– Кого? Кощея? – спросил парень в затрапезного вида камуфляжной куртке и стоптанных «набок» кроссовках. Он задумчиво откусил кусок яблока, предварительно потерев место укуса об рукав, и махнул автоматом куда-то в сторону передовой. – Попробуй в 113-й поспрашать. Они только «оттуда».

«Оттуда» привычно погромыхивало, постукивало и рокотало. Изредка до меня доносились отзвуки и чего-то более тяжёлого, чем автоматический гранатомёт или танковая пушка.

Я кивнул солдатику и зашагал в указанном направлении.

– Телефон хоть вырубил? – бросили мне в спину, и, оглянувшись, я уперся взглядом в глаза человека, внимательно разглядывающего мой новенький камуфляж и бронежилет. Снисходительности там было хоть отбавляй, но презрения не чувствовалось.

– Само собой! – сказал я и с трудом удержался от того, чтобы не продемонстрировать действительно выключенный час назад аппарат.

Он махнул рукой с яблоком и усмехнулся: понятно! Салагу видно издалека.

Позвольте представиться, меня зовут Гришин Александр Петрович, и я журналист. Блогер, если хотите, – сейчас все более-менее блогеры, но кое-кто пытается зарабатывать этим на жизнь. Мне 29 лет, и в миру я просто ГАП. На службе ни разу не был да и не рвался, чему способствовали искривление позвоночника и легкая форма астмы. В отличие от тех, с кем вот уже год дерутся наши парни, у нас с таким букетом в космонавты не принимают. Максимум, на что можно рассчитывать, если решу пойти добровольцем, – должность повара при каком-нибудь штабе. Как объяснил мне друг с нехилым военным прошлым, – в один далеко непрекрасный момент организм подведет, а ляжет вся рота. «Наверху» тоже не идиоты сидят. Так что ни к чему это.

Я поначалу комплексовал. Когда в первый раз был на фронте проездом, в глаза солдатам предпочитал лишний не смотреть – они здесь, под пулями, а я там – с телефоном. Но мне один знакомый сержант очень быстро вправил мозги: если нужда придет, то и без рук без ног за автомат возьмешься, а пока работу делают те, кому по долгу службы положено. Скажут идти – пойдёшь, а пока каждый своё дело делает. Вот я и делал.

Нет, я не военкор, но благодаря своим подписчикам сумел собрать денег на несколько коптеров и приборы ночного видения. Продукция дорогая, кому попало доверить, – страшно, вот потому сами с приятелем собрались и рванули в действующие войска. Васе отпуск пришлось на работе выклянчивать, а моя работа – это смартфон в руках. В итоге он – за рулем, а я что-то типа говорящего навигатора и ведущего в одном флаконе. Вот где-то километрах в пятидесяти от линии разграничения к нам и подсел сержант.

– Ты чего здесь забыл, парень?

Из-под укрытия, заваленного еловыми ветками, высунулась голова солдата в каске. Этот уже экипирован по полной: визор, тактические наушники, куча проводов от каких-то устройств на шлеме. Честно говоря, русского солдата молодёжь до сих пор воспринимала – « недотепа в пилотке и кирзачах». А тут практически «Терминатор». Разве что глаза не светятся красным.

– Мне сказали, что я могу здесь найти Кощея, – как учили, я старался не делать резких движений.

Шлем исчез на мгновение, а потом с другой стороны показался ещё один.

– Давай сюда, нечего на виду торчать. До передка рукой подать.

Долго упрашивать меня не пришлось. Я мигом добежал до траншеи и почти не глядя спрыгнул вниз. Конечно, с непривычки чуть не подвернул ногу, но упасть мне не дали – чьи-то сильные руки подхватили и поставили на ноги.

– Пресса что ли? – окликнули меня сзади, и, повернувшись, я разглядел пятерых в камуфляже.

Все при оружии. У троих на лицах вязаные балаклавы. Все смотрят настороженно, контролируют мои руки и поведение в целом. Убедившись, что я без оружия, позы слегка «поплыли», но даже мой неопытный взгляд уловил, что у двоих руки на пистолетах. Все правильно, – беспечных давно схоронили. Даже «мобики» научились держать ушки на макушке. Это же мой третий «выезд», так что кое-что понимаю и подмечаю.

