Кэрол завершила свой обед, который уничтожала с огромным аппетитом. Она почувствовала себя лучше. Мигрень сразу же затихла и тревожила ее уже меньше. Сняв манто, Кэрол придвинула кресло ближе к огню и села, чтобы хладнокровно обдумать происшедшие события. Счеты с Франком были сведены, а с Максом она уже начала работу. С того момента, когда Макс вышел из госпиталя, она следовала за ним по пятам. Она даже сумела пробраться в его дом и следила за ним в щелочку двери, как он пересчитывал доллары. По выражению его лица она поняла, какое удовольствие он получал от этого занятия. Кэрол подумала, что, отобрав у него эти деньги, она нанесет ему такую же тяжелую рану, какую он нанес мисс Лолли, отрезав ее бороду. Кэрол решила предоставить ему несколько дней покоя, чтобы он мог основательно пережить свою потерю, а после этого она покончит с ним! Ее глаза загорелись, а длинные тонкие пальцы скрючились, подобно когтям, когда она подумала об этом сладостном мгновении.

В этот момент она неожиданно вспомнила о портфелях, лежащих у ее ног. Она взяла один из них и открыла, с ужасом взглянув на старательно перевязанные пачки денег. Каждый банкнот, думалось ей, кричал о Суливанах, а на дне кожаного мешка, как ей почудилось, она даже услышала слабое эхо их голосов! С дрожью отвращения она отбросила от себя этот портфель, и его содержимое вывалилось на ворсистый ковер.

Как раз в это время дверь в номер отворилась. Эдди, готовый начать боевые действия, осторожно вошел в комнату. Его слова застыли у него на губах при виде этих валявшихся на старом ковре денег. Он сразу же понял по портфелю, что эти деньги принадлежат Франку или Максу. И он немедленно решил, что деньги Франка при всех обстоятельствах должны принадлежать Линде, а что принадлежало Линде, то, совершенно очевидно, принадлежало и ему самому.

Кэрол резко повернулась в кресле, услышав шум отворившейся двери. Она сразу же узнала Эдди и устремила на него взгляд своих больших зеленых глаз.

— Вы узнали меня? —улыбнулся он.

— Уходите! —спокойно заявила Кэрол.

Эдди облокотился о полку камина. Теперь он был уверен в себе.

— Полиция разыскивает женщину по имени Мари Прентис,-он достал и закурил сигарету,— по обвинению в убийстве. У них достаточно доказательств, чтобы она предстала перед судом.

— Выйдите вон! — повторила Кэрол и сжала кулачки.

— Вас не повесят. Вас запрут, моя нежная, лет на двадцать.— Он принялся внимательно рассматривать кончик сигареты, затем перевел взгляд на Кэрол и продолжил:—Знаете ли, жизнь в тюремной камере вам совсем не понравится. Вы уже хлебнули горя в клинике, а в тюрьме гораздо хуже!

— Зачем вы все это мне рассказываете?— надменно спросила она, опираясь на спинку кресла.

— Послушайте, моя ласковая, хорошего совета! И не вздумайте обманывать меня. Я узнал вас по вашему шраму: вы — Мари Прентис, девушка, согласившаяся стать компаньонкой Франка. Вы получили от меня деньги за то, что Франк будет забавляться с вами, а сами подстроили ему смерть. Не знаю, почему вы это сделали, но мне будет очень легко доказать вашу вину. Одновременно вы являетесь Кэрол Блэндиш, миллионершей, бежавшей из лечебницы в Гленвилле. Вы и я можем прекрасно сговориться. Для начала я возьму эти деньги, а потом вы дадите мне чек на полмиллиона долларов. В противном случае я передам вас в руки полиции. Что вы скажете на мое предложение?

— Вы мне не нравитесь! — произнесла Кэрол, и рот ее дернулся.— Будет лучше, если вы покинете номер.

— Не забывайтесь, психованная куколка! — рассмеялся Эдди, обнажая свои ослепительные зубы.— Я не уйду, пока мне не заплатят. Итак, будьте благоразумны, детка. Я держу вас в своих руках, и сопротивление бесполезно!

Она смотрела на него, и он видел ее горящие глаза на бледном лице.

— Уходите! —гневно произнесла она.— Оставьте меня одну!

— Даю вам два часа на размышление,— немного удивился он.— Но в ожидании вашего решения я пока подберу эти деньги! Они не ваши!

Когда он наклонился, чтобы подобрать рассыпавшиеся деньги, Кэрол схватила кочергу и изо всех сил ударила его по голове.

