Квартира двухъярусная, такая огромная, я даже не успела все оглядеть. Проводив гостей и уложив Катю спать, мы вместе прибираемся в гостиной, Глеб тихо включил музыку. Вдруг вовлекает меня в танец.
− Скоро станешь моей женой, − так стискивает, что дышать сложно.
Целует шею, опускаясь ниже, в декольте кофточки, касается губами полукружия грудей, отодвигая ткань. Сам падает на диван и меня тянет за собой. Устраиваюсь на его бедрах, целую губы, так упоительно, что забываю обо всем на свете.
− Ты мой, Глебушка… − шепчу, лишаясь легкой кофты, жених мой легко ее стаскивает, и принимается искать застежку лифчика, лихорадочно шарит по спине пальцами.
Я уже на все готова, ворошу светлые волосы, глядя в удивительные глаза. Чувствую, что у него творится в штанах и прерывисто дышу от восторга. Это я его так возбудила!
− Упс… я извиняюсь… − слышим нетрезвый голос Кати. – Я в тубзик… туда, да? Вы продолжайте, я не мешаю… заблудилась малость…
− Вот коза, − тихо смеется парень, когда девушка исчезает в нужном направлении. – Весь кайф обломала.
− Я в душ, − стаскиваю с Глеба футболку, которая мне сойдет за ночную сорочку.
Все же я хорошо, что хрупкая против него.
− А я спать, − Глеб провожает меня до ванной, из которой выныривает Катя.
Она идет по коридору, держась за стену. Провожаем ее взглядом и расходимся. Я долго стою под душем, смывая возбуждение. Если бы нас не спугнула Катя, то сейчас бы мы с Глебом занимались впервые любовью. Мне не принципиально хранить себя до первой брачной ночи.
Я злюсь на девушку. Не могла не напиться. Уехала бы домой на такси, и не мешала. Тихо ступая, чтобы не разбудить Глеба, пробираюсь по коридору. Вот и моя дверь, специально повесила на ручку свою резинку для волос, чтобы не перепутать спальни.
В полутьме комнаты что−то происходит. Я слышу голос Глеба, он доносится с кровати.
− Я соскучился уже… не могу больше ждать… ну киска, не шипи.
А в ответ ему что−то тихо отвечает Катя. Включаю свет. В кровати мой жених и эта липучка. Мне будто под дых дали, задохнулась. Ноги затряслись, горечь разлилась в горле.
Бежать! Подальше от предателя и его этой…
Судорожно хватаю свои вещи, которые сложила на кресле.
− Яна! − кричит Глеб, вылетая следом за мной из комнаты.
Изменщик, который никогда не изменится.
Глава 16
Глеб
Догоняю беглянку у входной двери. Замки слишком сложные, сразу не разобраться. Дернул меня черт наведаться в комнату, в которой поселилась Яна на ночь. Я заметил, она отметила дверь, прицепив резинку для волос к ручке. Перепутать спальни я не мог.
Эта пьяная курица перепутала. Вместо того, чтобы пройти чуть дальше по коридору, она зарулила в спальню Яны и влезла в ее кровать.
− Яночка, не уходи, − беру девушку за руку, и она замирает, но не поворачивается ко мне. – Ты даже думать не должна, что я сейчас к Кате полез в кровать. Это не так.
− Я знаю.
− Ну раз знаешь, то чего сбежать решила?
Опускаюсь на диванчик, который у двери, тяну Яну к себе на колени. Слушается, не брыкается. Дает себя обнять, даже прижимается.
− Это так ужасно, видеть, как ты… я такого никогда не хочу видеть. Никогда!
− И не увидишь, обещаю, − запускаю руки под свою же футболку на ней. – Ты должна доверять мне, я твой будущий муж. Через две недели ты станешь моей по закону, а я твоим.
− Как через две недели? Глеб, а подготовиться?
− Форс−мажор случился, мама позвонила, они с отцом могут только через две недели приехать, позже никак не получается.
− Твои родители… мне страшно.
− Почему?
− А вдруг я им не понравлюсь и тогда…
− Ты им уже понравилась. Не бойся, как у Макса с Аленкой не получится. Моим родителям плевать на социальный статус, лишь бы я счастлив был.
Добираюсь до нежных холмиков, сжимаю двумя пальцами сосок и наблюдаю за реакцией занозы своей. Молчит, закусывая губу, дышит прерывисто. Моя девочка. Пристально смотрит в глаза, завораживая.
