Литмир - Электронная Библиотека

Он подождал ещё пару мгновений, но мертвец и не думал покидать его сознание. Тёмно-багровое пятно крови, растёкшееся в его разуме, изменилось. Выцвело, превратившись в поверхность старой фотографии. Багряная сепия. Ржавые тона. Двухэтажный сельский дом, высокие качели, девушка в старомодном платье.

Йорген попытался избавиться от образа, как избавляются от дурного сна. Нужно лишь проснуться. Но проснуться не получалось. Мертвец в его голове злорадно заверещал. Девушка на качелях начала раскачиваться, отталкиваясь от земли носками громоздких ботинок. Павшая листва поднялась с земли, закружилась в рваном вихре и наотмашь ударила Йоргена по лицу. Тот отшатнулся и повалился на бок. Видение закончилось. Вампир смог открыть глаза и увидел, что он и правда лежит на боку. Перед его носом неспешно качались истлевшие пятки висельника.

— Ну, как ощущения? — мило спросила у него одна из близняшек, стоящая возле поверженного кровососа.

— Это ты.... — начал было Йорген, но девчушка опередила его с ответом.

— Да, шевалье. Простите, но это именно я прервала вашу захватывающую беседу. Почувствовала неладное и вернулась.

Она качнула висящее на верёвке тело.

— Иначе она бы замучила тебя. Цель разговора была научить тебя сопротивляться чужой воле. Не слабой, человеческой воле, а противостоять весьма могущественным сущностям. Было смело с твоей стороны начать с ней разговор.

Девушка вновь качнула мертвеца.

— Это ведь ты её убил. Помнишь?

Йорген помнил. Он кивнул в ответ.

— Ладно, пойдём отсюда, мы уже закончили. Посмотри, баронесса возвращается с добычей.

От дверей казармы к ним направлялась Флёр. Девушка несла несколько бронежилетов и явно была чем-то расстроена.

— Арманда, — позвал Йорген, разобравшись наконец-то с личностью своей спасительницы, — Что это было? У меня есть свои предположения, но я бы хотел услышать твоё мнение. Я говорю про видения. Ты же знаешь, что она мне показывала?

Йорген уважительно покосился на висельника.

— Конечно знаю, шевалье, — безмолвно ответила ему Арманда, кривя губы в коварной улыбке, — Умершие насильственной смертью всегда твердят об одном и том же. Их старательно мучает то, что они любили при жизни, и изощрённо кошмарит воспоминание о самом моменте своей смерти.

Рассерженная Флёр поднялась по лесенке на эшафот.

— Вы только посмотрите, что происходит, — заявила баронесса, швыряя к ногам соратников пару бронежилетов. Один остался у неё в руках.

— Сейчас я вам покажу.

Она нацепила на себя армор и присела, разведя руки, словно готовясь исполнить глубокий реверанс.

— Тебе очень идёт эта безрукавка, — польстил ей Йорген.

Бронежилет сидел на девушке, как кафтан на таракане.

Девушка мило оскалилась в ответ и растворилась в традиционном вампирическом тумане.

Исчезло её бледное лицо, кривое каре и соблазнительные грудки. Пропала растянутая фиолетовая футболка, рваные синие джинсы и грязно-розовые кеды. Растаял одиннадцатый Ремингтон, висящий на толстом, кожаном ремне. Лишь зелёный бронежилет, потеряв опору, брякнулся на грубые доски эшафота. Спустя пару ударов сердца, Флёр снова материализовалась и с ненавистью пнула лежащий армор. Потом подняла и, с деланным отвращением на лице, снова одела.

— Или вот, — заявила она и разлетелась в разные стороны чёрными нетопырями.

Мыши были явно встревожены, вернее сказать — весьма злы. Один из летунов звонко клацнул своими зубищами возле остроконечного уха шевалье. Бронежилет вновь лежал на досках.

Нетопыри обличительно заверещали и, сбившись в кучу, обратились девушкой.

— La tabarnac de merde, — возмутилась баронесса.

— Хм, — Арманда нахмурилась, уставившись на злополучный бронежилет.

— "Make love, not war", — изрёк Йорген, пощёлкав пальцами по стволу Ремингтона, продолжающего висеть у Флёр за спиной.

— Что, милый? — рассеяно переспросила Арманда, примеривая взбунтовавшийся армор — глупая реплика шевалье явно отвлекла её от глубоких размышлений.

