И с этой точки зрения у меня все шло ровно так, как надо. Как езда по рельсам — мне везло, меня везло, и я должен был оказаться именно там, где хотел.

Разумеется, мне было не до бреда Моти, его потусторонних автобусов, путешествий на них и его самого. Он где-то занимался любимым делом — раскапыванием, не проявлялся, не беспокоил. И это радовало.

Лето пролетело так быстро, что я почти не заметил.

Осень наступила неожиданно. Казалось, еще недавно лежал талый снег и распускались листья, а вот они уже пожелтели и посыпались золотым дождем прямо под ноги. Недавно теплело и теплело. Когда было тепло — не заметил, заметил только, что стало холодать.

Какой-то выверт, не порядок в психике. Когда становится лучше — мы замечаем. Когда становится хуже — тоже замечаем. А вот когда просто хорошо, почти не обращаем на это внимания. Странно, правда?

У меня как раз все было хорошо.

Карьера стала приносить заметную пользу, что полностью подтверждало новый подход к ней. Перспективы маячили самые замечательные. Роман из отношений собирался перерасти во что-то большее. С переходом на совсем другой уровень.

Я шагал домой от стоянки, футболил листья и думал об отпуске. Разумеется, не в одиночку. Конечно же, в местах более романтических, чем курортных, где проводят время далеко не все желающие. По крайней мере, так мне об этом сказала она. И даже не захотела называть. Чтобы был сюрприз.

Вот я и думал о предстоящем сюрпризе, прикидывал, какие из вещей брать с собой. Будет ли вокруг снег или наоборот — тропический океан? Рассчитывать на что-то простенькое, типа Черноморского побережья или Турция «олл инклюзив» не стоило. Скорее — острова Полинезии или равнины Исландии.

В тот момент, когда я решил — будь что будет, возьму только футболки и плавки — от автобусной остановки отделилась тень.

То, что в ее сторону не смотрят и даже не собираются, тень не смущало. Двигалась она явно ко мне, не давая шанса проигнорировать.

Я повернулся с намерением рявкнуть на какого-то попрошайку, решившего поживиться за мой счет. Кто еще может торчать на остановке и кидаться из нее на прохожих?

Вместо того чтобы тормознуть хотя бы в метре, как это они обычно и делают, этот бомж подскочил вплотную и схватил меня за отвороты пиджака. Я потянулся к шокеру, чтобы всадить в оборзевшего бомжа несколько киловольт, но рука нашарила пустое место. Мое оружие самообороны благополучно осталось в ящике стола. Расслабился, называется.

Правда, нападавший не вонял, как обитатели помоек. На голове у него красовалась шляпа, а из-под темного пальто на фоне белой рубашки темнел галстук.

Я пытался вырваться, попутно соображая, что если это не бомж, стреляющий мелочь, то кто и чего ему надо? Обе руки его были заняты моим пиджаком, а значит, сделать он ничего не может. Пока.

Нападавший скалился широченной ухмылкой. И все его лицо с аккуратной бородкой сияло так, будто я — чемодан с миллионом долларов, который он только что откопал. Или выкопал.

— Старик! Ты где был? — завопил нападавший знакомым голосом.

Если бы это лицо не украшала ухоженная растительность, его можно было признать за Мотю. Несмотря на шляпу, галстук и прочие признаки цивилизованного человека, это был Мотя. Лохматость скрылась, постоянная щетина превратилась в ухоженную бороду, постоянная полевая форма сменилась на приличную одежду. Только сумасшедшинка в глазах осталась прежней.

Сезон все еще длился, а Мотя появился как чертик из коробочки, и тряс меня как медведь грушу.

Видимо, убедившись, что я никуда не исчезну, он отпустил.

— Ты что делаешь? — продолжал вопить Мотя. — Хрен до тебя дозвонишься!

В ответ я принялся объяснять про глупую шутку с моим телефоном, но Мотя не слушал.

— Дома тебя хрен застанешь! Сколько раз я к тебе заходил, знаешь? Нет ни утром, ни ночью! Я уж подумал… Соседи сказали, что жив. Только бывает редко.

Вот это да! Мотя говорит с соседями. Не самый общительный человек. Был.

— Я тебя вторые сутки разыскиваю! — сообщил под конец Мотя. — Хорошо, догадался на остановке подловить. Думал, из автобуса выйдешь. А ты решил пешком ходить?

