Возможно, самым замечательным инвалидом нашего времени является епископ Самуил Исаак Иосиф Шерешевский, родившийся в еврейской семье в русской Литве в 1831 году. Он получил образование в России и Германии, а приехав в Соединенные Штаты в 1854 году, принял христианство, прослушал курс богословия, стал епископалом (примечание переводчика: последователь англиканской церкви, допускающих существование епископов в противоположность пресвитерианам, отвергающих всякую церковную иерархию) и получил сан диакона в церкви Святого Георгия в Нью-Йорке в 1859 году. В 1860 году он отправился в Китай, а в 1877 году был избран Палатой епископов в миссионерский епископат Шанхая.

Не успел епископ Шерешевский приступить к своим трудам в Китае, как он приступил к своему монументальному труду, «который дал трем четвертям населения Китая Библию на их собственном разговорном языке, сделав для Китая то, что Лютер сделал для Германии и версия короля Иакова для англоговорящей расы».

В 1883 году епископ вернулся в Соединенные Штаты в парализованном и почти беспомощном состоянии. Его друзья предполагали, что он едет домой умирать. Но именно в этот период он совершил свое величайшее достижение. Вместо того, чтобы умереть, он осторожно, но настойчиво отдал всю энергию, которую позволяло его ограниченное физическое состояние, пересмотру всей Библии на китайском языке, которая была переведена с еврейского и греческого оригиналов между 1870 и 1881 годами комитетом в Пекине под личным наблюдением епископа.

Во время своего пребывания в Соединенных Штатах, которое длилось с 1883 по 1895 год, епископ Шерешевский начал совершенно новый перевод Библии на вэньянь (классический язык Китая). Эта почти титаническая задача была выполнена, как пишет У. Г. Фитц Джеральд в «Журнале для всех», «без какого-либо китайского писца или помощника, и весь колоссальный шрифт латинскими буквами был написан на пишущей машинке (сделанной специально для него) двумя парализованными передними пальцами. Текст Библии на вэньянь, который епископ с юмором называет своей двуперстной Библией, представляет собой четырнадцать лет неустанного труда.

В последний раз, когда представитель Американского библейского общества видел епископа в Токио, он ласково похлопал по подлокотникам своего кресла атрофированными пальцами и заметил: «Чтобы выполнить свою задачу, я сижу в этом кресле более двадцати лет».

По возвращении в Китай в 1895 году епископ в сотрудничестве с преподобным Дж. С. Берденом перевел «Книгу общих молитв» на китайский язык. С 1897 года он живет в Японии и, несмотря на свои великие немощи и семьдесят лет, составил монгольский словарь и, наконец, подготовил сборник ссылок на Библию на китайском языке.

Епископ Шерешевский является не только самым замечательным инвалидом этого поколения и во всех смыслах хозяином своей судьбы, но профессор Макс Мюллер говорит, что он входит в шестерку самых ученых востоковедов в мире.

Карлейль говорит, что чем богаче природа, тем труднее и медленнее ее развитие. Он напоминает нам, что капуста является самым быстрым и полным из всех овощей. В качестве иллюстрации он приводит историю о двух мальчиках, которые когда-то учились в классе Эдинбургской гимназии: Джон всегда был подтянутым, аккуратным и неуклюжим. Уолтер был всегда неряшливым и скучным. Джон развивался, как капуста, и со временем стал Бэйли Джоном с Хантер-сквер, там он остановился в своем развитии. Уолтер боролся с медленным ростом, но с годами стал всемирно известным сэром Вальтером Скоттом. Почти все сказки, даровавшие ему бессмертие, были написаны после того, как ему исполнилось сорок шесть лет.

Напоминают слова Карлейля о медленном развитии богатой природы, его собственная литературная карьера. Хотя он никогда не был глупым студентом, перспектива сделать себе имя в молодости была чрезвычайно сомнительной. В двадцать три года его жизненные планы были настолько неопределенными, а перспективы его успеха в качестве учителя в Эдинбурге настолько неопределенными, что он всерьез подумывал о том, чтобы покинуть Шотландию, свою родину и эмигрировать в Америку.

