– Плохо, – хрипло сорвалось с его губ, и он закашлялся.

Лешер провёл взглядом по комнате в поисках настойки для облегчения кашля, приметил её на тумбочке вместе с ложкой, поставил свой портфель возле кровати, взял лекарство и сел рядом с Эджером. Тот порывался встать.

– Нет, лежи, – мягко остановил его Лешер, и аккуратно влил настойку мальчику в рот. – Тебе нужно больше лежать, спать и пить воду. Хочешь, сказку расскажу?

Эджер усиленно закивал. Во рту и горле плавно расплывалось тепло от подслащенного лекарства. Ближе придвинувшись к мальчишке и слегка склонившись над ним, Лешер заглянул ему прямо в глаза, что-то монотонно бормоча. Этот его взгляд, необъяснимый какой-то, действовал на Эджера успокаивающе и даже клонил в сон. Вскоре маленький король ощутил, что больше не может сопротивляться, и сладостно задремал. Цимих довольно улыбнулся.

Вчера ему пришлось успокаивать Энтару и смягчать её переживания, хотя он сам являлся неисправимым любителем держать ситуацию под контролем. С высоты своего большого опыта Лешер понимал, что не всё в этой жизни можно предвидеть и схватить, иногда жизнь сама схватывает тебя, однако натуру не переделаешь, и, если была такая возможность, – он брал всё в свои руки.

Юная принцесса чувствовала себя виноватой в происшествии c братом: она должна была следить за ним и не справилась с задачей. Состроив сочувствующее лицо, Лешер утешал свою расстроенную ученицу, однако в душе думал, что с сорванцом Эджером по-другому быть и не могло.

Он сам не раз буквально «за секунду до» хватал его за шкирку, за ногу, за руку, лишь бы тот не свалился, разбился, поскользнулся – да что угодно. Цимиху в этом помогал третий глаз на затылке, встроенная система сканирования окружающего пространства и, конечно же, драгоценные мужские рефлексы. В свои-то семьдесят пять с хвостиком, Лешер безукоризненно отточил вышеизложенные навыки, разумеется, в ситуациях не столь приятных, зато полезных. А что Энтара? Она ещё юная и ей самой хочется повеселиться, поэтому случившееся с Эджером – обычное недоразумение, каких бывает много, и никак не её вина.

«Эх, Эджер, Эджер, – думал про себя Цимих, погладив спящего ребенка по голове, – ладно бы жизнь тебя чему-нибудь учила, но нет – выздоровеешь и опять возьмешься за своё».

Шорохи в соседней комнате заставили финансиста отвлечься и навострить уши. Едва он повернул голову, пред его взором возникла слегка бледная, но ухоженная Дженова в тёмно-зелёном глянцевом платье под цвет глаз. Заметив, что её сын спит, она ласково улыбнулась, и жестом позвала Цимиха за собой. Без лишних слов они деловито уединились в кабинете.

– Как хорошо, что он уснул, – позволила себе заметить королева, медленно опустившись в кожаное кресло. – Я всю ночь с ним промаялась…

– Кашляет он сильно, Ваше Величество, – серьёзно заметил Цимих. – Может, лучше отдать его врачам?

Дженова состроила лицо, как будто Лешер глупость сказал.

– Нет, это исключено, – покачала она головой. – Эти врачи – садисты. Им лишь бы людей помучить. Ты что-то хотел мне сообщить, Цимих?

– Да, Ваше Величество, – Цимих учтиво поклонился королеве. – Есть некоторые вопросы, которые требуют вашего решения…

– Цимих, я сейчас не в самом лучшем состоянии, чтобы принимать решения, – тяжело вздохнув, сказала Дженова и потёрла виски. – Я не спала ночь. Ты можешь и сам прекрасно разобраться со всем – я тебе доверяю. Паэгон тебе доверял. Он называл тебя самым умным человеком Армады…, и я нисколько в этом не сомневаюсь. Поэтому, как своему Первому министру, я позволяю тебе говорить и поступать от моего лица.

Лешер весь напрягся внутри, но виду не подал.

– Есть вопросы, которые может решать только монарх, Ваше Величество, – размеренно объяснялся он.

– Конечно, Цимих, – кивнула Дженова. – Тогда.. то, что ты не можешь решить без меня, отложи на завтра, а сегодня займись всем остальным.

Напряжение внутри Лешера возрастало.