У Эдди хватило времени лишь растянуться на полу, и кочерга миновала его голову и задела плечо, оглушив его в болевом шоке на несколько секунд.

Но когда Кэрол бросилась на него, Эдди с проклятием поднялся и,, шатаясь, ударил ее под колено так, чтобы она свалилась. Затем он схватил ее за руку, перевернул на спину и прижал к полу.

— А теперь, мерзкое животное,— злобно воскликнул он,— я покажу тебе, как начинать драку! — выпустив левую руку Кэрол, он сильно ударил ее по лицу.

Это было ошибкой с его стороны, так как освободившейся рукой она ответила с быстротой молнии. Инстинкт предупредил Эдди, и он откинул голову как раз в тот момент, когда нужно было спасать свои глаза. Ногти Кэрол прошлись по челюсти Эдди и глубоко поцарапали его. Прежде чем он очухался от страшной боли, Кэрол побежала к двери. Эдди ухватил ее за подол черного платья.

Кэрол зашаталась, но в его руке остался только клок материи — он выпустил добычу. Она добежала до двери, прислонилась к ней, держа руки за спиной. Эдди уже поднимался с пола, когда услышал, как повернулся в замке ключ.

— Вы с ума сошли! —задыхаясь, проговорил он.— Откройте дверь или я вас так вздую, что вы запомните это на всю оставшуюся жизнь!

Кэрол вынула ключ, нагнулась и пропихнула его под дверь.

— Вместе мы отсюда не выйдем,— прошептала она.

— Вы мне за это заплатите! — испуганно пригрозил Эдди.

— А ну-ка, подойди ко мне,— промолвила Кэрол.

Выражение ледяной ярости на лице девушки ему совершенно не понравилось так же, как огонек, горевший в ее глазах.

— Я в три раза сильнее вас и быстро вас скручу. Придется отправить вас обратно в клинику.

Кэрол засмеялась шелестящим металлическим смехом, который страшно подействовал на нервы Эдди.

— Вы боитесь меня,— прошелестела она, приближаясь к нему крадущимися шагами.

— Стойте на месте! — выкрикнул он.

Он с дрожью вспомнил то, о чем писали в газетах: «Убийца! Дикая кошка... чрезвычайно опасна». Она приближалась к нему с горящими глазами и вытянутыми вперед руками.

— Так вы хотите упечь меня в тюрьму?—кричала она.— А я не желаю этого! Я не люблю сидеть взаперти!

Эдди судорожно отступил к стене. Кэрол рванулась вперед раньше, чем он оперся о стену, и ее ногти лишь на волосок не достали глаз молодого человека. Вне себя от испуга Эдди схватил ее за туловище, и в течение полутора минут они сцепились в дикой судороге. Все, что мог предпринять Эдди,— это не дать ей возможность выцарапать себе глаза. Каждый раз, когда он хватал ее за запястье, она вырывалась от него, и, хотя ей не удалось добраться до его глаз, она исцарапала ему все лицо, которое теперь сочилось кровью.

Эдди удалось ударить ее, и она снова цепко ухватилась за него. Он заломил руки Кэрол за спину, заставил ее развернуться и швырнул ее на кровать. Платье Кэрол уже превратилось в лохмотья, и ему не удалось удержать ее, так как его руки скользили по коже девушки. Ей удалось повернуться и укусить его за руку. Когда он выпустил ее, она собралась с силами и ударила его ногой в пах. Пронзительная, непереносимая боль заставила его согнуться пополам, но он почти сразу же выпрямился, понимая, что промедление для него смерти подобно. И прежде чем она соскочила с кровати, Эдди сильно ударил ее кулаком.

— Я научу тебя жить, стерва! — прошипел он, поднимая кулак для следующего удара, но она прыгнула на него, и он едва успел ухватить ее за руки, защищая глаза.

Они свалились на кровать, и каждый старался одолеть другого. Она оказалась сильнее, чем он думал. Он с ужасом ощущал, как ее пальцы медленно, но верно, подбираются к его глазам.

Им овладела паника. Выпустив ее, он кинулся к двери и повернулся лишь тогда, когда услышал ее дикие крики. Она шла на него с пылающими от ненависти глазами и с перекошенными от ярости чертами лица. Эдди схватил стул и изо всех сил ударил им девушку. Стул разлетелся на несколько частей, Кэрол пошатнулась и стала падать. Уже в падении он успел ударить ее ножкой стула по затылку. Остатки стула вырвались из его руки, и он тупо уставился на лежащее перед ним тело девушки. Кровь ручьем струилась по его лицу, и ужас содеянного леденил его душу.