил двух из лезущих ко мне крысюков пополам, а вот третью тварь пришлось отшвырнуть в сторону ударом простой водной плети, потому что, как оказалось, долго удерживать воду в состоянии льда, я пока не мог. Только не понятно по какой причине, то ли из-за боли, то ли из-за своей нетренированности.
Благо до двери оставалось буквально полшага. Перепрыгнув через половину сучащего лапами крысюка, в очередной раз поражаясь его живучести, я выскочил за дверь, захлопнув ее и, прислонившись спиной, сползая вниз. Помимо всего прочего от интенсивных движений вновь открылась царапина на руке, из которой довольно обильно вытекала какого-то неестественного практически черного цвета кровь. Я принялся, не вставая с пола, стягивать пиджак, снимать жилетку и рубашку, чтобы уже оценить масштаб произошедшей катастрофы.
Царапина была нехорошая. Даже не столько царапина, сколько вырванный кусок кожи с довольно глубоким порезом, уходящим вглубь, из которого вытекала черно-зеленая воняющая гнилью жидкость. В том месте, где кожи не было одновременно с толчками вытекающий зловонной жижи, пробегали небольшие электрические импульсы, которые были видимы глазу и напоминали те, которые были на первой твари, оставившей мне на память это не слишком эстетичное украшение.
