И Гермиона показала, расширив узкий шкафчик до размера маленькой кладовки. Легко и изящно, словно это было так же просто, как сварить спагетти.
— Наложи ещё защиту, чтобы выдержала огонь, — недовольно пробурчал Тео, хотя, вообще-то, ему стоило радоваться, но Грейнджер сейчас слишком бесила своей безупречностью.
Она молча, без лишних вопросов, наложила какие-то чары, о которых он понятия не имел. И ему подумалось, что загадай он ей любую задачу, у девочки-ходячего-справочника нашлось бы подходящее решение.
Теодор дождался, когда Гермиона закончит колдовать, и усилил её защиту своими рунами холода, воды и воздуха. На самом деле, когда они не спорили, то у них получалось действовать достаточно быстро и слаженно. Как у команды. Им и пяти минут не понадобилось, чтобы подготовить себе укрытие. Закончив с обустройством убежища Тео дополнительно наложил на них обоих дезиллюминационное. Он не знал, как долго продержатся чары, но дополнительная подстраховка не была лишней.
— Залезай внутрь, я сейчас, — скомандовал он, когда всё было готово.
Пока Гермиона устраивалась поудобнее в шкафчике, Теодор открыл вентиляционную решётку и оставил замок болтаться так, как если бы они ушли через неё. Затем аккуратно положил палочку обратно в шкафчик и залез к своему аврору, плотно закрыв дверь.
— Ничего не бойся.
Нотт улыбнулся ей и сосредоточился, посылая магический приказ той самой руне, что начертил в камере. Всё же пригодилась. Пару секунд он чувствовал тянущее ощущение в венах, а следом наступила резкая слабость. Магия крови всегда забрала много сил. Тяжело дыша, Тео прислонился щекой к холодному металлу и крепко зажмурил глаза.
Скоро в комнате всё нагреется, и пусть всевозможные Боги будут к ним так милостивы, что магическая защита выдержит. Вся надежда была на то, что антониновцы не станут медлить, а быстро прибегут тушить огонь. Никому же не нужен пожар в поместье, правда? А чтобы пройти к очагу возгорания, им придётся снять все ловушки, расставленные по проходам. Теодору и Гермионе же оставалось надеяться, что в суматохе антониновцы не станут проверять каждый шкафчик.
Они стояли вдвоём в тесном пространстве, близко, дыша одним воздухом, и их носы едва ли не касались друг друга. В помещении медленно разгорался пожар, и даже сквозь защиту начал проникать едкий дым. Через щели в шкафчике было видно, как карамельный отблеск огня окрашивает комнату.
Как ни странно, именно в такие моменты Теодор чувствовал себя прекрасно. Словно в родной стихии. Он посмотрел на Золотую девочку и улыбнулся. Казалось, что всё плохое происходит где-то там, а их двоих, словно защитный купол, укрыла уютная тишина.
— Всё хорошо, Цветочек, — Тео запустил пальцы в свои влажные от пота волосы и зачесал их назад. Ему давно пора было постричься, но в последнее время причёска заботила его меньше всего на свете.
— Я же просила не называть меня так.
Как мило, из всей ситуации её возмутило только прозвище. Нотт задержал взгляд на её щеках, расцветающих маковым цветом от жары. Может, она ожидала от него, что он скажет это грязное слово на букву «л»?
— А как мне тебя называть?
— А как обычно делают на свиданиях?
Входная дверь внезапно отворилась и с грохотом ударилась ручкой об стену. Они оба непроизвольно вздрогнули, но сердце Теодора радостно забилось, словно получило разряд током. Начиналось самое страшное. Он приблизил лицо к щелям в дверце, наблюдая за происходящим.
Тёмный силуэт первого волшебника замер в дверном проёме. Глаз его не было не видно, но Тео знал: тот ищет следы беглецов. Он видел сквозь прорези в шкафчике, как мужик осматривается и поудобнее перехватывает для атаки посох. В какой-то момент даже показалось, что его пронзительный взгляд устремлён прямо на них. Гермиона это тоже заметила и ощутимо напряглась всем телом. Чтобы отвлечь её, Теодор прижался поближе и прошептал:
— Обычно я начинаю свидания со знакомства, — он нежно завёл выбившуюся прядь за её ухо и слегка погладил подушечкой большого пальца шею. — Я Теодор, и я…
Ему очень хотелось сказать слово «пустой». Но это была бы ложь. В нём всё кипело и искрилось. Какие-то странные эмоции наполнили его, словно паразиты гниющую тушу. Хотя он больше не чувствовал себя живым мертвецом. Теперь он чувствовал себя просто живым.