– Вопросы, касающиеся вашего королевства безотлагательны, Ваше Величество, – настаивал он, не желая уходить, ничего не добившись.

Дженова жестом остановила его.

– Подождут, – заявила она, поднявшись с кресла. – Я не могу бросить Эджера. Разберись как-нибудь, Цимих. Это моё распоряжение. Ступай.

Финансист вынужден был признать, что потерпел тотальное поражение, но едва он собрался откланяться и уйти, королева сказала, приглушив тон:

– Кстати, Цимих, мне тоже нужно кое-что с тобой обсудить.

– Пожалуйста, Ваше Величество.

Дженова выдержала напряжённую паузу. Было видно, что приготовленная тема даётся ей с трудом.

– Цимих, министры шепчутся о тебе… и об Энтаре.

– Ох, бросьте! – недовольно выпалил Лешер. – И вы им верите?

– Я им не верю. Я хорошо тебя знаю. Нам с Паэгоном никогда не приходилось жаловаться на то, как ты воспитываешь детей. Более того: они любят тебя. Ещё никогда наставник не пользовался таким доверием со стороны своих учеников… Я только хочу дать тебе совет: будь осмотрительным. Ты не придаёшь особого значения слухам, однако, во дворце они очень важны. Если так пойдёт и дальше – даже я не смогу замолвить за тебя словечко.

Лешер жутко разозлился. «Чёртовы болтуны! – негодовал он про себя, отведя взгляд в сторону. – Их совершенно не должны волновать мои взаимоотношения с Энтарой. Ну, ничего… Я быстро вычислю шептунов и погляжу, как они будут чесать языком на бирже труда!». Затем он обернулся в сторону Дженовы и с серьёзным лицом ответил:

– Этим сплетникам ещё со мной работать. Так что это им стоит быть осмотрительнее при выборе тем для пересуда.

Несколько секунд Цимих с Дженовой глядели друг другу в глаза, пока королева не залилась тихим, переливистым смехом.

– Ой, ты такой шутник, Лешер! – махнула она рукой. – Насмешил меня, честное слово! Ну, не буду тебя больше отвлекать. Продолжай хорошо работать.

Финансист ровно откланялся и, наконец, ушёл. Не в самом лучшем настроении. Поэтому всем неугодным ему министрам сегодня досталось. Они тихо боялись и ненавидели его, не имея возможности достойно ответить, потому что этот белобрысый дьявол взыскивал по существу, на личности не переходил и даже голос не повышал – во всех случаях не придерешься.

Недоброжелатели Лешера тихо лелеяли надежду, что королева Дженова не будет к нему так благосклонна, как покойный король Паэгон, которого не волновали слухи про его Цимиха, зато Её Величество они очень беспокоили.

***

Зазвонил коммуникатор авана Чейнта. Он с равнодушием поглядел на оповещение.

– Нам придётся остановиться на этом, господа, – сказал он, одновременно скользя пальцами по клавиатуре, очевидно, завершая протокол. – Сейчас у Его Величества запланировано другое совещание – с министрами по региональным ведомствам.

Мои люди глядели на меня, ожидая дальнейшего плана действий. Не знаю, зачем я ответил то, что ответил. Всему виной моя импульсивность. Мне стало не по себе, когда Инга зачитывала отрывки про меня, моего брата и сестру. Я не думал… Не предполагал, что всё будет так, как я это помню.

– Соберёмся завтра утром в то же время. Аван Берфон, изучите сегодня всю книгу. Разбейте её на части. Мы же не будем читать всё, только потеряем время. Главным образом, отыщите доказательства невиновности Короля Содиена – это ваша приоритетная задача.

Мы все разошлись. Насущные дела отвлекли меня от тягостных мыслей, но ненадолго. Под вечер я вынужден был столкнуться с ними.

Когда стемнело, а Инга ещё не вернулась, я бродил по нашей спальне из угла в угол, лихорадочно бормоча. Я должен опровергнуть всё, что написано в этой ведьмовской книге, а не наоборот! Мне было не по себе. Я помню, как мы играли. Я до сих не люблю плавать, нырять. Из-за этого. Я помню, как тяжело болел. Как мама заботилась обо мне, я считал её настоящим доктором… Помню, как плакал Нев, а сестра героически несла меня к дворцу на руках. Какая же она была отважная, и сильная, и смелая…