– Что-то вроде того, – я пожал плечами и брякнул: – Я блог веду.

Опаски в глазах большинства поубавилось, как и скованности. Большинство даже заулыбалась.

– Блогер, значит. Сигареты есть?

К этому вопросу я был готов на все сто – друзья просветили. Сигареты на фронте ценились ничуть не меньше, чем патроны. А иногда даже больше, потому что патронами, на крайняк, можно разжиться у врага, а сигарет от него точно не дождёшься – с той стороны те же проблемы со снабжением, а в последнее время и подавно. Практически бомжами воюют. У нас-то сейчас попроще стало – стреляющего добра хватает, но все равно легче найти неразорвавшийся снаряд от «Солнцепека», чем пачку курева.

– Сейчас, пацаны, – сказал я и, скинув со спины рюкзак, достал из него целый блок «Winston». – Подгончик от всей души!

Наверное, выкати я им сейчас новенький Т-14, и то благодарности было бы меньше! Мне отбили бока и плечи под смех и одобрительные восклицания.

– Про «ночники» и коптеры, я думаю, вам майор Соколов сам расскажет, – заметил я, когда мы уже познакомились и со старшим лейтенантом Шурыгиным отошли в сторону.

Лейтенант, молодой парень родом из-под Брянска, с улыбкой наблюдал, как его ребята счастливо «дымят», во всю демаскируя позиции.

Я тем временем незаметно оглядывался – в настоящем окопе до сих пор ни разу в жизни бывать пока что не приходилось. Несмотря на не самую холодную зиму, в траншее было сухо и чисто. Стенки выровнены, пол выскреблен. Чуть дальше виднелись темное пятно входа в землянку и крыша из бревен в три наката с толстым слоем дерна поверх. Точка на краю деревни готовилась давно и по всей науке.

– Парни теперь тебя на руках готовы носить, – хмыкнул лейтенант. – Сам догадался или подсказал кто?

– Друзья, – честно признался я. – Они с самого начала где-то тут, под Донецком, добровольцами.

Лейтенант кивнул.

– Половина моих – такие же добровольцы, остальные – из призыва, но уже спелись. Поначалу куксились, но когда под обстрел попадаешь, сразу память отшибает, кто твой сослуживец и откуда родом. Паша, вон тот, что все лишнюю пачку себе норовит стянуть, тот вообще из Одессы.

Мы помолчали.

– А ты какими судьбами? – посмотрел на меня лейтенант. – Из Москвы, небось?

– Оттуда, – кивнул я. – Мы с друзьями привезли груз для вашего батальона. Коптеры, визоры, ну, и ещё кое-что по мелочи…

Лейтенант улыбнулся и поднял большой палец.

– Виктор, – мы незаметно перешли на «ты», благо оказались почти одногодками. – А может ты знаешь, где мне Кощея найти?

Шурыгин уставился на меня со странным выражением.

– Зачем тебе Кощей, Саша?

О бойце с позывным «Кощей» нам поведал все тот же сержант. По его словам других таких отчаянных сорвиголов на фронте можно по пальцам одной руки пересчитать и то вряд ли. В смысле, живых до сих пор. В каком тот служит подразделении, сержант не знал, но указал направление, где искать.

– Интервью хочу у него взять, – честно признался я.

Лейтенант покачал головой.

– Если сам не знаешь, скажи, где спросить можно, – взмолился я (из 117-й, к слову, нас сюда и отправили). – У меня аудитория – пацаны лет пятнадцати-двадцати. Хочу им про настоящего героя рассказать.

Шурыгин на меня покосился, и я мысленно ударил себя по лбу: язык мой – враг мой! Ну разве можно так воину говорить?! По сравнению со мной они – все тут герои, не то, что некоторые. Следовало как-то срочно исправлять ситуацию, но я не мог приложить ума как. Слово не воробей, вылетело – не поймаешь.

Впрочем, лейтенант легко «прочитал» мои потуги и отмахнулся – умен оказался не по годам.

– Не дури, Саша, все я понимаю. Вот угоню «Абрамс», и про меня пару строк черканешь, так?

Мы вместе посмеялись, и мне стало легче.

– Насчёт задумки твоей, – медленно проговорил он. – Тут вот какое дело. Многие этим твоим Кощеем интересовались, да без толку все.