— Мне нравится, как ты пахнешь.
— Ш-ш-ш, — тихо прошептала она и испуганно прижалась к нему всем телом, крепко обняв за шею.
Огонь полыхнул из коридора камер, и волшебник направил на него заклинание. Следом, громко ругаясь и топая, вбежали другие антониновцы. Часть сразу же бросилась тушить пожар, а двое полезли в вентиляцию. Гермиона жалась к Теодору, и он чувствовал, как член натягивает брюки. Как невовремя. Хотелось рассмеяться.
Не удержавшись, Нотт провёл носом по нежной коже шеи, вдыхая её запах. Соль, гарь, что-то тёплое, и сладкое, и почти родное. Никаких ебучих ромашек или вечного цветочного парфюма. Испуганная, доверчивая. Она была словно обнажена перед ним. Возможно, он даже попытался бы с ней поиграть, но антониновцы в это время как-то дружно убрались подальше от прохода и бросились тушить пламя. Не теряя драгоценных секунд, Тео взял Гермиону за руку, тихо открыл дверцу и скользнул в освободившийся проход. Они перебегали из тени в тень, стараясь поскорее миновать островки света. Дезиллюминационные чары ещё держались — силуэт Грейнджер мерцал, словно призрак, и Нотт сам с трудом её различал даже на расстоянии вытянутой руки. Осторожно, чтобы не шуметь, они прокрались по длинному коридору, который привёл их в небольшую комнату с чёрными каменными стенами, дверьми и сводом из деревянных балок.
Тео довольно улыбнулся — кажется, их шансы на выживание повысились ещё на пару процентов. Это помещение ему было хорошо знакомо. Что-то вроде проходного холла. Сюда вели все коридоры, но главное — здесь располагались окна во двор. Широкие, удобные окна на первом этаже. Через них можно было вылезти и затеряться на тренировочном полигоне. Теодор подпихнул Гермиону к ближайшему проёму и легко открыл металлический замочек на раме.
Они как-то слишком быстро и беспрепятственно выбрались на улицу, но размышлять, почему это так, ему не хотелось.
Двор поместья Нотт тоже знал как свои пять пальцев. Два года назад он не час и не два провёл здесь, ползая по земле, тренируясь и оттачивая навыки. Поэтому вместо того, чтобы как двум баранам переть напролом, Тео повёл её окольными тропами, которыми бегал сам, когда хотел скрыться от нудных поручений Антонина.
Он понимал, что пожар, скорее всего, уже потушен, а значит, времени у них всё меньше и меньше, и, если они не поторопятся, то им точно конец. Поэтому, плюнув на осторожность, Тео перешёл на бег. Сейчас он, наверное, смог бы обогнать ездового пони, с которым соревновался в детстве, но Грейнджер была его маленьким прицепом, и ватное тельце буквально приходилось тащить за собой.
Но Теодор никогда в жизни её не отпустил бы.
Каким-то диким галопом они всё же доскакали до забора и почти с первой попытки перемахнули через высокую ограду. И только за периметром у них получилось немного перевести дух. Внимательно всмотревшись в тени между деревьями, Нотт убедился, что вокруг никого нет, и только после этого стал искать место, подходящее для укрытия. Останься у него палочка, дарованная Антонином, отсюда можно было бы уже аппарировать — барьер доходил только до забора. Скрылись бы в Лондоне, выкинули палочку, и плевать на маячок. Но сожалеть о сделанном казалось бесполезным, поэтому он срочно искал другие варианты. Главное найти хоть что-то. И быстро.
Лес был спокоен и тих — ни комариного писка, ни голосов птиц. Весенняя грязь чавкала под ногами, а гнетущая тишина усиливала каждый звук. И лишь яркий свет полной луны освещал им путь. Пройдя пару ярдов и немного потоптавшись по всем направлениям, чтобы сымитировать побег в чащу, Тео подтолкнул Грейнджер к раскидистому кусту с тонкими, густыми ветками.
Он заставил её залезть первой, а сам снова огляделся и только после этого скользнул следом. Казалось, всё складывалось даже слишком удачно. Тени голых деревьев делали их практически незаметными на фоне чёрной грязи и веток куста. Дезиллюминационное, на удивление, тоже ещё держалось. И, возможно, они действительно могли выжить, но Теодор быстро притупил в себе эту надежду.
