– Ты долго не выныривал, я уже начала думать о том, чтобы позвать на помощь, – наконец, нарушила порядком затянувшееся молчание Эльза. Я не видел ее с того момента, как оставил на попечении Любаши еще до того, как узнал о гибели матери и причастности Волковых.

– Чтобы вытащить Савельева из воды, потому что думала, будто он утонул? – я задумчиво смотрел на Эльзу. – Эл, вода – родная стихия моего дара. Даже этот обсос Олежа Волков пнул меня в озеро, чтобы я случайно кровью не истек и успел всем рассказать о его причастности к произошедшим событиям.

– Я не разбираюсь в ваших определениях дара, – вспыхнула Эльза. – Ты собираешься оттуда вылезать, или вот так и будем стоять и смотреть друг на друга?

– Ты отвернуться не хочешь? – прямо спросил я девушку, на что она только фыркнула. – Ну как знаешь, тем более, что мы вроде бы жених с невестой, то есть, чисто теоретически ты должна привыкать, – и я медленно начал выходить из воды, постепенно представая перед Эльзой в чем мать родила. Надо отдать ей должное, она еще с минуту стояла лицом ко мне, но уже смотрела куда угодно, только не на мое тело, кусая губы, и, все же не выдержав, в итоге отвернулась. – Я, между прочим, тебя предупреждал, – усмехнувшись, я отряхнулся и подошел совсем близко к ней. Настолько близко, что Эльза вздрогнула, а жилка на ее шее забилась очень быстро. Не удержавшись, я наклонился, чуть не задевая губами кожу на ее шее, и медленно выдохнул. – Ты стоишь на моих штанах. Если не хочешь, чтобы я вернулся в дом вместе с тобой в таком виде, лучше отойди. Мне-то все равно, а вот тебе может стать неудобно.

– Черт, Сава, хватит! – она отскочила и резко развернулась, при этом ее взгляд сам собой метнулся по моему телу вниз, хотя расстояние между нами было такое, что она вполне могла и не видеть того, что располагалось у меня ниже пояса, если бы сама туда не посмотрела, что Эльза блестяще продемонстрировала. Поняв, что продолжает выставлять себя дурой, она чуть слышно зарычала и снова резко развернулась ко мне спиной. – Ты специально это делаешь?

– Специально делаю что? – посмеиваясь я натянул трусы, штаны и неторопливо надел майку. Только после этого в ход пошли носки и кроссовки. – Я не знал, что ты заявишься без предупреждения, так что обвинять меня в том, что я специально разделся, чтобы тебя смущать, несколько странно, даже для тебя. Ну признайся, Эл, тебя задела моя нагота, потому что взволновала? – она снова развернулась и снова ее взгляд метнулся вниз. – А я уже оделся, извини.

– Сава, – она подняла палец вверх. – Ни слова больше. Пощади мою гордость, точнее то, что от нее осталось.

– Ладно, проехали. Так ты чего приперлась? – сунув руки в карман, я направился по дорожке к дому, даже не посмотрев, идет она за мной или нет.

– Отец прислал, – мрачно сообщила Эльза. – Мол был когда-то обычай невест в дом жениха привозить до свадьбы, чтобы они познакомиться могли как следует.

– Мы с тобой друг друга всю жизнь знаем, нахрена нам знакомиться? – я все же повернулся к ней. Эльза шла почти рядом и была удивительно сосредоточена.

– Я ему об этом сказала, не переживай. А то вдруг маразм подкрался незаметно, и папа все успел позабыть. Ладно бы он забыл про нашу нелепую помолвку, но нет, оказывается, что о ней-то он прекрасно помнит, – Эльза схватила меня за рукав, заставляя остановиться. – Сава, отец прислал меня, чтобы я убедилась, что все подготовлено как следует, потому что и он сказал, да и я сама подозреваю, что на мужчин мало надежды в этом плане. А Марина достойна того, чтобы с ней попрощались и помянули достойно, не забыв какую-нибудь важную мелочь. – Вот теперь она была очень серьезна. Я почувствовал, что у меня дернулась щека. Просто кивнув, потому что говорить что-то в такой ситуации было лишним, я снова развернулся и молча пошел к дому.

– Денис тебя устроил? – наконец спросил я, когда до дверей оставалось пройти совсем немного.

