– Вначале подбросьте меня в общежитие! – пискнула я, нервно поджимая ногу, которой коснулось бедро Горецкого. Да что ж он свои конечности-то раскинул, осьминог проклятый!

Сергей бросил на меня быстрый взгляд через зеркало заднего вида.

– А тебя пустят в общежитие в такое время?

Я кивнула.

– У соседки по комнате есть ключи от входной двери.

Марина весьма активно вела ночную жизнь и знала точно, как незаметно проникнуть внутрь.

– Я уже хочу познакомиться с твоей соседкой, – одобрительно хмыкнул Сергей, давя на газ и лихо выруливая на проезжую часть.

Центробежная сила резко вжала меня в стекло. Ох ё!..

Не успела я выдать что-нибудь крайне непечатное, как крепкая рука легла на мои плечи и рывком отодвинула от окна.

– Эй, Серый, потише, не картошку везешь, – угрожающе тихо проговорил Горецкий, прижимая меня к своему торсу.

Сергей обернулся и окинул нас внимательным взглядом.

– Сори, – понимающе улыбнулся он и, сбросив скорость, сделал музыку погромче.

Да блин!

Пыхтя, как недобитый суслик, я попыталась отодвинуться от Горецкого, но куда там! Держали меня крепко…

– Мы можем поехать ко мне, Аронова, – наклонившись, прошептал Горецкий. – Никто не узнает.

Горячее дыхание коснулось моей щеки, а широкая ладонь уверенно легла на бедро. Я замерла. Это не кошмар наяву?.. Горецкий действительно соблазняет меня на заднем сидении своего Рэндж Ровера?!

– Никуда я с вами не поеду, – злобно прошипела я, упираясь ладонями в мужскую грудь. – И уберите руки, пока я не закричала!

Господи, ну почему он не подснял себе девицу в клубе?..

Отстранившись, Горецкий посмотрел мне прямо в глаза. Не сводя с меня странного взгляда, он медленно прошелся ладонью по моему напряженному бедру, потом также неторопливо поднялся выше и, прежде чем я начала возмущенно брыкаться, пуговица за пуговицей аккуратно застегнул мою джинсовку. Я, кажется, даже дышать перестала.

Легким движением заправив мои волосы за ухо, Горецкий еще какое-то время смотрел мне в глаза, а потом как ни в чем не бывало откинулся на сидении и отвернулся к окну.

Я сидела, вытянувшись в струну, и не знала, как реагировать. Вроде как меня приодели и оставили в покое. Но почему мое сердце билось так часто и тревожно, как будто только что произошло что-то до жути интимное?..

Решив подумать об этом позже, я устроилась поудобнее и закрыла глаза. Приятная ненавязчивая музыка, лившаяся из колонок, равномерный гул машины и тепло мужского тела, находившегося совсем рядом, быстро сделали свое дело – и я задремала.

– Рус, она спит?

– Да.

– Это же она? Та самая Виталина Аронова?

– Да…

– Блять, Рус, что ты затеял?!

– Не шуми, Серый, разбудишь…

– Я беспокоюсь за тебя, Рус. Пообещай, что не испортишь себе жизнь из-за нее!

– Всё будет хорошо, Серый. Обещаю…

Утро следующего дня было серым и безрадостным. Тяжело поднявшись с кровати, я подошла к окну и раздвинула шторы. Светлее не стало. Унылое низкое небо и моросящий дождь напомнили, что уже, собственно, конец сентября, и все надежды на яркое солнце, ранние рассветы и теплые ночи, наполненные стрекотанием сверчков, можно отложить до самого мая.

Уперевшись лбом о прохладное стекло, я закрыла глаза. Голова гудела так, будто где-то глубоко внутри работал безжалостный метроном. И остановить этот изнуряющий ритм не было никакой возможности. Можно было только смириться с ним и постараться двигаться как можно плавнее и тише…

– Витка, ты уже проснулась?! – жизнерадостный окрик соседки заставил меня вздрогнуть и поморщиться от боли.

– Да, Марин, – глухо ответила я, медленно отворачиваясь от окна. – И, умоляю, можно чуть потише.

Моя соседка была неплохой девушкой – открытой и доброй, временами импульсивной и грубоватой. Нам удавалось сохранять спокойные и ровные отношения. Однако в данный момент я готова была придушить ее подушкой.

