Удивительно, но вход во дворец оказался не заперт.

– Обычно эта дверь закрыта, – пояснила Андромеда Красноглазому. – В следующий раз, возможно, ее придется взламывать.

– Закрытые двери не препятствие для контрабандиста, моя королева, – усмехнулся Красноглазый.

– Королева? – Андромеда удивленно подняла бровь. На мгновение она испугалась, что Красноглазый догадался, кто она на самом деле.

– Я же обещал тебе, что ты станешь королевой контрабандистов, если покажешь ход во дворец, – мужчина подмигнул Андромеде здоровым глазом. – В резиденции князя живет много богатеньких покупателей, которые – несчастные! – не могут получить товар из-за охраны. А теперь, когда ты открыла нам дорогу во дворец, мы сможем удовлетворить их спрос. И все благодаря вашему королевскому величеству.

Андромеда кокетливо улыбнулась:

– В таком случае, мой вассал, не будем терять времени. Ступай и убедись, что эти подземелья ведут в резиденцию!

– Будет исполнено!

Степь… бескрайнее травяное море.

Раньше степной пейзаж навевал на Андромеду тоску. Пустота земель Мэруина была непривычна княгине, ведь она провела детство в многовековых лесах. Но сейчас степь помогала Андромеде забыться. Взгляд княгини тонул в широких объятиях равнины, ее мысли становились медленнее и спокойнее.

Андромеда дни и ночи сидела у входа в фургон и ни с кем не разговаривала.

Она перебрасывалась словами только с Красноглазым, когда во время остановок он приносил ей еду и настойчиво уговаривал поесть. Красноглазый вообще решил взять княгиню под свое покровительство. Он запретил остальным контрабандистам приставать к Андромеде с расспросами, хотя, наверное, ему самому было любопытно, кто она такая и откуда ей известен тайный ход во дворец. Красноглазый даже выделил княгине отдельный фургон, чтобы остальные путешественники ее не смущали. А однажды, когда они проезжали через поле золотистых цветов с говорящим названием «солнечная шляпа», Красноглазый сплел для Андромеды венок и назвал его «короной для королевы контрабандистов».

Княгиня была благодарна Красноглазому за попытки развеселить ее и даже послушно проносила «корону» до конца вечера. Но в душе у нее поселилась тоска. После нескольких дней путешествия вся жизнь стала представляться Андромеде не более чем одним длинным сном. Воспоминания бледнели, и Андромеде казалось, будто у нее и не было прошлого.

Не было детства в Ла-Шерле, не было семьи, друзей, свадьбы с Мэруином и семилетнего правления княжеством… У нее теперь не было даже имени. Ведь Андромеда – имя супруги Мэруина и государыни его княжества. А она больше не была этой женщиной. Все, что у нее осталось – путешествие с контрабандистами.

День за днем фургоны двигались куда-то на север. Андромеда могла покинуть контрабандистов сразу после того, как они пересекли оцепление, но решила остаться с ними. Ведь у нее не было ни еды, ни денег, чтобы держать путь в герцогство Ла-Шерле самостоятельно. Поэтому княгиня решила ничего не предпринимать и довериться судьбе.

В эту ночь Княжеский Дворец не спал.

В его окнах горел огонь, на балконах и в висячих садах толпились придворные, а башни переливались колокольным звоном и рокотали барабанами. И эти странные, необычные для дремлющей долины звуки разносились на много миль вокруг. Они пробуждали ото сна жителей предместий, заставляли их раскрывать ставни и вглядываться в ночную темноту. Не в состоянии уснуть от грохота, горожане высыпали на улицу и устремляли любопытные взгляды на замок.

К полуночи звон колоколов окончательно смолк, зато грохот барабанов только усилился. Из темноты послышался звук строевого марша: к предместьям приближались сотни, даже тысячи солдат.