— Я имею ввиду, что пацифистские убеждения баронессы тут явно не причём, — поспешно пояснил Йорген и снова вписал Ремингтону смачный щелбан, — Винтовка же пропадает вместе с Флёр.

Арманда, успевшая просунуть обе руки в отверстия жилета, открыла рот и произнесла вслух свою первую фразу за последние пару часов.

— Идеологические убеждения милой баронессы действительно не причём, как вы верно подметили, милый шевалье. А в чём же тут дело я и пытаюсь сейчас выяснить. А глупый мальчишка, совсем свежий мертвечонок, спамит мне в мозг глупые сообщения, невозможно мешая мыслительному процессу.

Арманда защёлкнула все застёжки броника и её тело растаяло в клубах густого тумана. Зелёный бронежилет, освобождённый от девичьего тела, шлёпнулся на доски.

— Ёбаное говно, — в унисон произнесли Йорген и Флёр.

— А как происходит трансформация? В чём суть этого явления? Это магия? — поинтересовался новоиспечённый вампир.

— Суть этого явления, милый шевалье, — назидательно молвила появившаяся из тумана Арманда, — То бишь сам принцип трансформации своего тела, одежды и предметов, находящихся на этом самом теле, заключается в постижении практикующим данный метод истинной природы всех вещей.

Графиня подняла в воздух несчастную жилетку. На пальцах другой руки кривыми кинжалами изогнулись чудовищные когти. Пара взмахов и тёмные пластинки выскользнули из распоротой материи. Арманда собрала в кучу изодранное тряпьё и, прижав его к груди, обратилась роем орущих мышей. Лохмотья исчезли. Графиня приняла свой обычный облик и проделала всё сначала, прихватив с собой пластинки. Трюк не сработал. Пластинки рухнули на гнилые доски.

— Что это за говно? — носок розового кеда пнул высокотехнологичное изделие.

— Кевлар, надо полагать, — неуверенно ответил Йорген.

Он поднял один из принесённых Флёр броников, одел его, хлопнул в ладоши и исчез в клубах тошнотворно жёлтого дыма.

— Почему у мужиков он такой яркий и едкий? — поинтересовалась Флёр.

— Самцы, кобели, селезни, — фыркнула в ответ Арманда, — Круче тот, кто перессыт соперника, или будет более наряден. На худой конец — просто больше размером.

Шевалье проявился и некоторое время дамы занимались различными превращениями, примеривая удачно протестированный доспех. Трансформации обеих вампиресс прошли успешно.

Вдоволь накривлявшись, все трое обступили несчастные пластинки. За спинами вампиров на лохматой верёвке раскачивался скалящийся мертвец, одетый в полуистлевшее платье.

— Manifestum non eget probatione*, — после долгой паузы изрекла вслух Флёр.

*Примечание: "Manifestum non eget probatione"(лат.) - Очевидное не нуждается в доказательствах.

— Не мелите ерунды, баронесса, — ядовито ответила раздражённая Арманда, — Вы полагаете, что мы — существа, обладающие осознанием истинной реальности, переживающие опыт вневременной и бесконечной шуньяты — столкнулись в лице вот этого куска говна... — розовый конверс пнул пластинки...

— Куска кевлара, — поправил графиню Йорген.

— Заткнись, — продоложила Арманда, — ... Столкнулись с чем-то в корне отличающимся от всех других вещей во Вселенной. С чем-то, что отрицает саму эту реальность.

— Может, это антиматерия? — предположила Флёр.

— А может хромает ваше понимание пустотности всего сущего? — согласился Йорген.

Арманда резко повернулась к шевалье. Её мёртвое лицо слегка порозовело.

— Понимание шуньяты, свойственное таким созданиям, как мы, милый Йорген, присуще лишь немногим просветлённым существам. Их, чтоб вы знали, кличут Пробуждёнными. Это те самые Будды и Бодхисаттвы из детских сказок.

— Ладно, ладно, — вампир примирительно воздел вверх раскрытые ладони, — Но скажите, графиня, отчего же мы так разительно отличаемся от этих самых Пробуждённых? И почему мы здесь, а не в ихней Нирване?

Арманда успокоилась и слегка поникла головой.

— Достичь состояния конечной реализации нам мешает голод, — ответила за неё Флёр.

144
{"b":"877376","o":1}