– Пока нет, я сразу же пошла к озеру, когда мне сказали, что ты здесь. Сава, я с собой четырех горничных привезла и Марию Карловну, которая будет временно исполнять обязанности домоправительницы. Я не могу остаться здесь в окружении практически одних мужчин, ты же поним…

– Я не позволю вам, мадам, лезть в дела дома, к которому вы не имеете ни малейшего отношения! – я открыл дверь и нас с Эльзой едва не снесло с крыльца звуковой волной. Решительно сдвинув брови, я зашел в холл и остановился, глядя как Рогов стоит напротив миловидной женщины лет тридцати на вид и с красным лицом что-то ей доказывает на повышенных тонах.

– Я не прошу у вас ничего сверхъестественного, всего лишь позволить мне убедиться в том, что в холодильных кладовых имеются все необходимые продукты. Моя госпожа молодая девушка, она не может постоянно есть одни плохо приготовленные стейки!

– А вам в сотый раз повторяю, мадам…

– Что здесь происходит? – тихо спросил я, и в холле мгновенно наступила тишина. – Денис Борисович, уж от кого-кого, а от тебя я никак не ожидал подобных истерик. Если я правильно понял свою невесту, Мария Карловна прибыла в наш дом вовсе не с целью лишить тебя твоих обязанностей и привилегий, а с целью помочь. И так как ты являешься дворецким – высшим в градации слуг, то будь добр просто спокойно определи ее обязанности в качестве домоправительницы, – его лицо надо было видеть, видимо такая отповедь – это самое последнее, что он ожидал услышать от своего молодого господина, которого он видел-то от силы месяц в году, все остальное время Сава проводил в школе. – Да, надеюсь, что с комнатой Эльзы уже все определено? А то наличие ее чемоданов в холле создает у меня неверное впечатление, что ей предложено спать на коврике… – твердый кулачок впечатался мне между лопаток, и это было вполне чувствительно. Но на Рогова мои слова все же произвели правильное впечатление потому что он дико посмотрел на чемоданы, потом с меня перевел взгляд на Эльзу, и, одернув свой фрак, повернулся к Марии Карловне.

– Прошу меня простить, мадам, но мы здесь немного одичали, м-да, Виталий Владимирович абсолютно прав в своем стремлении вернуть меня на грешную землю. Давайте разберемся с апартаментами Эльзы Ульмасовны и вашими, а затем мы с вами детально обсудим…

– Берегись! – я первым поднял взгляд наверх и в следующую секунду уже выскочил на улицу, вытолкав Эльзу и захлопнув за собой дверь, навалившись на нее всем телом. Бабах! Дверь содрогнулась, и я с трудом удержал ее в закрытом состоянии. Подождав некоторое время и не услышав больше в доме признаков катаклизма, я открыл дверь, и вошел в дом, переступив через покореженный самокат! Самокат, твою мать! На граведвигателе, который вяло попердывал, заставляя эту машину для убийств вращать колесами.

– Юра! – заорал я во всю мощь легких, не сводя при этом взгляда с покореженной машины, которая уже однажды стала причиной моей гибели.

– Ну что ты орешь, никто же не пострадал, – по лестнице вниз сбежал Юрчик, и попытался протянуть свои грабли к самокату. – Я всего лишь хотел прогуляться…

– Я тебя сейчас к нему привяжу и оправлю в свободный полет, – прошипел я, переводя взгляд с самоката на Юрчика. – Если ты еще хоть раз дотронешься хоть пальцем до чего-то в этом доме, что может повредить кому-то, кроме тебя самого, я клянусь, что кастрирую тебя тупым ножом! Который все равно будет острее твоего интеллекта!

– Почему ты меня все время оскорбляешь? – Юрчик надулся и покосился на Эльзу, которая в это время переводила ошарашенный взгляд с перевернутого самоката на Марию Карловну, которая лежала на полу, а сверху на нее упал Денис Борисович, не иначе как выведя из-под летевшего по лестнице самоката, который выпустил этот идиот, за каким-то хером врубившим двигатель.

– Да потому что никому, кроме тебя не пришло бы в голову включить эту адскую машину до того момента, как ты окажешься на улице, как ни одному тупоголовому придурку не хватило бы ума засунуть голову между решеток в императорском саду! – я уже плохо себя контролировал и с трудом сдерживался, чтобы банально не начистить умывальник Юрчику, который всего за несколько часов умудрился меня до такой степени достать.