«Письма и речи Кромвеля» Карлейля, которые, как говорят, были самыми успешными из всех его работ, потому что они полностью изменили общественное мнение о великом государственном деятеле и правителе, были опубликованы, когда Карлейлю было сорок лет. Первые два тома «Фридриха Великого» вышли, когда ему было шестьдесят три года. Еще два, когда ему было шестьдесят семь, а последние два, когда ему было шестьдесят девять.

Самое известное из произведений Свифта – «Путешествия Гулливера». Почти сразу же после своего появления книга оказалась на устах всех стран мира. Тем не менее, декан начал писать бессмертную сатиру только в пятьдесят семь лет, закончив ее за два года.

Маколей был сильным писателем в молодости, но ему было сорок восемь, когда он выпустил первый и второй тома своей «Истории Англии». Казалось, он никогда не торопился со своей работой, так как ему было пятьдесят пять лет, когда появились третий и четвертый тома. Как бы ни были хороши эссе, написанные им до того, как ему исполнилось сорок пять лет, они бледнеют по сравнению с работами его зрелых лет.

Дарвин утвердил свою репутацию натуралиста только в пятьдесят лет, когда его произведение «Происхождение видов путем естественного отбора» было представлено миру. «Происхождение человека», едва ли менее известное, чем предыдущее произведение, как эпохальный труд, было опубликовано, когда ему было шестьдесят два года.

В 1855 году, когда Лонгфелло было сорок восемь, он написал «Песнь о Гайавате». После этого он был столь же плодовит, сколь и превосходен, так как в последующие годы появился его великолепный перевод «Божественной комедии» Данте и поэмы изысканной красоты «Мар-итури Салутам». Последнее было написано в 1875 году к пятидесятой годовщине его окончания Боуден-колледжа и это событие было необычайно впечатляющим и глубоко трогательным. Стихотворение заканчивается характерными строками:

Читатели Уильяма Каллена Брайанта помнят, что великий поэт сделал свой перевод «Илиады» Гомера в возрасте семидесяти шести лет, а «Одиссеи» годом позже. Эта задача была выполнена настолько искусно, что переводы, как говорят, во многих отношениях были лучшими, что когда-либо создавал английский поэт. Шестьдесят четыре года, прошедшие с момента появления его бессмертного Танатопсиса до написания «Потопа лет», не нанесли никакого ущерба его поэтическим способностям. В редакционном руководстве «Нью-Йорк ивнинг пост» он демонстрировал такое же замечательное душевное равновесие и силу вплоть до своей случайной и внезапной смерти в 1878 году, в возрасте восьмидесяти четырех лет, как и в 1826 году, когда он взял на себя руководство этой газетой.

Только в конце жизни Оливер Уэнделл Холмс стал известен миру как писатель-фантаст. Роман профессора и школьной хозяйки, переплетенный с его эссе «За завтраком», можно считать его первым опытом в этой области. Но «Элси Теннер», появившаяся в 1860 году, стала первым настоящим произведением Холмса как романиста. «Ангел-хранитель» – семь лет спустя, а восемнадцать лет спустя, когда ему исполнилось семьдесят шесть, он опубликовал «Смертельную антипатию». Об «Ангеле-хранителе», написанном в возрасте семидесяти лет, английский критик сказал: «Во всем мире художественной литературы нет второго такого поэта, как бессмертный Одаренный Хопкинс. Если у доктора Холмса в голове будет больше таких персонажей, как Одаренный Хопкинс, веселье двух континентов не будет в большой опасности исчезнуть. «Железные ворота», которые доктор Холмс написал для завтрака, устроенного в честь его семидесятилетия в «Атлантик мансли», были названы лучшим творением его гения со времен публикации «Наутилуса», написанного около двадцати лет назад.