Как же мне нравятся ее шоколадные глаза. Сейчас она возбуждена и будто шоколадные волны перекатываются в ее глазах, искрятся. Длинные шелковистые волосы струятся до талии, такие нежные наощупь. Кожа полупрозрачная, гладкая. И сама вся такая… такая, что хочется зацеловать, затискать до одури.
− Кхм… ребят, я это… сваливаю, кароч, − слышится робко рядом. Катя. – Я в порядке уже, протрезвела немного. Такси вызвала, ждет уже. Вы извините…
Черт! Как она задрала мешаться сегодня. Пусть валит. Нехотя отрываюсь от любимой, открываю замки и с удовольствием захлопываю дверь за непрошенной гостьей.
Поворачиваюсь к Яне и оглядываю ее, прищурившись. Мы одни в квартире. Мне интересны ее дальнейшие действия и желания. Спать уйдет? Сбежит в свою комнату?
Под моим взглядом девушка покрывается румянцем. Делает шаг ко мне, оставляя свою одежду на диване. Вид взбудораженный, и вовсе не сонный, несмотря на глубокую ночь.
− Я вот думаю… − начинает, проводя рукой по моей обнаженной груди теплой ладошкой. – А что, если мы не будем ждать до первой брачной ночи? Две недели всего осталось.
Охренеть! Она меня сама соблазняет! Думал, не дождусь от нее такого, взгляд томный, губы облизывает, ласкает, добираясь пальчиками до резинки спортивных штанов.
− Яночка, ты ли это? – смеюсь, находя сладкие губы. – Я бы подождал, традиция как бы соблюдена была бы.
− Устарела твоя традиция, милый, − фыркает любимая, и вдруг становится серьезной. – Вот сейчас, когда увидела тебя в кровати с Катей, поняла, что не хочу тебя потерять, Разумовский. Мне так больно было, что…
− Ну прости. Я просто по тебе соскучился. И эта твоя резинка на дверной ручке… она как приглашение, торчала там, будто нашептывая – вот комната, где твоя любимая заноза в кроватке нежится.
Янка хохочет, обвивая рукой мою шею.
− Тебя моя резинка соблазнила? Я просто заблудиться боялась. Вот скажи мне, Глебушка, зачем тебе такие хоромы? Сам в них не плутаешь?
− Плутаю пока еще. Это квартира Макса и Тохи, они продавали, я купил. Скоро я стану женатым человеком, детишки пойдут, так что, жилплощадь нужна будет побольше.
− Так тут никого не было? Ну… девушек не приводил? – спрашивает, а сама отворачивается.
− Нет. Здесь только ты. Скоро станешь хозяйкой в этих хоромах, − поворачиваю ее красивое лицо, смотрю в огромные глаза, а потом поднимаю, поддерживая за стройные бедра. Она тут же оживляется, скрещивает лодыжки за моей спиной. – Пошли отсюда? Больно много внимания прихожей. Завтра проведу экскурсию.
Ее вопрос о девушках говорит о том, что она смирилась с моими прошлыми похождениями. Не так уж много у меня их было. Все не мог найти ту, с которой интересно, которую не интересует лишь бабло.
Трудно сейчас такую найти. Но мне повезло. И то, что у Яны не было секса, привлекает еще больше. Меня не пугает ее девственность, я безумно рад, что ее ни один мужик не коснулся. Только моя. Всему сам научу.
Я несу ее в свою кровать. Не уверен, что она готова к своему первому разу. Посмотрим, может быть уложу ее спать просто. Конечно, я могу не обращать внимания на ее готовность, но тогда сделаю ей больно. А мне хочется, чтобы она не со страхом вспоминала свой первый секс. И я знаю, что нужно делать.
Она понимает, куда несу, улыбается робко, касается губами лица. Она перестала быть колючкой, я вижу ту, которая хочет меня сейчас, плавится от одного моего взгляда.
Н−да, кажется, сегодня мы не уснем до утра. В комнате уютно, горят светильники на тумбочках. Шторы открыты, и в панорамных окнах светятся огни мегаполиса. Мерцают, словно живые.
Укладываю Яну на постель, а она притягивает меня к себе, не хочет отпускать. Трусь слегка стояком о ее промежность, замечая, как еще больше распахиваются ее огромные глаза.
− Давай договоримся, − тихо говорю, устраиваясь между ее бедер. Она уже не обнимает меня ногами, стискивает бока коленями. – Ты доверяешь мне на сто процентов. Ничему не удивляешься, что бы я с тобой ни делал. Твое дело – расслабиться и перестать смущаться. Я почти твой муж.
