— Болит? — нежно поглаживает низ живота.

— Немного саднит... — отвечаю, после того, как прислушалась к своим ощущениям. — Хочу в душ.

Мне было неуютно, чувствовала, как липко между ног. Да и кровь бы не мешало смыть.

— Сейчас отнесу, — чмокнув меня в губы, Глеб встал.

А я продолжила анализировать свои чувства. Не думала, что в свой первый раз почувствую оргазм.

Нет, я о таком читала, что возможно, но...

Все же, Глеб чертовски хорош.

— Я тоже с тобой в душ, — голос Разумовского отвлек от раздумий.

Ловко подхватил на руки и понес в ванную.

Как же приятно бьются о еще чувствительную кожу струи воды. Меня помыли, не забыв при этом приласкать тело. Стеснения уже никакого не было.

А смысл?

Если Глеб уже все рассмотрел.

Заботливо помог выбраться из душа и вытер махровым полотенцем. Я так устала, что уже почти засыпала. За окном наступил рассвет. День, когда я стала женщиной.

Уже в кровати, вновь укутанная объятиями, почувствовала, как его окрепший боец упирается мне в ягодицы.

— Гле-е-е-еб?

— Спи... и не ерзай, тебе нужно восстановиться, — сказано это было очень серьезным током.

Дважды мне говорить не нужно, сил просто не осталось. Я расслабилась и тут же уснула. Уже сквозь дремоту услышала:

— Я тебя люблю, моя заноза.

"И я тебя" — ответила мысленно. На большее, просто не была способна.

Скажу вслух, как проснусь.

Глава 18

Пробуждение приятное. Первое, что ворвалось в сознание − аромат свежесваренного кофе.

"М-м-м, как приятно пахнет" − подумала я и медленно открыла глаза.

Глеб, такой красивый, сидит на краю кровати и с любовью смотрит на меня.

− Доброе утро, моя фиалка, − необычно так называет меня. − Как себя чувствуешь? − кивает на низ живота.

В эту секунду хочется накрыться простыней с головой. Вроде стесняться уже и нет смысла, у нас уже все было, а не получается.

− Нормально, − присаживаюсь на кровати, чувствуя небольшой дискомфорт.

От воспоминаний по телу прошлась дрожь. Усаживаюсь поудобней, заворачиваясь простыней. А под ней нет ничего, это снова напоминает, до мурашек.

− Тогда давай завтракать, − поставил поднос на кровать. Так смотрит на меня, с легкой доброй усмешкой. Смущает взглядом.

− Что? Ты так смотришь…

− Ты такая красивая после сна, глаз не могу отвести. Моя маленькая женщина.

− Че эт маленькая? Я взрослая уже… ты на два года всего старше.

− Я не в том смысле. Мелкая, в смысле. И смущенная. Ешь давай, набирайся сил. Два дня тебе даю, потом задам жару.

− Пугаешь? – беру с подноса стаканчик с клубничным йогуртом.

− Обещаю. С ума сведу, − Глеб подается ко мне, чтобы поцеловать, а я сую ему в рот ложку с лакомством. Потом сама целую, слегка.

− Зачем тебе сумасшедшая жена? – смеюсь и дурачусь, строя рожицы.

Он снимает крышку с тарелки, и я вижу смешную мордашку из яиц, ветчины и помидоров с зеленью. Целый шедевр, надо же, так старался ради меня. Даже есть жалко.

Такое я только в кино видела и не ожидала, что мой мужчина сделает это для меня. Романтик какой, мой мужчина.

Он же мой мужчина?

Внимательным взглядом смотрю на Глеба и понимаю, что люблю его так сильно, что сильнее некуда. Мысль перед тем, как полностью уснуть, не была под воздействием мгновения.

− Я надеюсь, ты понимаешь, что теперь без всяких фикций выходишь за меня замуж? − и смотрит так испытывающе.

Вот удачно выбрал момент. Я только проснулась, да и мысли у меня только романтические.

Все же хочется расслабиться и не думать о плохом. Не заглядывать вперед, не думать, что будет там, после того, как в моем паспорте появится штамп. Делить Глеба ни с кем не собираюсь.

"Может стоит рискнуть и довериться Глебу? Ведь сердце уже принадлежит ему!" − смотрю на него и не могу представить, как отказаться от него.