– Кто-то нехило повеселился этой ночью! – расплылась в широченной улыбке Марина, вскакивая с кровати и разминая шею и плечи. Чаще именно она пропадала на вечеринках, с трудом поднимаясь по утрам и литрами поглощая минералку с обезболивающим. Но сегодня была моя очередь.

– Где тусили, рассказывай, – подмигнула соседка, подхватывая с тумбочки телефон.

Тяжело вздохнув, я бросила взгляд на свои старенькие часы. Пара начиналась ровно через сорок минут. И за это время я должна была прийти в себя, одеться и нацепить железную броню. Потому что первым уроком стояла экономика. А точнее семинар у Горецкого. И я должна быть на высоте. Во всех смыслах.

– Расскажу вечером, – сосредоточенно выдала я, выуживая из шкафа полотенце и свою косметичку.

Душ, парацетамол и крепкий кофе. А потом хоть сам Горецкий!

– Как-то ты подозрительно сияешь, – прищурившись, протянула Марина. – Уж не встретился ли тебе этой ночью тот самый принц?

Я мрачно покосилась на соседку. Сияю?! Да я чувствую себя старухой с зашкаливающим давлением и кашей вместо мозгов!

Ничего не ответив, я выскользнула в коридор.

Душ, обезболивающая таблетка и кофе!

– …ровно сорок минут. Если я замечу, что кто-то списывает, то сразу попрошу удалиться. И следующая наша встреча состоится только на сессии, – короткие рубленные фразы жалом впились в мою кожу, стоило мне распахнуть дверь аудитории.

Горецкий возвышался перед классом, скрестив руки на груди и облокотившись поясницей о край учительского стола. На мощном теле красовался очередной безупречный костюм с идеально выглаженной рубашкой, кожаные туфли сверкали, а на свежевыбритом лице не виднелось и следа бессонной ночи и выпитого виски. Вот как ему это удается?!

На мгновение замолчав, Горецкий повернул голову и смерил меня недовольным взглядом.

Сглотнув, я вцепилась побелевшими пальцами в лямки рюкзака и уставилась Горецкому в глаза. Даже не верилось, что еще несколько часов назад этот мужчина предлагал мне поехать к нему.

– Аронова, свои ножки вы продемонстрируете в другое время. А пока займите место и не отвлекайте одногруппников, – равнодушно проронил Горецкий, переключаясь на аудиторию.

Слегка покраснев, я добралась до парты, за которой сидел Егор, и торопливо опустилась на стул.

– Отпадно выглядишь, – шепнул Егор, наклоняясь к моему уху.

Улыбнувшись, я одернула короткую джинсовую юбку и достала из сумки пенал и тетрадь.

Утренняя идея надеть что-нибудь дерзкое и непривычное уже не казалась такой удачной. Я думала, что это придаст мне уверенности, а в итоге чувствовала себя уязвимой как никогда.

За своими мыслями я не заметила, как Горецкий приблизился к нашему столу.

– Надеюсь, вы основательно подготовились к предмету, Аронова, – сильные смуглые пальцы плавно опустили передо мной лист бумаги.

Я подняла глаза. Надо же, мы снова на «вы»!

– Всю ночь готовилась, – буркнула я, скользя взглядом по мужскому лицу. Интересно, во сколько он лег спать? Лично я отрубилась сразу же, как только добрела до своей кровати.

– Витёк-то наш всю ночь с кем-то жарилась! Даже штаны забыла надеть! – разве что не повизгивая от удовольствия, выдал Роберт, оборачиваясь ко мне.

Я даже поленилась смотреть в сторону своего однокурсника. Господи, и с этими уродами мне еще четыре года учиться…

– Олейников, встал и вышел отсюда, – тихий голос Горецкого был подобен далекому раскату грома. Вроде и в небе пока не сверкает, но уже капец как тревожно.

– За что?! Я же даже не получил своего задания, – заныл Роберт, тут же теряя ко мне интерес. За короткое время Горецкий успел стать их кумиром, и парни буквально заглядывали ему в рот.

– Извинился и вышел, – властный поворот головы и взгляд исподлобья произвел впечатление даже на меня. А ведь мне казалось, что я уже выработала иммунитет к приказам Горецкого.

Роберт медленно поднялся из-за стола, до последнего не веря в то, что его отчитывают, как школьника.