Ты выше всего, что представить мы можем —
сравнений, мечтаний, понятий,
Всего, что читаем, всего, что мы знаем и
что донесли нам преданья.
Собранье окончилось, жизнь к завершенью
подходит незримо и тихо,
Мы все говорим о твоих совершенствах, – лишь
начали мы описанье.
Добрую славу Саади и речи его искусной, звучащую в молве народной изустной и растекшуюся по лику земному, любовь к сладким финикам его рассказов, вкушаемых, словно сахар, и распространение отрывков его сочинений, словно золотых листов, нельзя приписать совершенству его дарования и красноречия. Может быть, все дело в том, что владыка мира, ось круговращения времен, преемник Сулеймана, защитник людей веры, великий атабек Музаффараддин Абубекр, сын Сайда, сына Занги, – тень Бога Всевышнего на земле (о Господи, будь доволен им и удовлетвори его желания!) обратил на Саади благосклонные взоры, выразив ему полное одобрение и искреннее расположение, и потому-то все люди, простые и избранные, единодушно полюбили его, ибо каждый из них привык следовать вере своих владык.
С поры, когда твой взор в награду был мне дан,
Щедрей, чем солнце, я свечу для разных стран.
Хоть недостатков тьма у этого раба,
Они – достоинства, коль хочет так султан.
Однажды мне кусок душистой глины
Дал банщик – «На, возьми-ка для мытья».
«Ты мускус или амбра», – в изумленье,
Вдыхая благовонье, молвил я.
Она: «Я – прах, но роза расцветала
Недалеко от моего жилья;
Была б я прахом, но явилась роза —
Переменилась вдруг судьба моя!»
Аллах, осчастливь мусульман его долгой жизнью; его прекрасные и достохвальные добродетели умножь, его друзей и наместников возвысь, а недругов и недоброжелателей унизь; за то, что он прилежно читает Коран, его страна пусть живет безопасно, а жизнь его наследника пусть будет прекрасна!
Он счастье в мир принес – пусть сам он счастлив будет,
Пусть одоленье Бог дарит ему с небес,
Пусть возрастает ветвь сего благого корня —
Мы от благих семян высоких ждем древес!
Строгостью справедливых правителей и стараниями ученых попечителей да сохранит Творец Всевышний, Всевеликий в безопасности чистую землю Шираза – вплоть до Страшного суда!
Фарсистан не знает горя от насилья —
Им тень Бога правит, солнце наших дней,
На земле надежней не найдешь приюта,
Чем порог высокий у твоих дверей;
О несчастных душах думаешь ты вечно,
Бог же – о награде для души твоей.
Сколько б мир ни длился и ни веял ветер,
Ты на Фарс, о боже, ветром бед не вей…
Причина написания этой книги
Однажды ночью, о минувших годах размышляя и даром погубленную жизнь в памяти оживляя, камни дома сердца своего я подтачивал алмазами слез и твердил следующее стихотворение, показывавшее мое тогдашнее положение:
Один лишь вздох уходит каждый миг,
Но ты взгляни – остаток невелик!
Ты, пятьдесят проживший лет! Быть может,
Тебя пять дней оставшихся встревожат?
Уйти, не сделав дела, – это стыд!
Не взвален вьюк, хоть барабан гремит!
Не нужно спать, о путник, слишком много —
Ведь впереди неблизкая дорога!
Пришедший в мир стал строить новый дом,
Не кончив, был сменен другим жильцом.
И у другого были те ж мечтанья,
Но вот – никто никак не кончит зданья…
Неверного ты другом не зови,
Изменчивый достоин ли любви?
Пусть умереть и злым и добрым надо,
Верши добро – и в том твоя награда!
Бери припас с собою, друг, в поход, —
Потом его никто не принесет!
Жизнь – снега горсть под ярким солнцем мая.
Он тает – так о чем мечта пустая?
Пойдешь с пустым на рынок кошельком —
Боюсь, вернешься ты с пустым мешком.
Ты на корню проел свой хлеб – не диво,
Что в жатву ты получишь только жниво.
Обдумавши всесторонне эту мысль, за благо счел я поселиться в обители уединения, отказаться от дружеского общения и праздных речей избегать, чтобы потом, раскаявшись, себя не ругать:
Молчаливо сидящий в углу, прикусивший язык,
Лучше тех, кто язык за зубами держать не привык.
В это время зашел ко мне по старому обычаю мой друг, спутник мой на трудных караванных дорогах, мой товарищ по учению в медресе. Но как ни весел был его разговор, как он передо мною ни расстилал забавы ковер, я не отвечал на его реченья, не поднимал головы от колен поклоненья. Обиделся он на меня, поглядел и так сказал:
Ты покуда можешь говорить,
Время проводи в беседе, брат,
Завтра, как настанет смертный час,
Ведь уста невольно замолчат.
Кто-то из близких моих знакомых так сказал ему о моем решении:
– Решил он и твердо намерен остаток жизни Богу служить и в полном безмолвии жить. Возьмись и ты за ум, встань на путь воздержания.
Ответствовал мой друг:
– Клянусь величием Всевышнего Творца и старинною дружбой нашей: я и шага не ступлю, пока не завяжу с ним беседы по известному обычаю и исстари заведенному правилу. Невежливо обижать друзей, легкомысленно отступаться от клятвы своей; неблагоразумно и с рассудком мудрых людей несовместимо, чтобы меч Али лежал в ножнах, а язык Саади – за зубами:
Что такое язык, о мудрец?
Это ключ от дверей кладовой.
Как узнать, если дверь заперта —
Там алмаз иль булыжник простой?
Коль нужно говорить, и мудреца не бойся,
Но будь всегда учтив и зря не молви слова:
Два легкомысленных – болтающий без дела
И тот, что в нужный час замолкнет бестолково!