— Я решил на своих колесах ездить, — пояснил я. — Надоело в скотовозках перемещаться.

Он как-то странно посмотрел на меня, будто я сморозил несусветную глупость, сдвинул шляпу на затылок.

— Ладно. Ты сейчас-то домой идешь?

Мне нужно было собираться в отпуск. Я рассчитывал в долгое нерабочее время, проведенное вместе, совершить качественный скачок и стоило подумать об этом. Новый Мотя — ухоженный, в нормальной одежде, говорящий не отдельными словами и рублеными фразами — смущал и настораживал. Мне оставалось покивать и пригласить в гости.

От выпивки Мотя отказался, предпочел чай.

— Ты, в общем-то, правильно тогда ушел, — объявил он, залпом выпив половину чашки. — Ошибся я с расчетом. Автобус меня продинамил. Я там почти до ночи просидел и без толку.

Я только пожал плечами. У меня в планах вообще никаких автобусов не было. Я так и сказал.

— Это у тебя чуйка сработала, — кивнул Мотя. — Ты явно знал, что нифига не выйдет. А я нет. Поэтому на том бревне чуть не заночевал.

Я представил себе Мотю, ночующего на бревне. С биноклем в руках, и изрядно согретого изнутри. По логике вещей это должно было закончиться звонком бдительных граждан куда следует и сидением в «обезьяннике» ближайшего отделения.

— Но я же мужик упрямый. Подумал, понаблюдал в окно кто проезжает. А потом, через сутки, я его засек!

От воспоминаний Мотя засиял как именинник.

— В общем, — он махнул рукой, — подловил я этот автобус. По виду от тутошних почти не отличается. Так, мелкие детальки. Если не присматриваться, то и не поймешь. Решишь, что нашенская синька.

Залез я в этот автобус. Там на поручнях тоже терминалы для оплаты. Я к нему карточку приложил, а он не опознал. Я к другому — та же история. Тогда решил: ладно, поеду зайцем. Если выловят, то буду валить на нерабочую технику. Нехорошо, конечно, будто нищий, но куда деваться?

Сел, еду. Народу на конечной почти никого, устраивайся куда хочешь. Ну я к окну. Чтобы все видеть.

Со мною еще пара человек зашла. О, думаю, не только я такую штуку сообразил. Даже слегка обидно стало. Думал, что самый умный, ан нет, оказывается. Но один из попутчиков вышел через остановку. Второй — через две. И там тоже люди заходили, к терминалам прикладывались без успеха и скоро выходили. Наверное, этот автобус за местный принимали. Ну да, так сразу и не отличишь…

За окном все улицы знакомые. Одну остановку проехал — ничего нового. Вторую — тоже ничего. И к третьей.

Дома такие же, вывески, газоны. Поликлинику недавно построенную проехал — та самая, здешняя. По улицам те же люди ходят. Ну, в смысле, общий вид. Выглядят, одеваются так же. Тоже собак на что попало выгуливают, а убирать за хвостами брезгуют.

Я как-то даже расстроился. Вот, думаю, дурак. Поехал на автобусе с неисправной электроникой и вообразил себя путешественником между вселенными.

Чисто из упрямства решил до самого конца доехать.

Где-то к шестой остановке возникло у меня сомнение в моей дурости. Стали кое-какие отличия попадаться. Но я поначалу думал, что мог что-то забыть или запомнить неправильно. Я в тех местах бывал не очень часто.

Но пейзаж менялся сильнее, а сомнений становилось больше. То дом со статуями, то ограждения узорчатые. Там, я точно помнил, дом — простецкая коробка, лысый, аж противно. И ограждения тут. Или бетонный забор-недомерок, или несколько полос алюминиевой гофры. Серенькое все. А там, вижу, люди заморочились, покрасить не поленились. И чем дальше, тем такого все больше.

Я, как хотел, до конечной доехал. На ней вышел. Обратно торопиться смысла нет. Уж коль залез куда-то, то хоть осмотреться.

Осматриваюсь. Мать честная! Вообще все по-другому. Ну почти все.

Точно говорю. Я те места знаю. Тогда только тут, а теперь и там.

Топаю по улице знакомой и незнакомой, по сторонам озираюсь. Сравниваю.