Многие горожане поспешили разбежаться по домам, а особо пугливые еще и укрепили двери, подперев их мебелью. Но солдаты обошли предместья стороной. Некоторые ловкие горожане – в основном мальчишки да бездельники-музыканты – забрались на крыши и наблюдали, как через столичную долину тянется длинная, по-настоящему бесконечная процессия: пехота, княжеская гвардия, конница и сотня быков, тянущая за собой конструкции грандиозных размеров – метательные машины. Знаменосцы торжественно несли штандарты – алые полотна с изображением льва. Герольды громко выкрикивали девиз, который с восторгом подхватывали гвардия и конница: «Одно небо! Один господин! Один народ!». Барабанщики продолжали громогласный бой, и, казалось, сама земля сотрясалась, предвещая великую битву.

Мальчишки смотрели на эту картину глазами, полными восхищения. Они ликовали и салютовали войску Мэруина: им уже не терпелось подрасти, чтобы лично занять место в этой гордой процессии. А тем временем в темных спальнях их матери молились о том, чтобы князь помиловал их детей и не отправил на север вслед за мужьями.

Но князь Мэруин больше не ведал милосердия. Многие годы смягчить его жестокое сердце могла лишь Андромеда – прекрасная, но несчастная принцесса герцогства Ла-Шерле. Коварный народ украл ее – и тем самым вынес себе приговор.

Чем дальше путники продвигались на север, тем сильнее менялась погода. В южных графствах осень только вступала в свои права, и солнце продолжало заботливо согревать землю теплыми, но уже нежаркими лучами. Однако север княжества уже успел попрощаться с летом. Небо здесь покрывали черные облака, которые то и дело проливали на путников ледяной дождь. Теперь контрабандисты ужинали не у костра, а в фургонах, укрывшись в них от ливня и пронизывающего ветра. Часто случалось так, что из-за дождя путникам и вовсе не удавалось разжечь костер, и тогда они ложились спать голодными.

Самое неприятное, что из-за капризов погоды дорога превратилась в сплошное болото, в котором застревали колеса. Контрабандистам приходилось останавливаться и под дождем вызволять фургоны из грязи. Путники промокали, их одежда не успевала высыхать, и вскоре двое простудились.

Видя, как трудно приходится ее спутникам, Андромеда старалась помочь – стирала одежду, кипятила воду, чистила овощи. Многое Андромеда делала впервые, поэтому поначалу она справлялась довольно неуклюже. Часто княгиня слышала у себя за спиной насмешки и недовольное ворчание. В такие моменты ей хотелось бросить работу и спрятаться от стыда.

Спала Андромеда в своем, отдельном фургоне, но остальное время предпочитала проводить с контрабандистами. В фургоне мужчин было теплее, а их компания оказалась на удивление приятной. Андромеда не знала, что толкнуло ее спутников на стезю преступления, но во время путешествия они показали себя как порядочные люди. Они заботились друг о друге, честно делили между собой провизию, а к своей спутнице относились внимательно и учтиво. А ночами, уже после ужина, рассказывали захватывающие истории и пели песни.

В такие моменты княгиня любила сидеть у выхода из фургона и наблюдать за ночным пейзажем. Мимо нее проплывали древние деревья – немые свидетели событий старинных преданий, хранящие воспоминания о героях легенд и их подвигах. Было в этом что-то уютное – ехать в компании чужих, но надежных людей через ночной лес и слушать рассказы о жутких существах, которые в нем обитают: оборотнях, упырях, болотниках. Временами Андромеда и в самом деле замечала, как между деревьев, а то и через тропинку прошмыгнет какая-то крупная тень. Княгиня знала, что наутро она упрекнет себя за наивность, но в ночное время ее охватывал трепет. Не страх, а именно приятный, пробуждающий воображение трепет. Андромеда опасливо отсаживалась от края фургона и внимательнее всматривалась в ночной лес.

– Наша королева неблагосклонна к нам, – сказал в одну из таких ночей Красноглазый.

В фургоне было темно, и Андромеда узнала Красноглазого лишь по голосу. Она отвернулась от дороги и перевела взгляд внутрь фургона. В темноте она разглядела расплывчатые силуэты пятерых мужчин, один из которых держал гитару. Шестой, их командир, оставался снаружи и направлял лошадей. Андромеда не видела, но догадывалась, что все контрабандисты сейчас смотрят на нее.