Он кормит меня из рук вкусной французской булочкой. Сразу понимаю, что свежая выпечка.

Это что получается, пока я тут сладко дрыхла, он сбегал для меня в пекарню?

− Глеб... − зову парня, после того, как отпила глоток вкусного кофе. − Ты ради меня ходил за свежей выпечкой?

− Конечно! − гордо отвечает. − Все ради моей любимой невесты.

Тут я вспомнила, как он ночью признался мне в любви.

И так тепло на душе стало. Ведь говорит искренне, это я чувствую.

Глупо?

Возможно… но не могу ничего с собой поделать.

− И я тебя... люблю… очень, − как-то само собой получается признание.

Глеб сначала удивился, а потом просиял, как начищенный пятак.

− Думал, что уже не дождусь признания от тебя.

Тянется меня поцеловать и опрокидывает чашку с кофе.

− Ай! − восклицаю от неожиданности.

Разумовский морщится, потому что на него попало больше жидкости.

− Больно? − одновременно интересуемся.

Не выдержав начинаем смеяться. Глеб заботливо убирает мокрое покрывало.

− Не обожглась?

− Нет, только промокла немного.

Но, если судить, что я была полностью обнажена, то кроме как постельного белья ничего не пострадало.

− Тогда может в душ? − предлагает любимый.

− Может ты первый? − отвечаю вопросом на вопрос.

Одно дело ночью мы... но сейчас при свете дня, я как-то чувствую неловкость. Явно это понял и Глеб.

− Не трону тебя, − говорит уверенно. − Тем более, тебе для начала нужно восстановиться.

Соглашаюсь и преодолевая смущение иду с ним в душ. Он заботливо трет меня мягкой губкой, а потом отдает ее мне, предлагая повторить процедуру с ним. Наверное, еще ни разу мои щеки не алели так сильно.

Но, в итоге мне понравилось изучать его тело. Душ затянулся, я ласкала Глеба, оглаживая его мокрый торс, он повторял на мне. Мы жадно целовались, будто под теплым дождем. Потом помогла любимому мужчине снять напряжение, с наслаждением лаская его восставший орган рукой.

− Хотел, чтобы у нас был выходной, но не получится. Так, что едем вместе в спортзал, чуть поработаем, − ставит меня в известность, как только я выхожу из ванной, задержалась там чуть дольше Глеба.

Пришлось сушить феном волосы, иначе на голове будет воронье гнездо. Работать с Разумовским мне нравилось, особенно, если могу чаще его видеть. Единственный минус - так это клиентки, которые всеми возможными способами пытаются привлечь его внимание, липнут к моему мужчине.

− Мне только одеться, − потом вспоминаю, что сменку я не брала, а то, что есть, не подходит для ресепшена. − Но нужно заехать в общагу, переодеться.

− Янусь, давай ты вечером соберешь вещи и переедешь ко мне?

А смотрит как кот из мультика "Шрек", вот прям один в один.

− Я подумаю.

− Ну, хотя бы не категоричное нет.

Выходим из квартиры, Глеб меня тут же обнимает.

Собственник.

Но мне это так приятно, что довольно улыбаюсь.

− Тебе бы еще водить научиться, − говорит так, невзначай, открывая для меня дверь.

− А я, вообще-то, умею, − удивляю его ответом.

Он даже на миг замирает. Мне так нравится его комичное выражение лица, что не выдерживаю и щелкаю легонько его по носу.

− И кто научил?

− Сосед мой...

− Опять этот Петя?! – перебил меня и так это смешно сказано.

Разумовский не на шутку разозлился. Хлопнул так дверью, что чуть не прищемил меня.

Вот нашел к кому ревновать. У меня никогда в мыслях даже не было заобщаться с Петюней. Да и он не проявлял ко мне чувств. Просто сосед.

− Глеб... − хотела объяснить ему, когда он сел в салон авто.

− Ян, лучше помолчи сейчас, − перебил меня.

Мне стало немного обидно, что он даже не хочет выслушать. Тем более Петя не тот, кого можно записать в соперники. Разумовский, это понимает.

Тогда почему так ведет себя? Ревнует.

Решила, что лучше дать ему время, успокоиться.

До общежития мы домчали быстро. Повезло, что почти не было пробок.